Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава
Шрифт:
Дважды чрез лето тех галеонов караван [931] , который во время (podczas) блиские (bliskie) карабли побирает, из Царяграда во Александрию ходит; а те галеоны суть торговых людей цареграцких, на которых немного товаров везут, но великое число денег имеют; за которые пшено сорочинское, сахар, пшеницу, дактылы и иные товары, из Мехи и из Аравии Счасливой в Каир навезеные, великим достатком покупают. Хотя убо Царьград в плодоносной земли лежит, но однакоже болшою частию корм из Египта имеет. В-первые (pierwszy raz) те галионы из Царяграда в марте месяце исходят, во иунии (czerwcu) же месяце возвращаются; во-второе (drugi raz) исходять во августе (sierpniu) месяце и в конце октобрия (pa'zdziernika) месяца паки назад приезжают. Для безопасного пути, турских катарг или караблей двадесять шесть великих, о трех рядах весл, которые всегда на великом мори суть, провождати их обыкли. Когда был есмь во Александрии, адмиран [932] (admiral) Ахцыалы (Ochiali) с теми караблями (губернатор) [933] приехать имел, и ожидано его, ибо и галеоны тии уже двигнутися имели, токмо их приходящие бури задерживали; которые что на море быти имели — некоими приметами доходили, и истинно нас находили (nam sie prawie zna'c daly), како о сем вскоре объявится. Тии два тогда галеоны (от которых един малтенчики поимали), надеяся на свою стрелбу (strzelba) великую, не скоро из Рода града за другими, которые Охциал (Ochiali) проводил, пустилися; дондеже (acz) бы ветр имели добропогодный, могли бы ничтоже боятися малтенчиков (Malte'nczykow), егоже егда не получает галеон, скоро несколким покоритися имать, (болший карабль) [934] хотя бы и великим пушечным нарядом был
931
На поле: «галеонов путь».
932
На поле пояснено: «карабелный строитель».
933
Это слово лишнее.
934
Это лишнее.
За четыре дни прежде въезду моего, триста дерм [935] с пшеницею приплыло, которую в галеоны, стоящие на пристани, перенесено. Не оставлю и того, что та пристань Александрийская имеет привилий таковый [936] (что и ныне однакоже хотя и некако крепчае турки сохраняют), что и дружному и недружнему караблю стояти в ней и отъезжати, когда захощет, волно. Ишпаны [937] однакоже на сие не уповают, ниже зде карабли их ставятся. Флоренские бывали, и часто, но во едино время не зело им сие становище пощастилося: как скоро убо двиглися ехати вспять в свою страну, и уже сто верст на море отъехали, турские каторги (galery), путь им заступая, един из них корабль поимали, два или три убежали. Причина была сего, что такожде карабли Флоренские святаго Стефана, забегая (zabiegi czyniac), великий убыток туркам чинили. Что было мало прежде моего ис Кипра града приезду прилучилося, како выше сего написано. А те забеги (zabiegi) мало не суть такие, яко у наших Козаков звыкли чинитися на сухом пути, которым ащели удастся добро, ащели же не, погибель или убыток подъемлют.
935
На поле пояснено: «болшие лодьи».
936
На поле: «добрый привилий».
937
ib.: «гиспаны опаснии».
Пристань Александрийская [938] зело есть широкая и отверстая, чего ради зимою не зело надежные имеет становища. И тако турские катарги, яко и вышереченные галеоны, под болшим становятся градом (zamkiem), по правой руке пристани, занеже тамо суть каменные горы, в море идущия, которые их в тишине хранять, преломляя ветр (wiatr lamiac). Есть на конце едина, зело высокая, которую для того, занеже сам верх есть розведен и рогат (wierzch ma rozwiodly rogato), Гвоздиком [939] (Gariofilus albo Gwo'zdik) называют. Об нее карабли многажды разбиваются, когда их ветры гонят, понеже к другому граду (zamkowi), по левой руке пристани, опасный есть приступ (przystep), для каменных тамо сущих гор (dla skal). Но и посреде пристани обретаются камени, на которых временем (podczas) карабли гинут; видят (wida'c) их с верху, когда есть вёдро и тихое море. Оба грады [940] (zamki) не зело далеко един другаго отстоят [941] : карабли, посреде идущи, ис пушечного наряду могут к ним дострелити, чего ради удобно всяк разсудити может — какое широкое есть устье в самом [942] вшествии (wey'sciu). Град (zamek), который по правой руце стоит, велик и крепок есть; вторый, по левой руце, менший и не тако укреплен, занеже окрест себе имеет каменных гор не мало. У старого устья (przy starym porcie), к которому христианом въезжать не достоит, суть две невеликие башни: одна ко граду, другая к морю, недалеко от ружейнаго двора (cekauzu), который стоит над тым же устьем (portem). Приставают зде катарги (galery), се есть карабли о трех рядах работников (о trzech robotnikow); при мне токмо четыре их было, стражи ради устья (portu) Александрийскаго, и то, яко убо есмы часто видели, несовершенно укреплены.
