Похождения в Амстердаме
Шрифт:
Когда ко мне вернулась способность двигаться, я сунул открытки их хозяину и направился к стеклянной, в алюминиевой раме, двери рядом с магазином. Не стал звонить — просто открыл дверь и вошел в неотапливаемый подъезд, где в неподвижном воздухе мое дыхание тут же заклубилось паром.
Я увидел освещенную лестницу с истертой красной ковровой дорожках на ступенях. Поднялся по ней, словно загипнотизированный, и оказался перед еще одной стеклянной дверью, на которой были изображены обезьяны, только размером поменьше, чем на окне. Повернул ручку. Не заперто. Открыл дверь и переступил порог.
Я
Я тоже ей поклонился, а когда поднял голову, лучезарная улыбка сползла с моего лица. Потому что следом за женщиной появились двое громадных мужчин с широченными плечами и невероятно толстыми шеями, одетые в костюмы и темные рубашки; куда лучше они смотрелись бы на площадке для сумо. Зализанные их волосы чем-то перехватывались на затылке, и походка у них была необычная, вперевалочку.
Азиатская богиня стояла у прилавка, нежно улыбаясь, а двое громил высились над ее плечами. Все вместе они странным образом напоминали тех самых трех обезьян. Я заглянул в завораживающие глаза красавицы, и она кивнула, поощряя меня.
— Доброе утро, — начал я. — Вы продаете обезьян?
Женщина покачала головой, на лице отразилось недоумение.
— Обезьян, как вон те?! — Я указал на стеклянную панель входной двери.
Женщина опять покачала головой и опустила глаза, как будто ее что-то очень заинтересовало на поверхности деревянного прилавка. Один из громил, стоявших позади женщины, медленно повернул голову на массивных плечах, и при этом, мне показалось, послышался металлический скрежет. Его двойник шумно вдохнул через нос с таким видом, словно хотел высосать из воздуха весь кислород, до последней молекулы.
У меня создалось ощущение, что они не привыкли к тому, чтобы их время тратилось попусту, поэтому я расстегнул молнию, залез в карман кожаной куртки, достал две фигурки и поставил на прилавок. Одна обезьяна закрывала уши, вторая — рот, и вроде бы обе очень хотели укрыться от спокойного взгляда красавицы. К моему облегчению, женщина подняла голову, улыбнулась, а громилы несколько расслабились.
— Вы их узнаете? — спросил я. — Их сделали здесь?
Женщина, не мигая, смотрела на меня, словно ждала, когда же я перестану задавать странные вопросы.
— У меня нет третьей. Вы не продадите мне ее? Или вы, может быть, захотите купить эти? — спросил я, пододвинув фигурки к ней. — Сколько вы заплатите?
На этот раз женщина кивнула, словно все поняла, и сунула руку под прилавок.
Другая рука женщины тоже нырнула под прилавок и вернулась со свернутой полоской замши, которую она расстелила на прилавке. Потом взяла обе статуэтки, поставила их на замшу и, прежде чем я успел что-то сообразить, с силой ударила молотком сначала по одной, потом — по другой, превратив обезьян в кучки обломков гипса.
Челюсть у меня отвисла, но, приглядевшись к кучкам, я начал понимать происходящее, поскольку среди гипса заметил маленькие металлические предметы. Я взял один. Это был ключ — не больше тех, какими открывают чемоданы. Точно такой же я достал из остатков второй статуэтки. На обоих ключах были выгравированы одинаковые иероглифы. Я положил оба ключа на ладонь, какое-то время пристально смотрел на них. Действительно, обезьяны были бесценными. Людей убивали за эти вот ключи.
Пока я любовался блеском ключей, очищенных от гипса, женщина открыла калитку в прилавке, приглашая меня пройти. Я выполнил ее просьбу, она, вновь поклонившись, отступила в сторону, один из сумоистов взял у меня сумку и принялся рыться в ней, второй обыскал меня. Этот не нашел ничего интересного, зато его напарник извлек из сумки пистолет. Они принялись меня разглядывать; я в ответ небрежно пожал плечами, показывая, что ничего необычного в пистолете не вижу. Тогда один из громил ловко вытащил обойму с патронами, положил пистолет в сумку и ногой оттолкнул сумку в сторону. После этого женщина пригласила меня пройти через выкрашенную белой краской дверь. Я прошел, громилы последовали за мной; наша маленькая колонна, полагаю, чем-то напоминала посланников далекой планеты из какого-нибудь научно-фантастического телевизионного сериала.
По другую сторону белой двери оказался маленький вестибюль и еще одна дверь — мощная, из высокопрочной нержавеющей стали, с закрепленным на ней колесом-штурвалом. Размерами она превосходила обычную. Такие двери наверняка можно увидеть в Форт-Ноксе или в атомных убежищах для богачей и политической элиты. Молча я наблюдал, как женщина приложила ладонь к сканирующей панели электронного замка, и панель полыхнула ярким светом. Потом что-то громко щелкнуло, и металлическая дверь чуть подалась к нам. Женщина кивнула громиле, который стоял справа от нее, он выступил вперед, повернул штурвал, потом широко распахнул дверь.
У меня перехватило дыхание. Здесь, на втором этаже вроде бы обычного амстердамского дома, находилось хранилище, которым мог бы гордиться первоклассный банк. По всей длине комнаты ряд за рядом тянулись, поблескивая в свете флуоресцентных ламп, банковские депозитные ячейки числом не менее трех сотен. Изготовили их из того же металла, что и дверь, и полировка сверкала так, будто ячейки надраили и больше к ним никто и никогда не прикасался. Кроме ячеек, в комнате ничего не было, даже окна. Я повернулся к женщине, она взяла у меня ключи и повела дальше.