Похищение Елены
Шрифт:
Сказать, что настроение у обоих было чернее той тучи, которая разразилась ураганом, забросившим их сюда, — значит не сказать ничего.
Во-первых, где находилось это «сюда», оставалось тайной за семью печатями, девятью пломбами и крупной надписью красными чернилами «Строго секретно». Причем, похоже, не только для них двоих, но и для стеллиандров тоже, потому что за все это время, кроме вызывающе непуганых перепелок, которых Серый сбивал камнями себе на пропитание, в этих дурацких горах на них не натыкалась ни
Во-вторых, пропал Иван. Волк не видел момента, когда он исчез, и ничего не слышал из-за грохота бури, но он готов был побиться об заклад, если бы знал такие слова, что его неповторимый царевич улетел за борт ковра при попытке кого-нибудь спасти.
И, в-третьих, этим «кем-то» (второе пари!) наверняка был этот болтливый Иран. Или Бутан. Или как его там. Впрочем, он тоже пропал, и это был единственный крошечный плюсик во всей истории с исчезновениями.
Утром третьего дня, позавтракав опостылевшей перепелкой без соли, Серый мысленно подвинул с первой позиции списка под заглавием «Чтоб я еще раз это съел!» пикантный сыр с запахом ископаемых носков, внес туда эту злополучную птицу, старательно затоптал остатки костра, взгромоздился на Масдая и сказал волшебное слово «Поехали!».
И, естественно, ответом на него было не менее традиционное: «А куда?»
— Ну если ты, часом, знаешь, где наш Иванушка…
— Не знаю. Но, кажется, кто-то когда-то упоминал о каком-то волшебном устройстве, при помощи которого…
— Дохлый номер, — вздохнул Волк. — Пробовал. Не берет.
— Что «не берет»?
— След. Наверное, сломался, пока плавал у меня в кармане. Или слишком далеко нас друг от друга занесло. И поэтому, если у тебя есть какие-нибудь идеи на предмет нахождения пропавших царевичей…
— Нет.
— А ты вообще раньше в этой Стелле был?
— Нет. И ничуть о том не жалею, — сухо ответил ковер.
— Понятно. Ну тогда давай полетели просто вперед, над верхушками деревьев, а я буду смотреть вниз — может, дорога какая-нибудь попадется или тропинка…
— А если это необитаемый остров?
Серый на мгновение задумался.
— Тогда мы будем облетать его по кругу, вдоль, поперек и по диагонали, пока такая тропинка не ПОЯВИТСЯ, потому, что над морем я больше НЕ ЛЕТЕЦ.
Тропинка обнаружилась довольно скоро — часа через два полета по прямой.
— Следуй вдоль нее! — приказал Волк.
— А куда? Направо или налево?
— Какая разница! Все равно куда-нибудь да попадем!
— И все-таки?
— Масдай, какой ты нудный! Ты почти заставляешь меня пожалеть, что я оказался в компании с тобой, а не с Ираком.
— Почему «почти»?
— Потому что на тебе путешествовать все-таки немного удобнее!
— Спасибо!
— На здоровье! Поехали направо.
— Ну направо так направо. Хотя, откровенно говоря, я было подумал, что ты захочешь
— Постой! У какого старика?
— У того, который отдыхал там под оливой. Ну да хозяин-барин, и вообще какое мое дело, и так куда-нибудь да попадем…
— МАСДАЙ! — страшным голосом проговорил Волк.
— Понял, — без задержки изменил курс ковер на сто восемьдесят градусов.
При ближайшем рассмотрении старик казался скорее мертвым, чем отдыхающим. Глубоко запавшие глаза, ввалившиеся щеки, тощие руки и ноги, выставляющиеся из-под длинного балахона, а также отсутствие сумки наводили на мысль о том, что он собирается умереть от голода.
Волк, назвав тихонько себя болваном стоеросовым за то, что выбросил остатки перепелки, снова поднял в воздух Масдая и нарвал неподалеку с самой верхушки дерева полный плащ желтых бархатистых слив.
«Жердель, — всплыло откуда-то нелукоморское слово. — Это жердель. Что бы это ни было. А растет она на жердях. Поэтому так и называется. Значит, тут земля плодородная. Воткни жердь — вырастет жердель».
— Давай вниз, ищи дедка.
— А чего его искать? Убежит он, что ли? Если и убежит, то только туда, где его уж никто не догонит.
— Вон он. Кажется, от твоего ворчания проснулся. Эй, дедушка! — крикнул Серый, мягко спрыгивая на землю. — Айда жердели есть!
— Нет!!!
Реакция старичка была такой, как будто отрок Сергий предложил ему отведать не ягод, а живых гадюк.
— Да ты не бойся, они съедобные! Даже вкусные! Вот, смотри. — И Волк отправил себе в рот одновременно пару штук и сочно ими зачавкал.
— Не подходи ко мне! — заломил старик руки. — Умоляю, не подходи!
— Да ты чего, дедуль? — озадаченно выплюнул косточки Волк, сбив на лету овода.
— И не дедуль я тебе! — гордо выпрямился ходячий скелет с бородой.
— Да я знаю. Мой дед — абсолютно нормальный человек. Я же просто так тебя назвал, из уважения. А чего к тебе подходить-то, кстати, нельзя? Ты что — заразный?
— Я не заразный, о дерзкий юноша. Я проклятый. — Старик бессильно опустился на камни.
— Проклятый? Кем?
— Златострелым Полидором — бессмертным богом Мирра, да наполнится его чаша нектаром…
— За что? — спросил Серый — Мистер Тактичность.
— О, горькая моя судьба, — всхлипнул старик. — Пожаловал как-то раз ко мне в гости овцекудрый Полидор. Принял я его как самого почетного гостя, какой когда-либо являлся ко мне во дворец. И так понравилось ему мое обхождение и гостеприимство, что пообещал он любое мое желание выполнить, чего только душе угодно. И я, презренный скупец, в гордыне своей пожелал, чтобы все, к чему я только ни прикоснусь, превращалось в чистое золото.