Похищенная княжна. Сердце дракона

Бран Ева

Через пятнадцать лет после продолжительной болезни ушёл из жизни мой горячо любимый батюшка. Горевала я сильно и только благодаря поддержке мужа и детей справилась. Теперь пришло время Лоймерифа

княжить. Многому научил его отец. Относился он к зятю, как к родному сыну.

Анния тоже рядом с нашими детками росла, да такая красавица к восемнадцати годам стала, что женихов даже её драконья суть не пугала — обивали порог толпами. А спустя пару лет и моя Милослава заневестилась. Поверить не могла, что уже семнадцать лет с появления её на свет минуло.

Радовалась я за мужа и за деток, но и печаль моё сердце терзала, ведь я старилась, а Лоймериф будто ни на один день старше не стал. Всё больше старалась уединиться, чтобы не чувствовать себя неловко. Муж, правда, ни взглядом, ни словом не давал почувствовать, что я утеряла бывшую привлекательность. Он также жарко прижимал меня к себе ночами, шепча, что я — это целый мир для него. Женское сердце верило, потому что чувствовало, что всё правда.

А ещё через пару лет мы выдали замуж Анни. Парень был достойный и

буквально глаз с нашей юной драконицы не сводил. За ней последовала и Милослава. Последним женился Святогор, и Лоймериф тут же усадил его княжить вместо себя.

Мы оставили детям богатое хозяйство, надеясь, что они приумножат его и не допустят войн на родных землях. Культуры, что мы привезли из далёких стран, прижились на северных почвах, и теперь вовсю возделывались крестьянами, которые получали хорошую прибыль за продажу необычных овощей и злаков.

Как устроили судьбу деток, Лоймериф взял меня за руку и утащил в дом на плато, где собирался коротать со мной безмятежные дни, поглядывая на потомков с гордостью. Если бы в юности кто сказал, что меня ждёт столь увлекательная жизнь, не поверила бы, а теперь сидела напротив очага рядом со своим красавцем-мужем и вспоминала все совместные переживания и приключения. Хоть человеческий век недолог, но я смогла прожить его ярко и счастливо. А дракон уверял, что лучше жить несколько десятков лет в любви, чем столетия в одиночестве. Видимо, он тоже ни о чём не жалел.