Поиграем со смертью?..
Шрифт:
— Клод, — четко произнесла я, цепким взглядом ловя каждый жест виновника конфликта, — оплати ущерб. Себастьян, подойди ближе к Гробовщику. Если он извлечёт Косу, твоя задача — защита смертных. Дина, попытайся позвать жнеца — вы в нормальных отношениях. Алексей, найди Грелля и Нокса. Пусть отвлекут его, и мне плевать, как ты их уговоришь. Я к Спирсу.
— Yes, my Lady, — раздался ответ из-за моей спины. Два голоса слились в один, примешиваясь к плачу сигнала опасности.
Я быстрым шагом направилась к кабинкам, а Гробовщик откусил ещё один кусочек от печенья, зажатого в когтистой руке. За своих подчиненных я не беспокоилась — они выполнят указания, а мне вот предстояло пробиться мимо жнеца
Жнец сделал шаг вперед, а охранник отчаянно заорал:
— Стой, стрелять буду!
— Вряд ли, — безразличным тоном ответила Смерть. И откусила печенье.
Ещё шаг, и кабинка с Уильямом осталась за спиной Гробовщика. Я юркнула в соседнюю с ней примерочную, памятуя о том, что Сатклифф вырвал из стены скобу, крепившую матерчатое заграждение между ними. Места было мало, а на стене висело зеркало, отразившее моё собственное, бледное, с выпученными глазами, но полное уверенности лицо. Я не стала акцентировать внимание на всякой ерунде и рванула занавеску, за которой обнаружился Т. Спирс, как всегда являвший собой монумент строгости и спокойствию.
— Вы можете повлиять на Гробовщика? — с места в карьер спросила я. Не до церемониала.
— Нет, — не оборачиваясь, ответил Уилл. — Однако я уверен, он не тронет смертного. Величайший лжёт часто, но лишь когда ему это выгодно. Сейчас выгоды нет.
Из зала раздался тихий голос Дины, пытавшейся спросить у Гробовщика, для чего он провоцирует охрану. Ответом ей послужило эпичное: «Потому, что это весело». Не понять мне загробного чувства юмора…
— А если охранник выстрелит? — нахмурилась я, пролезая в кабинку Спирса. Верхнюю скобу Грелль оторвал, а нижнюю забыл, потому протискивалась я с трудом.
— Вряд ли. Его страх отчетливо витает в воздухе, — поправив очки, ответил жнец и посторонился, пропуская мои бренные кости в тесную каморку.
— Вы не получали указаний от Владык? Как вообще можно утихомирить Гробовщика?
— В целом, никак. Он всегда делает только то, что хочет. Однако он не безумец. И осознает, что опрометчивый поступок может поставить крест на нашей миссии. А это недопустимо.
— Тогда почему он продолжает провокацию? — не сдавалась я в попытках постичь логику смешливого идиота. А заодно продолжая протискиваться между тканью и стеной.
— Потому что ему это кажется забавным.
— В случае боя, кто победит? Гробовщик или два демона плюс два жнеца?
— Величайший, — было мне ответом.
Я нахмурилась ещё больше — сама себе поражаюсь — и наконец вмялась в жизненное пространство шинигами. Тот приблизился к занавеске и вновь поправил очки, держа секатор наизготовку. Не то, чтобы меня удивил его ответ — я знала, что Гробовщик силён, но не думала, что настолько. Потому я решила уточнить:
— А если вы всей толпой с ним сражаться будете? У него ведь даже нет очков, а он плохо видит…
— Однако он прекрасно чувствует. Как никто другой, — перебил меня Спирс, и его брови устремились к переносице. Кажется, подобное положение вещей жнеца не радовало. — Потому я не могу предположить исход подобного поединка.
За занавеской, чуть отодвинутой и позволявшей шинигами разглядеть в лезвии секатора отражение происходившего в зале, терялся в механическом вое диалог Дины и неадекватного жнеца. Причём периодически в него встревал охранник, кричавший: «Стой!» или «Замри, я сказал!» Моя подруга, судя по её репликам, явно была на стороне жнеца и всячески его позицию поддерживала, отчего мне аж жутко стало — они говорили о том, что это весело.