938
ib.: «яковая та пристань».
939
ib.: «опока гвоздик».
940
ib.: «грады Александрийския».
941
В рукописи ошибка: «отстоит».
942
В рукописи ошибка: «самой».
Был в Каире некий янычар, сед уже, родом из Гелвецыи, который прежде тридесяти лет поиман был от разбойников морских при едином брегу Италианском (Wloskim), неволею утеснен, обрезался на турску веру. Тот с великою охотою служил мне в Каире, не толико для денежнаго удоволствования, но дабы у трапезы получил доволное питие краснаго вина, которое себе изобилно употреблял всегда. Убо в толь великом множестве людей не так было знать пиянства, ниже зде оное велми казнят, яко инде где. Сие бо все в владении паши подлежит (bo to wszystko za basza idzie), который аще есть трезвый — прилежно вопрошает о пияных и казнит знаменито (znacznie), ащелиже сам рад пьет (rad piie) — тогда и всякому волно, никого за то не казнит. Тот же янычар, совестию стеснен, тайно зело молив мене, дабы есмь его с собою взял во Европу, чесого ради и поехал с нами во Александрию. За дни неколикия до отъезду моего, трудился есмь о сем и прилежно искал способств, вопрошая и наговариваяся с теми, которые тамошных дел ведомы: какими бы меры тот человек могл быти помоществован? Убо явственно нечто в том творити не годится, тайным же образом зело опасно, лазутчиков ради, которые с прилежанием великим присматриваются, ащели какие вещи, которые привезены были, в карабли вносят; занеже и при отъезде, (страннаго) [943] волно им в карабли внити и все вещи в нем присмотрить (poprzewraca'c), где ащели бы турченина изобрели (znale'zli) таковым обычаем отъезжати имущаго, тогда и карабль со всем в казну салтанскую берут, и люди безо всякого помоществования (wyratowania) в вечную неволю впадают, понеже им тако вера их повелевает. Того для, никтоже советова, дабы есмы в такое опасение, его ради, вдаятися имели. Когдаже ему аще к ведомости дошло, горко плакал, прощаяся с нами, якоже и сам аз заплакал, занеже онаго зело рад был бы в его желании удоволствование творити. Были таможе и иные италинския страны два человека: един, имянем Ашканиюс (Askanius) из повету (powiatu) римскаго, такоже на брегу от разбойников восхищенный лета перваго папы Римскаго Пиуса того имяни Пятого (anno primo pontificatus Pii ejus nominis Quinti); который седмьнадесять годов у единаго судьяка был в неволи, и ис тех — пятнадесять [944] в карабле на мори работал; по сем хотел откупит[ь]ся, а досталных денег, которых ему не стало [945] , бил челом, чтоб [я] ему их дал; другой был — Андрей Сикилюс (Siculus), рыбарь там же в Сикилии от турков, з Варварии в лодьях скорых выпадающих (wypadaiacych), поиман, несколконадесять лет был в юзилищи, а уже был нечто сед от того [946] ; откупил есмь его болши нежели стом (stem) ефимками во золоте (szkutow we zlocie). Но как Ашканиюс был человек добрый и богобоязный, так тот ничего добраго (nic dobrego) и богохулник (blu'znierca): убо едучи на мори, всегда злословил, пачеже таков был жесток, что гласно говаривал: «Ащели жену застану за другим, за которого вышла б без мене, тотчас ее, как увижуся с нею, и с мужем и с детми убию». В сем когда мы его наказывали (strofowali), зело негодовал, и сие удержание неблагодарно восприимовал. Откупил есмь и иных двух италианов, отроков особных (mlodzie'ncow osobliwych), и оставих в Каире, чтобы их сенатор (konsul) венецыйский Маринус отослал во Италию. Неции бо советовали мне, чтобы аз столь много о[т]купленых (okupionych) с собою не возил, откуду было бы зелное зломнительство, како при себе имеем великую казну, и по сем учинитися бы могло от того нам великое опаство. Убо выкупитися никтоже не может без повеления паши, от которого свидетелную грамоту ('swiadeczny list) имети должен; инако из устья (portu) Александрийскаго его не выпущено бы (nie puszczono by), занеже паша нечто денег берет от турчина [947] (pana) того, у которого был тот неволник, после о[т]купу (po okupie). Оваго же паки, который потурчился, болши нелзя вывозити, ниже ему отъезжати волно, разве 'oтай, и то зело опасно.
