Погоня за судьбой
Шрифт:
— Из этих шести тысяч человек четыреста не смогли найти работу и обеспечивать семью, — произнесла я, вспоминая вводную контракта. — Трое из них свели счёты с жизнью. У одного из них от туберкулёза умер маленький сын. Туберкулёз – в двадцать втором веке! Можешь себе такое представить?
— Но это же всего лишь бизнес, — снова повторил он дрогнувшим голосом. — Я же не виноват в этом! Не я принимал решение!
— Ты не принимал, но ты участвуешь во всей этой огромной схеме. А вот твой брат – он это решение исполнял. Его лицензиаты-крючкотворы пришли сюда с вооружёнными наёмниками и закрыли предприятие.
— Но я ничего об
— Потому, что ты – приманка, — объяснила я. — Через четверть часа твой брат будет здесь, и всё закончится. Для него это будет быстро и почти безболезненно, можешь не волноваться. А что касается лично тебя – ты вообще ничего не почувствуешь.
С этими словами я открыла футляр и достала небольшой шприц с мутной белёсой жидкостью.
— Ты не можешь так поступить… У меня есть семья, дети! — Пленник замотал головой, на его лбу выступила испарина. — Ты же тоже живой человек, у тебя же тоже есть семья, да? У тебя есть дети? Есть брат?
— У меня был брат, но это неважно, — отмахнулась я.
— Ну вот! Мы же с тобой похожи! Представь, что бы он почувствовал, если бы твоя жизнь оказалась под угрозой…
Я уже жалела о том, что дала ему возможность говорить. Нельзя их слушать. Зачем я стала это делать? Перед лицом смерти они все изворачиваются, превращаются в змей, вьющихся на горячей сковороде. Набор стандартный: сначала они угрожают – эту стадию мы с моим пленником прошли, когда я запихивала его в багажник, – потом пытаются подкупить, а дальше начинают давить на жалость, на родственные чувства.
Я обошла сваю кругом, воткнула в руку пленника иглу и вдавила поршень. Клерк продолжал дёргаться и просить, обещать и увещевать, и я снова заткнула его белозубый рот кляпом, присела рядом на корточки и сказала:
— Сейчас ты уснёшь. Только потому, что ты должен быть жив, иначе твоя биометрия подаст сигнал на пульт, и вместо твоего дорогого брата-близнеца сюда нагрянет межпланетный спецназ.
Нечленораздельно мыча, он пытался бороться со всё слабеющими веками, силился их поднять, но через несколько секунд глаза его сомкнулись, и он обмяк. Я взглянула на часы и обвела взглядом помещение. Нет, лучше поставить камеру снаружи, и для этого отлично подойдёт кран, стоящий как раз напротив.
Я вышла из ангара, обогнула машину, в которой на пассажирском сиденье полулежал труп телохранителя с отверстием в области сердца, и, встав у массивного основания крана, примерилась взглядом ко входу в тёмный гараж. Чуть повыше… Вот на этой опоре, на высоте метра. Отлично, то, что надо! Достав из кармана небольшую «пуговицу» видеокамеры, прилепила её магнитом к ржавому пятну. Можно идти, здесь меня больше ничего не держало.
Я взобралась на прилежащий холм и шла, считая шаги и огибая жухлые кусты. Овраг, снова холм… Я отдалялась от заброшенного завода, вспоминая панический страх, заполнявший единственный глаз пленника. «Ты же тоже живой человек, у тебя же тоже есть семья, да? У тебя есть дети? Есть брат?»
Юрка… А ведь я забыла тебя, пытаясь выбросить из памяти ещё раньше, чем всё остальное, что связывало меня с домом. Я уже не помнила лиц из прошлого – так давно всё это случилось, так хотелось больше туда не возвращаться, но вот лицо брата всплывало в памяти совершенно отчётливо…
Юра стоял у двери, а рядом с ним на полу лежала тяжёлая сумка. Он улыбался –
Мама обняла его на прощанье, а отец пожал руку и дал ему какое-то напутствие. Я не разобрала слов – отсюда, с самого верха лестницы, где я пряталась в полумраке, их не было слышно. Рослый восемнадцатилетний Юрка посмотрел на меня, улыбнулся по-доброму – так, как умел только он, – и раскинул руки, призывая меня в свои объятия.
Я вскочила и убежала в свою комнату, хлопнув дверью так, что за обоями посыпалась штукатурка. Все свои восемь лет жизни – целую вечность, – я провела рядом с этим человеком, и теперь он уезжал. Просто собрал чемодан и исчезал где-то, бросая меня одну! Теперь он не будет таскать меня с собой на рыбалку, мы не будем вместе ловить жуков в сумерках, не пойдём в лесной поход. Он не будет рассказывать мне о мире вокруг, не будет носить меня на плечах и вертеть в воздухе – только он умел делать всё это так, что я чувствовала себя пушинкой в космической невесомости, хохоча от радости. А теперь не будет ничего.
— Ненавижу! Я тебя ненавижу, Юрка! Я больше никогда не хочу тебя видеть! — глухо кричала я в залитую слезами подушку, пока он шёл по тропинке в сторону ожидавшего его такси…
Впоследствии раз в полгода он приезжал, мы общались и проводили время вместе, но что-то важное уже было сломано, оставлено в прошлом, выброшено за ненадобностью в бездну времени, будто позабытая детская игрушка…
Воспоминание прервал коммуникатор и голосом Марка сообщил:
— Лиза, минутная готовность. Колонна на подходе.
— У меня всё готово, остался финальный штрих, — ответила я и вынула маленькую «таблетку» с переключателем и парой кнопок.
Вызвала на сетчатку глаза изображение с камеры на подъёмном кране. Несмотря на расстояние в километр, а то и побольше, качество картинки было идеальным – я сделала правильный выбор, не оставив камеру внутри железного склада. Посреди площадки стояла брошенная представительская машина с парой отверстий в лобовом стекле и распахнутым багажником.
Некоторое время ничего не происходило, но вскоре слева выскочил большой чёрный джип и лихо подрулил прямо к распахнутым воротам склада. За первой машиной показалась вторая, затем третья. Из автомобилей высыпали и принялись рассредоточиваться по территории люди в чёрном, в полной выкладке и с автоматами. Шлемы, наколенники, военные ботинки. Отточенные движения, слаженные перемещения…
Боевой отряд службы безопасности межпланетной корпорации занимал территорию завода, на который их привела встроенная в тело моего пленника биометрическая метка. Он всегда был у них на виду, они всё время знали, где он находится. В тот момент, когда я, притворившись бродяжкой, вышла на середину дороги и остановила машину, вышибла мозги шофёру, продырявила сердце телохранителю и упаковала клиента в багажник, спецотряд быстрого реагирования начал готовиться к выдвижению. Они были уверены, что это обычное похищение, убеждены в собственном огневом превосходстве, знали, что смогут обойтись без привлечения полиции, и ожидали, что вся операция, включая время, которое потребуется для того, чтобы добраться с базы до завода, займёт не более часа. Они были правы, только мне всё это было известно заранее…