Мне почему-то стало откровенно паршиво на душе, и я посмотрела на отражение в секаторе. Гробовщик стоял напротив мужчины, целившегося в него из пистолета, а Динка замерла между двух стендов со шмотками, справа от жнеца. И как только я её увидела, поняла, что начинаю улыбаться. Очки. Нет, я не сошла с ума — просто Дина сдвинула очки со лба, и теперь чёрные стекла прятали от мира её глаза. А это значило лишь одно: её слова — блеф. Причём настолько профессиональный, что даже я, знавшая подругу как девочку-одуванчика, усомнилась в ней. Стратегия Дины явно работала — жнец втянулся в диалог и не предпринимал попыток приблизиться к выходу, а потому я надеялась, что пока Серых его убалтывает, Клод успеет оплатить ущерб и договориться с продавщицами о мирном разрешении конфликта.
Перед нашей кабинкой, скрытый от жнеца стендом с тряпками, стоял Себастьян, и я была уверена, что где-то ближе к охраннику прятались Грелль, Нокс и Алексей. Потому надо было начинать действовать мне.
— Есть предложение, — едва слышно прошептала я, и Спирс наконец соизволил на меня посмотреть. Он едва различимо вскинул бровь, и я добавила ещё тише: — По губам читать умеете?
Он кивнул, и я беззвучно произнесла: «Мне нужны яркие вспышки, которые не дадут камерам снимать. Себастьян в этот момент вырубит охранника. Гробовщик уйдёт. Клод заплатит. Что скажете?»
Уилл на секунду призадумался, а затем едва различимо поморщился, кивнул и так же беззвучно прошептал: «Минута». Я быстро кивнула и полезла обратно в соседнюю примерочную, оставляя заботу о вспышках на жнеца. Времени оставалось мало, а потому, отсчитывая про себя секунды, я старалась двигаться максимально быстро и спокойно. Паника лишь мешает.
Выбравшись в первую кабинку, я отсчитала тридцатую секунду. Выйдя в зал — тридцать пятую. Подойдя к Михаэлису — сороковую. Схватив демона за запястье, я одними губами произнесла: «Через пятнадцать секунд выруби охранника». Угли его глаз вспыхнули, а рука, затянутая в белую перчатку, коснулась сердца. Оспаривать или уточнять приказ демон не собирался.
Оставшиеся десять секунд напоминали мне пьяных, дезориентированных улиток, которые не знали, где финиш, и наматывали круги, врезаясь в стены.
А затем мир полыхнул белым. Мне показалось, что я ослепла.
====== 6) Самообман ======
«Tanta vis probitatis est, ut eam etiam in hoste diligamus».
«Сила честности такова, что её мы ценим даже у врага».
Мутное сияющее марево словно сбежавшее из кастрюли молоко затопило всё вокруг. В ту же секунду я почувствовала, как запястье демона, которое я несильно сжимала правой рукой, дернулось, и я осталась одна в этом беспределе света. В глазах заплясали искры, и я невольно зажмурилась. А когда наконец снова обрела способность видеть, млечный путь за авторством жнецов исчез. У двери лежал охранник, в метре от него — пистолет. Рядом со мной, в той же позе, что и до вспышки, стоял Михаэлис с приложенной к сердцу правой ладонью. Гробовщик и Дина молчали, глядя на распростёртое на полу тело. Впрочем, равно как и все остальные. Я моргнула. В глазах плясали блики и звезды. А в следующую секунду Гробовщик вновь рассмеялся и погрозил пальцем кабинке, в которой, думаю, всё ещё прятался Уилл. Покупательницы заверещали, перекрывая несмолкающий вой сирены, а я наконец почувствовала, что всё позади. Шумно выдохнув, я закрыла глаза, а голос Михаэлиса, прорвавшись сквозь шумовую завесу, заставил меня окончательно прийти в норму.