943
Это
944
Вместо этого слова в старинном переводе стоит «денег»; переводчик, очевидно, не понял польского текста: a z tych — pietna'scie na morzu robil.
945
Это место также не вполне понято старинным переводчиком; в польском оригинале читаем: potem chcial sie okupi'c: ostatka, czego mu nie dostawalo, prosil, abym mu byl dodal.
946
В рукописи бессмыслица: «стал»; этим словом переведено польское stad.
947
На поле поправлено: «господина».
Днем одним прежде выезду моего из Александрии, прииде ко мне Ян, италианин, с двемя товарыщи, которые у торговых (kupcow) служили; говорил по-ишпански зело добре. Тот упал к ногама моима, моля, чтобы есмь его выкупил (а был из тех великих караблей, ради сторожи в устью, porcie, стоящих); имел [948] железа (okowy) на ногах, аки неволник [949] , великую свою изъявлял бедность; обещался [950] со верою мне служити, и поведа, занеже совершен есть лекарскаго художества, но и до смерти моей обещался мне служити, токмо от той неволи, пачеже от катарги (od okretu), мог бы освободен быти. Но наука и умение его не было мне столь зело нужно (но паче понеже уже себе добыл, вместо прежняго своего лекаря, инаго, имянем Антона италиана, Genewczyka Wlocha), к тому же свое вручати здравие чюждому не вожделех. Тогда беда паче, юже он терпе, возбудила мя и превела, еже мне есть ево искупити.
948
В рукописи ошибка: «имея»; в пол.: mial.
949
На поле: «цырулик неволник».
950
В рукописи ошибка: «обещаяся»; в пол.: obiecowal.
А понеже имел есмь живые рыси (lamparty), козороги и иные разные звери из далеких стран с собою, вручил есмь ему их, чтобы о них радение творил. Служил верно, покамест был на мори, поневолно. Но егда приплыл есмь в Крит град, две недели тамо при мне жил, [а потом] не мало рухледи покрадчи, сбежал, чего челядь моя не увидела и не познала даже (az) четвертаго дне, и что рухлядь погибла, мне такожде не скоро объявили: понеже сам-четверт (samoczwart) в [к]няжеской полате стал есмь, а иные в кляшторе святаго Францышка. И хотя того на нем искати не желал и ничего не говорил, однакоже его искано, и тоя страны горы, Ида [951] названыя, к Варварии обрели его. Ей, чюдное дело, по что туда зашел, откуду ему соити невозможно было, и что мыслил! Мне и того довлело, что ис турской неволи его избавил и во христианскую страну ввел есмь. Хотели его смертию казнить, но паки и от смерти, и от карабленой неволи избавил есмь человека, к чему бы ему конечне пришло б; и сугубую имел бы печаль: смерти ради его и для таковой притчи, что, стом (stem) червонных златых выкупленый из неволи турской, казнен имел бы быти христианский человек. Возвратил все, что людем моим покрал был, кроме нечто денег издержал, обещался паки мне верою служить. Но аз, учинив его свободна, отпустил. По сем всел в корабль новый, который в Италию плыл, где, что с ним впредь учинилося, не вем.
951
На поле: «гора Ида».
