Пограничная река. (Тетралогия)
Шрифт:
— К чему ты клонишь?
— Дурака из себя не строй. Скажи прямо: боишься, что дело серьёзное и может обернуться уничтожением нашего посёлка?
— Да, — признал Олег. — Я был на землях Хайтаны и видел их силу. Ты можешь себе представить, что способен натворить тысячный отряд?
— Не дурак, понимаю.
— Нет, не понимаешь. Ты ещё не видел чёрных всадников.
— Ты рассказывал.
— Слова одно, а видеть эти самоходные мясорубки… Когда я стоял в рядах солдат Монаха, до нас добрался лишь один. Прежде, чем его свалили, он разметал семь или восемь человек… в одиночку, против толпы. И не просто
— Сурово. И ты думаешь, что сюда пожаловала такая толпа?
— Я ничего не думаю, но не исключаю самый худший вариант.
— Понятно.
Макс свернул разговор, больше ничего не уточняя. Ему и без объяснений была понятна тревога командира. Ведь и в самом худшем случае, поражение землян для экипажа «Варяга» не явится непоправимым бедствием. Да, если хайты разорят весь этот край, придётся туго, но полсотни крепких парней не пропадут — после прошлогоднего плавания Олег завёл в Марконе полезные знакомства среди купцов, они помогут. Земляне, добравшись туда, будут не нищими изгоями, обременёнными женщинами и детьми — они смогут продать корабль, обзаведясь деньгами на первое время. Вооружённых бойцов с охотой возьмут на службу, так что устроиться вполне реально.
Многие крепкие, самоуверенные мужчины бросали посёлки и уходили на восток или юг, к цивилизованным землям. Они надеялись, что их навыки и знания позволят устроиться в этом мире с достаточным комфортом, а не ютиться в нищих хижинах деревень землян. Скорее всего, большинство из них ждала незавидная участь — без денег, не зная языка, будучи абсолютным чужаком, трудно добиться справедливости. Зато легко стать бесправным рабом: многие рыцари превращали в своих невольников всех, пойманных на их землях. Жаловаться было бесполезно, да и некому.
Кое-кому, конечно же, повезло и они смогли добиться большего, но это в лучшем случае одному из сотни, а вот женщинам и детям надеяться не на что — в любом случае их там не ждёт ничего хорошего. Так что, как ни цинично это звучит, Олег мыслил правильно: эгоистично заботился только о себе и своей жене. Не будучи обременёнными балластом никчёмных земляков, в окружении преданных бойцов да на хорошем корабле, они могли рассчитывать на хороший приём где угодно — от северного Сумалида до Южных земель. А уж языки Олег знал прекрасно, спасибо Млишу, и всегда сможет объясниться с власть имущими. Да, к феодалам подаваться не стоит, но и без них хватает городов с вольным статусом или с королевским управлением, там чужеземцы могут рассчитывать на что-то большее, чем звание слуги тупого рыцаря. И вообще, имея корабль и такую ватагу, можно неплохо устроиться, занимаясь торговлей или выгодными рейдами в земли ваксов, благо дорога им хорошо известна. Впрочем, если Млиш не ошибается, то и на одни амулеты, захваченные в рейде, можно прожить неплохо, не встревая в рискованные авантюры.
Но это были, разумеется, теоретические рассуждения — Олег вовсе не желал гибели посёлка, наоборот, готов был сражаться до последнего. Однако если ситуация станет безвыходной, героической смертью умирать он не собирается — немедленно уйдёт. «Варяг» незагруженный, команда большая и сильная, а с новым парусным оснащением его не догонит ни один корабль. Достаточно небольшого
А ещё лучше, чтобы эти рассуждения оказались напрасными: пусть земляне процветают и дальше, а посёлок стоит сотни лет.
Горелое озеро получило своё название из-за пожара, бушевавшего на южном берегу в прошлом году. Это произошло через пару дней после катастрофы, когда на его берегу собрались около полусотни растерянных землян. Как раз в ту пору у местных древесных жаб, в изобилии населяющих пойму, наступил брачный период. Эти создания размерами не дотягивали и до мышонка, но самцы, надувая щёки пузырями, могли испускать столь мощные плотоядные завывания, что закладывало уши, а ноги подгибались от страха. Память услужливо подкидывала эпизоды из низкопробных фильмов ужасов, где фигурировали бродячие трупы, вечно голодные вампиры и прочая плотоядная нечисть. Эффект усиливало то, что свои концерты земноводные предпочитали начинать посреди ночи.
Люди понятия не имели, что за ужасные существа издают столь кошмарные звуки, так как на привычное кваканье они ничуть не походили. Акустический эффект рисовал нечто огромное, с полуметровыми клыками, да ещё и многочисленное, зловеще окружавшее лагерь со всех сторон. Оружия не было, и земляне защищались от орд «демонов тьмы» многочисленными огромными кострами. Учитывая, что к стоянке примыкал молодой сосняк, а погода стояла сухая, всё это логично привело к лесному пожару. После этого народ покинул окрестности озера, отказавшись от намерения возвести здесь посёлок.
Олег привёл свой отряд к восточному берегу как раз в тот момент, когда солнце достигло зенита. Последний километр шагали весьма торопливо, несмотря на усиливающуюся жару. Ничего, сейчас можно будет вволю отдохнуть, да в придачу искупаться в мелком озере.
Уже на подходе к обширному лугу, выбранному Круговым для общего сбора, Олег недоумённо произнёс:
— И где же войско?
Действительно, вместо ожидаемой толпы виднелись полтора десятка мужчин, рассевшихся на берегу с удочками в руках.
Макс пожал плечами:
— Не знаю, может, уже отправились в поход, а эти просто опоздали?
— Сомневаюсь. Кругов писал, что к вечеру приведёт своих людей. Не могли же все действовать столь оперативно, что прибыли сюда тем же вечером и уже поутру снялись? Нет, я в такое никогда не поверю.
При виде новоприбывших один из рыболовов, бородатый низенький мужичок с непропорционально широкими плечами, отложил удочку, вышел навстречу. Олег, постоянно пребывая в разъездах, мало кого знал из жителей других поселений, но этого приметного «гнома» запомнил хорошо:
— Привет, Клёпа!
— Здорово, Олег, — на прозвище Андрей Клёпин не обижался.
— Вы давно здесь?
— С утра.
— А где остальные?
— Не знаю, никого не было.
— Как не было?! Кругов писал, что ещё вечером подойдёт.
— Писать — не лопатой махать, бумага всё стерпит. Никого здесь не было, даже трава не вытоптанная. Так что мы самые первые припёрлись.
— Понятно… А кто у вас за главного?
— Да никого.