Похищенные годы
Шрифт:
Криса война, как это было и с Билли, привлекала обещанием приключений, картинами благородного героизма.
Причиной, возможно, было то, что Крис не чувствовал привязанности к дому. Да и откуда ей взяться? Дэвид приходил только на выходные, а в воскресенье вечером возвращался к «себе» на улицу Барнет. Криса это не могло не смущать, но убежать на войну?.. Невероятно.
Похолодев, Летти вспомнила слова Винни, сказанные на похоронах отца: «Надеюсь, тебе не придется испытывать то, что пережила я, когда потеряла Кристофера».
Сейчас, ей казалось, эти слова
Последние дни тысяча девятьсот тридцать шестого года вообще были полны предзнаменований. Новый король объявил о намерении отказаться от трона, если ему не дадут возможность занять его вместе с Валлис Симпсон, и люди сочувствовали ему. Некоторые, подобно Летти, хорошо представляли, какую боль он испытывал, принимая подобное решение. К коронации спешно стали готовить его брата, который двенадцатого мая тысяча девятьсот тридцать седьмого года должен был взойти на трон как Георг VI.
В декабре сгорел дотла Кристал Палас. Многие сочли это дурным знаком и не удивились, что через несколько недель последовала процедура отречения от трона.
В декабре же Дэвиду сообщили, что Генри Ламптон умирает. Они с Мадж поспешили к нему, просидели около его постели до утра, но он умер, так и не приходя в сознание.
Через несколько дней состоялись похороны, затем чтение завещания покойного. Летти прождала все выходные, но Дэвид так и не приехал. Она побоялась звонить, так как могла подойти Мадж, а Летти не собиралась, как говорилось, «пускать кошку к голубям» – с кошкой у нее устойчиво ассоциировалась Мадж.
Прошла неделя, полная неуверенности, бессонницы, ярости. Летти пыталась понять, что же задержало Дэвида. Но ярость растаяла, когда он появился в следующую субботу. Его лицо было мрачным.
– Как прошли похороны? – поинтересовалась она. Летти не решилась спросить, почему он не приходил на прошлой неделе, и заняла себя, смешивая для Дэвида скотч и содовую, пока он устраивался в кресле у камина.
– Как и многие другие, – последовал холодный ответ. – Хотя нельзя сказать, что люди плакали. Многих больше интересовало, что же старик оставил в наследство. Я думаю, Генри Ламптона не любили уже очень давно. Самым огорченным выглядел его брат Роберт.
– А Мадж?
– Мадж?!
Презрительный возглас заставил Летти внимательно посмотреть на него.
– В чем дело, Дэвид?
Прежде чем он ответил, прошло несколько минут. Дэвид сидел, прихлебывая скотч и смотря на огонь.
– Однажды Ламптон сказал, что, пока я женат на Мадж, он разделит свою долю между нами поровну. Он оставил мне одну десятую, а Мадж – девять десятых.
– О, Дэвид, какая подлость. Он был такой же злопамятный, как и она.
– Он был неплохой человек, – быстро вступился на защиту тестя Дэвид. – Это все дело ее рук.
– Значит, теперь она контролирует работу компании?
– Нет. – Дэвид горько улыбнулся. – Еще нет. Как ни странно, у меня больше акций, хотя и ненамного. Доля, перешедшая от отца, дает мне преимущество. Беда в том, что остальные акции сейчас находятся у брата Ламптона Роберта
До сих пор распределение акций в фирме «Бейрон и Ламптон» не слишком волновало Летти. У нее свое дело, где она была единоличной хозяйкой, так что имена, связанные с фирмой Дэвида, если и произносились раньше, никогда не вызывали ее интерес.
Однако сейчас все это было необычайно важным. И через несколько секунд Дэвид объяснил почему.
– Чтобы опередить меня, Мадж достаточно очаровать своего дядюшку.
– Но ты говорил, он не любит племянницу, а к тебе относится очень хорошо.
– Да, но это не означает, что Мадж не попытается обвести его вокруг пальца.
– Не думаю, что у Мадж получится, – уверенно заявила Летти.
– Ты ее просто не знаешь, – уныло протянул Дэвид.
– А кузен Фредди? Он-то на твоей стороне? Дэвид молча кивнул, продолжая смотреть на огонь, и Летти почувствовала его сомнения, понимая, каким именно способом Мадж может нанести ему удар и здесь.
Не находя нужных слов, чтобы успокоить Дэвида, она подошла и села на ручку кресла, обняв его. Ей было все равно, останется ли Дэвид в совете директоров, есть ли у него деньги, но это так много значило для ее возлюбленного. Дэвид надеялся передать свою долю Крису, чтобы обеспечить будущее сына – будущее, которое стало неопределенным из-за жены – женщины, которую Дэвид ненавидел всей душой.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Они ошибались, надеясь, что Дэвид поможет Крису остепениться, особенно если учесть скандал, поднятый Мадж, когда она узнала о желании Дэвида найти сыну место в компании. «Последнее, что я хотела бы видеть, так это твоего ублюдка», – заявила она перед началом ежемесячного совета директоров в присутствии всех собравшихся. Мистер Хок, из фирмы «Хок и Валсал», секретарь компании, был очень недоволен:
– Неприличное замечание. И не по существу. Может быть, она и владеет большой долей акций, но, не являясь членом правления, не имеет права распоряжаться компанией. Ей не стоило приходить с единственной целью затеять скандал, какой сложной ни была бы ваша частная жизнь.
– Я не могу ей запретить, – сухо ответил Дэвид, занимая место во главе стола, секретарь с карандашом и блокнотом рядом с ним. – И мы с миссис Бейрон считаем нашу личную жизнь действительно личной! Это понятно?
Мистер Хок нахмурился еще сильней.
– Да, но в сложившихся обстоятельствах мне казалось бы более уместным, если бы вы не приводили вашего парня… вашего сына… по крайней мере пока. Так будет лучше.
Дэвид кивнул, гадая, как же объясниться с Крисом. К счастью, тот и не собирался работать в компании отца.
– Очень мило с его стороны, но я попробую обойтись своими силами.
– Ты не думал стать юристом? – бросила Летти пробный камень.
– Извини, мам, как-то не представляю себя адвокатом. Слишком скучная у них работа. Хотя, не исключено, попробовал бы себя в политике. Может быть, слишком молод, но пора бы уже начинать.