Похожие судьбы всегда пересекаются
Шрифт:
— Я машину оставила там, — глазами указала на стройку. — Я… Я не могу пойти туда в таком виде.
— И в машину лучше не садиться…
— Да, — она отвернулась. — Наверное.
Куда только девалась её бешеная энергия? Неужели эта ерунда так её расстроила? Дима чувствовал себя неловко и не знал, что сказать, так как понятия не имел, что хочет услышать женщина, на которую вылилось ведро грязи. Он ведь тоже перемазался, но его это не смущало, а скорее даже веселило. Он бы и селфи сделал своей чумазой рожи, да не хотел показаться совсем уж идиотом.
—
— Зовете на кофе? — последовал вопрос.
— На душ, — резковато ответил Дима. — Для начала.
Юле до истерики была неприятна сложившаяся ситуация. Мало того, что она как заправская дурочка из тупой комедии подняла визг из-за крысы и дохлого воробья, так ещё и устроила для себя и делового партнёра душ из гнилья в смеси с дождевой водой. Она не боялась очередной простуды. Собственная нелепость пугала гораздо больше. Юля прямо-таки возненавидела здание зашоренной закусочной и про себя клялась и божилась, что ноги её там больше не будет. Ей пришлось бежать бегом на шпильках, по уши в грязи, через чужие дворы, как воровке, таясь за каждым деревом, чтобы её никто не заметил. Настроения такой марш-бросок, конечно, не прибавил.
И Юле теперь только и хотелось, что побыстрее отмыться и забыть, выдрать из памяти этот полный идиотизма вечер. Дмитрий всю дорогу (которая, к слову, заняла целых шесть минут) молчал, и Юля была благодарна ему хотя бы за это.
Он открыл калитку и, попросив подождать снаружи, пошел сажать пса на цепь. Юля скрежетала зубами, обводя взглядом деревянный забор и коренастый одноэтажный дом с треугольной черепичной крышей, и чувствовала, что если сию минуту она не смоет с себя всю липкую дрянь, не скинет одежду, до белья мокрую, она просто взорвётся и наломает дров.
— Проходите.
Пёс лаял, бегая вокруг конуры, но Юля не обратила на него внимания.
— Идите сразу в душ, — словно прочитав её мысли, сказал Дмитрий. — Прямо по коридору.
Юля так и сделала. Сбросила туфли и, наплевав на приличия, промаршировала прямиком в ванную комнату.
— Вещи в стиралку кидайте! — крикнул Дима.
«Конечно!»
Юля расстелила на полу блузку и, положив одежду на неё, завязала рукава и запихнула узелок под стул.
Ванная была маленькой, тесной. Раздеваясь, Юля пару раз бедром налетела на раковину и выругалась довольно громко. Заглянуть в зеркало она так и не решилась — отодвинув шторку, забралась в ванну и, сняв с крючка душ, ещё минут десять ждала, пока нагреется вода.
Зато когда горячие струи ударили по плечам, смывая грязь, злость и усталость, Юля едва не застонала от счастья. Всего лишь миг — и ситуация уже не казалось такой нелепой. Крыса застала её врасплох. А крыс Юля боялась с детства, ведь соседка и правда умерла после укуса хвостатого диверсанта. Сушеный воробей в волосах кого хочешь заставит вопить — это же какая мерзость. Юля опустила голову, оглядела полку с
Люда притащила.
Юля усмехнулась и вылила себе на волосы едва ли не все содержимое.
Только устроив в ванной настоящую парилку и разомлев до слабости в ногах, Юля выбралась на коврик и… замерла. Успокоившись и отмывшись, она, наконец, сообразила, что оказалась в доме не очень-то хорошо знакомого мужчины без одежды, без полотенец и без белья.
Юля вздохнула, протерла запотевшее зеркало рукой и недовольно посмотрела на своё отражение.
— Позорница… Фу… И как мне теперь отсюда… — она вскинула брови и обернулась.
На крючке рядом с темными банными полотенцами висело розовое чудо с божьими коровками — ещё одна до боли знакомая вещь.
— И когда это Люда успела сюда переехать? — бормотала Юля, заматываясь в полотенце сестры. — Очень неожиданно…
Кое-как прикрыв все выступающие места, Юля осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. С коридора пахнуло холодом.
— Я выхожу, — предупредила она во избежание неловкой ситуации. Их и так за сегодня хватило с лихвой.
— Справа, в комнате, — крикнул в ответ Дмитрий. — На кровати халат. Одевайте и идите на кухню.
Юля кивнула, вернулась в ванную и, прихватив свои вещи, зашла в комнату, маленькую и темную. Здесь не было окон, и идти пришлось на ощупь. Благо халат оказался светлым, и Юля заметила его сразу. А ещё он был великоват и длиной почти до пола, что, впрочем, Юле даже понравилось — никакого простора для фантазии. Она завязала поясок и босиком, на цыпочках, прошла на кухню, где Дима разливал по огромным кружкам какао.
Юля повела носом, оглядывая довольно просторную кухню с барной стойкой напротив старенького, но чистого гарнитура.
— Сто лет не пила какао, — она забралась на высокий табурет и, поставив локти на стойку, подбородком уперлась в ладони. — Спасибо за душ.
Дима обернулся, держа в руках кружки, и замер, разглядывая её. Юля взбила мокрые волосы.
— Что?
— Да нет… Просто… А, забудьте, — он мотнул головой.
— Извините меня, — Юля обняла кружку ладонями. — Я психанула очень не вовремя.
— Со всеми бывает, — Дима уселся напротив и пожал плечами. — Зато я увидел вас в новом свете.
— Каком? — Юля насторожилась.
— Обычном, — Дима пристально смотрел на неё. — Не в лучах рампы вашей карьеры.
— Звучит, как укор.
— Да? А я хотел сделать комплимент.
— Снова? Вы меня балуете.
— А вы этого не хотите?
Под его взглядом Юля почувствовала, что краснеет, и опустила глаза. В тишине что-то происходило между ними, и от этого «что-то» сердце колотилось, как бешеное. Дмитрий ждал ответа.
Кружка обжигала ладони, и когда жар стал невыносимым, Юля вскинула голову. Дима все также смотрел на неё — немного грустно и чуть-чуть мечтательно. От этого взгляда было не жарко, а тепло. Юля и забыла, что мужчины могут так смотреть.