Пограничными тропами
Шрифт:
— Пусть полежат пока словно бы в штабеле, — сказал он, удостоверившись, что все четверо и пошевельнуться не смогут. — А ты, Иван, бегом к розетке, дай знать на заставу.
Тревожная группа не заставила себя ждать. Из темноты возникли кони. На землю спрыгнул рослый красавец пес Арго. Шерсть у него на загривке стояла дыбом, и проводнику Борису Худоногову большого труда стоило удержать его.
— Рядом!.. — несколько раз повторял он команду. — Ну, кому я говорю — рядом!
Арго ставил торчком уши и с
Он рвался в дело.
Наконец Худоногов получил разрешение пустить собаку.
Отпечатки ног на контрольно-следовой полосе были обнаружены в двух километрах от гребня того холма, где произошла неожиданная встреча и в нарушителей уперлись стволы пограничных автоматов.
Арго, ни секунды не сомневаясь, не останавливаясь, вел за собой проводника.
Потом пса вернули, пустили снова.
Он в точности повторил свой путь. Ответвлений никаких не было. Значит, границу перешли только те четверо. С ними больше никого.
Нарушителей увели на заставу, уехали офицеры, и снова на участке стало тихо. И темнота, и тишина… Как будто это не здесь, а на другом участке только что взвивалась в небо ракета и звучал окрик «стой».
— Пошли, — сказал Ященко, закидывая автомат за плечо.
И они снова зашагали вдоль полосы.
Их время еще не кончилось. Как им завидовали — двум Иванам!
Особенно молодежь, солдаты первого года службы, не так давно пришедшие на заставу. И среди них Михаил Панченко, Анатолий Федоренко и Алексей Пальчук, все одногодки и земляки Плыско, вместе с ним прибывшие с далекой Днепропетровщины.
Еще бы! Иной солдат три года прослужит на заставе, а о нарушителях только во время бесед слышит или в книжке читает…
— Ничего, ничего, ребята, — улыбался начальник заставы, слушая бесконечные разговоры о везучем Иване Плыско. — И глаза у вас такие же, как у наших двух молодцов, и руки не слабее…
Конечно, каждый из них был глубоко убежден, что не растеряется, что сделает все необходимое, все возможное и невозможное… Для этого они и служат на границе… Но… Что тут говорить, удача на этот раз выпала не на их долю.
Прошло несколько дней.
Наряды возвращались с границы, и старшие докладывали одинаковыми уставными словами: «Никаких происшествий во время несения службы, ничего подозрительного не обнаружено»…
Но вот как-то раз в канцелярию заставы поднялся по скрипучим ступенькам рядовой Александр Киселев. Едва взглянув на него, начальник сразу подумал: «Произошло что-то не совсем обычное…»
Действительно, у Киселева появилось сомнение, правда, ничем не подкрепленное, но о нем он все же посчитал необходимым доложить.
Ничего не было удивительного в том, что сегодня на противоположном берегу реки, на чужой территории, паслась отара. Но вот что странно: как правило, возле нее находится
Но, может быть…
— Да может быть, он не к чабанам, а к нам в гости собрался, — согласился с Киселевым капитан. — Ты правильно сделал, что доложил. На всякий случай будем ждать. Нехорошо, когда гость застает хозяев врасплох…
Следующей ночью Александр Киселев и с ним Алексей Пальчук находились в наряде. Перед рассветом на полосе были обнаружены следы, напротив того места, где накануне паслась отара.
Следы вели к нам в тыл.
Как хотелось ребятам немедленно броситься по следу, догнать, задержать…
Но когда они сообщили о своем открытии на заставу, им было приказано залечь, наглухо закрыть нарушителю обратный путь.
Скрепя сердце они подчинились. Что ж поделаешь — приказ есть приказ.
Киселев и Пальчук залегли.
Минуты прошли после их сообщения, когда с заставы, нахлестывая лошадей, выскочили трое — сержант Петр Порубаев и рядовые Михаил Панченко и Анатолий Федоренко.
Километра два бешеной скачки по пескам. Полное безлюдье. Но потом в лощине в слабом сумраке рассвета показалась одинокая фигура.
Человек в рваном халате оглянулся, заметил пограничников и отчаянно метнулся в сторону.
Все действия тревожной группы на случай встречи с нарушителем были намечены заранее.
Панченко поскакал в обход.
Федоренко свернул влево.
А Порубаев во весь опор стал нагонять нарушителя.
Расстояние между ними быстро сокращалось. И когда тот увидел, что ему никуда не уйти, он повернулся и с оскаленным ртом кинулся навстречу своему преследователю. Он бы горло перегрыз ему, если б только был в силах…
Сержант прямо с коня, бросив поводья, прыгнул на него, свалил, связал…
Задержанный катался по песку, яростно выл — так у нас на Днепропетровщине воют волки, попавшие в капкан и чующие гибель.
— Все ясно… — сказал Порубаев подскакавшему первым Анатолию Федоренко. — Наш дружок перед тем как идти через границу, для храбрости накурился терьяку…
Приехавший переводчик долго беседовал с задержанным на следующий день, когда тот отоспался и пришел в себя.
— Стоит на своем… — говорил он потом. — Иду в поисках лучшей жизни… На той стороне у меня семьи нет — денег на калым не мог собрать за всю жизнь…
Позднее выяснилось — не в поисках лучшей жизни шел он. В его задачу входило узнать, благополучно ли перебралась на нашу сторону та четверка; а если ей не удалось — сделать то, что должны были сделать они.