Некий венецыйский купец [952] , которой в Каире долгое время жил, твердил в истинне (za rzecz pewna), что ис тех о[т]купленых (okupionych) едва что добраго бывает. А не туне сие твердил. Понеже в то время, как он там жил, в той земле две тысящи их было выкуплено, и ис тех едва пятьдесят или шестьдесят человек добрыя были, прочил же или воровством, или разбоем, или убойством упражднялися; для чего их смертию казнили. И инии же, уже на волю пущены, турскую веру восприяли; понеже не имели [953] чем жити, ниже образа (sposobu), которы[м] бы во Европу заехать [954] могли, и чтобы их паки в неволю не взято, так себе благоволили (woleli) поступать.
952
На поле: «зри».
953
В рукописи ошибка: «смели».
954
В рукописи ошибка: «заехал».
Многих зверей [955] и разных во Александрии продавают; и аз, некоторые купив, с собою во Европу привез: два бобры (lamparty), две мыши фараоновы [956] , которым равных (podobnych), по домах во Александрии бегающих и по полям, пачеже в Сирии, много случилося видять. Кота (kota), который мскус (zybet albo pizmo) творит, будучи в Триполи, велел себе во Апамеи граде купить, два кинокефалы звери, самца и самку, шерсть была на них красная. Самка, егда приходил отрок или некая жена, абие уядала (kasala); возрастному же человеку ничтоже чинити не дерзала. Разных такожде малых морских котов имел при себе несколконадесять, которые потонули у острова, Карпатос (Karpatos) названаго, от волн морских были в великом опасении [957] . Достал такожде изрядных [958] попугаев [959] и три дикие козы, которые на мори померли. Зверь той на подивление (dziwnie) скор, а хотя зело тонкие ноги имеет, однакоже по каменных горах толь скоро бежит, что всяк тому удивляется.
955
На поле: «звери разныя».
956
ib.: «мышь фараонова».
957
Вторая половина этой «точки» не совсем точно и правильно переведена; приводим польский текст: - - ktore mi wody morskie zalaly, gdy u wyspu Karpatos nawalno'sci i srogo's'c morza malo nas nie potopila.
958
В рукописи ошибка: «изрядным».
959
В рукописи ошибка: «попугаем».
Птиц такожде великое великое множество есть окрест Александрии, подобныи нашим пелепелкам (pardwom), которые хотя лететь не смогут, однакоже пес ни коими меры достигнута не может, скораго ради по земли бега, разве их в сеть вгонит. Камением ис песка питается, и зело тучна и вкуса добраго, но к снедению, пачеже свежая, велми опасна, занеже егда ея [кто] несколкократ снесть, умирает. Дают сему тую вину, понеже тая птица камением кормится; того ради человек, ащели часто их ясти станет, пухлину (puchline) к себе привлечет, по сем же смерть. Того ради, отеребив ея, прежде добре насоляют и держат ю всю нощь, по сем жарять и во оцет влагают; тогда от того укусно (smaczne) и здраво к снедению бывает мясо. Тожде творят и с малыми птицами, нашим чижам сообразными (podobnemi), которые летают и суть тучны; много обретается их в Кипре, но такожде подобает их во оцте мочити. Сказывают, которые во Аравии [Счастливой] бывали, яко таможе обретаются сие птицы; иные же твердят, яко те(х) птицы [960] имеют [961] быта, их же Господь Бог жидом в пустыни к снедению дал был. Писание Святое нарицает их пелепелки (przepiorka).
960
В рукописи: «птиц».
961
ib.: «имеет».
Окрест горы Хорив, в уезде (powiecie) Синайском, манна, Калабрыйской подобна, родится, не изобилно, однакоже бела, нечто краснава. Видел есмь в Каире ее: имеет от естества силу к чищению (do purgacyi) служащую; и сказывают некоторые, что такую собирали жиды в пустыни, но доводу достаточного показати не могут.
Во оной пустыни пещаной к Чермному морю зело великое множество есть струфакамилов (strusiow), которых арапы в некоторые времена (podczas), издалека обступив и во едино место совокупив, биют. Но понеже они мяса того не ядят, и перья толь удобно продать не могут (хотя купцы и зело ради (bardzo radzi) их обыкли покупать), тогда таковою ловлею не часто бавятся (sie bawia), из которых мало прибыль имеют, коней же всегда зело истомляют. Убо струфакамил (stru's), приемля помощь от крыл, зело скорый имеет бег, как и наши птицы бабы (nasze dropy), дондеже подымется вверх.