Похищенное солнце
Шрифт:
Лем посоветовала себе успокоиться. Подложный груз был тщательно задокументирован, а настоящий альконцы не найдут никогда.
Однако следующее сообщение вновь заставило ее занервничать.
– Фрегат Королевского флота Альконта «Вентас Аэрис» находится на шесть часов от вас. По полученным нами сведениям, на борту «Аве Асандаро» содержится важный груз. Предлагаю вам лечь в дрейф.
– Следую курсом из Вердича – транзит Альконт – Джаллия. Выполняю частную доставку. Путевая номер: «пять-шесть-два-восемь». Вердич подтверждено. Альконт подтверждено.
Лем приготовилась проговорить заученный текст в третий раз, но ее перебили.
– «Аве Асандаро», – тем же непреклонным тоном продолжил Алеманд, – я рекомендую вам немедленно лечь в дрейф, иначе восемнадцатая боевая группа будет вынуждена открыть по вам огонь. Повторяю: немедленно.
Отжав кнопку рации, капитан выругалась. Алеманд вел себя не как командир скучающего патруля. Дураки и сумасшедшие до его звания в Альконте не дослуживались. Это означало, что он точно знает, за чем охотился и какова на самом деле добыча.
«Такие неприятности стоят больше семи тысяч гата», – мрачно подытожила Лем и дополнила уже произнесенную тираду еще парой нелестных слов в адрес Милоша и его начальника.
Подождав, пока она закончит, Вильгельм надел наушники и невесело добавил:
– Вот-вот, капитан.
Ей пришлось соображать быстро. Потеря оплаченного груза для вольного капитана равнялась заявлению о собственной несостоятельности и мишени на лбу для нанятых недовольным заказчиком охотников за наградой. Лем бросила взгляд на составленную Вильгельмом карту. Решение выглядело очевидным, хотя вряд ли можно было придумать что-либо более рисковое, чем попытка скрыться от альконских перехватчиков.
Тем не менее, военные точно не станут ее преследовать за пределами королевства. Значит, необходимо уходить в воздушное пространство Греона, исконного врага Альконта, или Джаллии.
Греон был ближе, но на Джаллии ждали зарезервированный еще со вчера док и получатель. С Греоном их разделяло пятьдесят миль по чистому небу, с Джаллией – около семидесяти, зато…
Худые и сильные пальцы капитана передвинули несколько тумблеров, задавая кораблю новое направление. «Аве Асандаро» резко изменил курс.
– Восемнадцатая боевая группа, ради Сестренки Ветров, что вы делаете? «Аве Асандаро» – мирное грузовое судно, которое следует согласно путевой номер: «пять-шесть-два-восемь».
Сквозь помехи донесся утомленный вздох:
– «Аве Асандаро» я предупреждаю в последний раз. Рекомендую лечь в дрейф.
Капитан задержала дыхание и сосчитала до двух.
Потом с силой, чувствуя, как немеет нога, выжала регулятор скорости, и «Аве Асандаро» рванул вперед.
Оставалось только гадать, что находилось в черном ящике, но сейчас этот вопрос занимал Лем меньше всего. Измаил заплатил за доставку немалые деньги, а в игре с высокими ставками штрафы начислялись в десятикратном размере. Она не хотела оказаться в черном списке вольных капитанов.
Лем
Ветер царапнул бизань, качнув корабль, и Вильгельм затянул ремень безопасности, костеря себя, что о нём забыл. Еще не понимая, что задумала капитан, штурман быстро вывел на приборы план местности, траекторию, отклонение от заданного курса и расположение радионавигационных станций.
Не поверив в увиденное, он повторил расчеты и зарычал:
– Мы же убьемся!
– На юго-западе – ферритовый заповедник в джаллийской пограничной зоне. Пройдем через него – окажемся с той стороны. Альконт не сунется. Мне доводилось так летать на Фелиманских гонках, – быстро объяснила Лем. – Никакого риска.
– Никакого риска?! В гонках на… выживание?!
Капитан не сомневалась, что в открытом небе перехватчики без труда окружат галиот и заставят перейти в дрейф на балансирах. Каменный заповедник же давал небольшую надежду ускользнуть. Любители ежегодных Фелиманских воздушных гонок знали, что в подобных лабиринтах всегда впереди не самый быстрый, а самый внимательный, осторожный и учитывающий все погрешности.
Заполненные от полумили над землей и до «стеклянных» высот парящими ферритовыми скалами участки неба были опасными для полетов. Крупные корабли огибали скопления поверху; менее мощным и не способным подняться так высоко приходилось или делать крюк, или рисковать и идти напрямик через камни.
Авиаторы не любили заповедники. Блеск феррита обманывал глаза пилотов, помехи на экранах навигационных приборов путали штурманов, а у механиков зашкаливали датчики. Включенные балансиры частично ограждали от губительного воздействия. Так что хуже всего приходилось работавшим лишь на дизелях машинам – на малых кораблях защитные системы начали ставить только в последние десятилетия.
– Я еще жить хочу! – не мог успокоиться Вильгельм.
– Ты словно первый день со мной летаешь! Сколько?
Штурман сглотнул и стойко отрапортовал:
– Пятьдесят девять миль, четыре фарлонга и три чейна.
– Восемнадцатая боевая группа, открыть предупредительный огонь по курсу цели, – прозвучал по рации скучающий вздох Алеманда. – «Аве Асандаро», раз вы не вняли дипломатическому обращению, мы вынуждены перейти к методам силового убеждения.
Шесть точек на радаре поползли в разные стороны.
– Поймай сначала, – прошипела Лем.
Грузовой галиот задрал нос к небу и уверенно пошел вверх.
На мостике «Вентас Аэрис» Алеманд недовольно хмыкнул. Светловолосый, зеленоглазый и высокий офицер не ожидал от торгового судна подобной прыти. Хотя и предполагал, что этот капитан не сдастся без боя. «Но неужели она и вправду пытается уйти на таком корыте? Безнадежная затея. Будто не помнит, чему нас учили…» – он на миг задумался, а затем коротко отдал новый приказ перехватчикам и завершил: