Поиграй со мной
Шрифт:
Вскоре меня будит стук в дверь.
Стук — неправильное слово. Начинается как стук, но он быстро переходит в шлепки и подергивание ручкой, и раздражающий голос Картера скандирует:
— Гэр. Гэр. Гэр.
Я заставляю свой мозг проспать это, не обращая внимания на поток вопросов. Но даже не видя его, его присутствие подавляет.
— Где она? С ней все в порядке?
— С ней все в порядке, — шепчет Гаррет. — Она все еще спит.
— Что он сказал? — Требует Картер. — Он, блять, прикасался к ней?
Я
— Привет. Я принесла тебе капучино с булочкой с корицей.
Мне удается сесть, и я протираю глаза кулаками.
— Ты пришла с Картером? Почему?
В ее темных глазах вспыхивает боль.
— Потому что ты моя сестра, одна из моих лучших подруг, и я люблю тебя. Если тебе больно, я не хочу, чтобы ты переживала это в одиночку. — Ее руки обнимают меня, удушающими, чудесными объятиями. — Вместе мы сильнее, Дженни.
Мое сердце колотится от обещания, от любви, и я подпрыгиваю, когда ее живот прижимается к моему. Я отстраняюсь, глядя на ее круглый живот.
— Святые угодники. Что, черт возьми, это было?
Оливия улыбается.
— Твоя племянница передает привет своей тете.
— Ты, блять, издеваешься? — Скулит Картер, маршируя через гостиную. — Дженни почувствовала, как он пошевелился?
— Или она, — бормочет Оливия. — Малыш Беккет любит тетю Дженни.
Я сжимаю ее руки.
— Спасибо, что пришла.
Картер поднимает меня с дивана и прижимает к своей груди, мои ноги болтаются.
— Прости, что меня не было рядом.
— Я в порядке, — напоминаю я ему, слова приглушены его плечом. — Гаррет был там.
— Это должен был быть я.
Картер был рожден защитником. Это часть того, что делает его хорошим лидером и потрясающим капитаном. Его команда — это его семья, и он никому не позволит их тронуть. Это также делает его невероятным братом, даже если временами он немного — или много — властный.
Но когда умер наш отец, когда Картер поставил заботу обо мне и моей маме выше заботы о себе, и когда мой парень и друзья разбили мне сердце? Это вывело его на совершенно новый уровень. Он борется с чувством вины, полагая, что не смог защитить меня, и теперь он одержим желанием уберечь меня от душевной боли.
Я понимаю это, правда понимаю. Но он не смог защитить меня тогда, и не сможет защитить меня сейчас. Сердца разбиваются, и люди травмируются. Это неизбежно, и он зря считает, что сможет оберегать меня вечно.
Но сейчас, когда я встречаюсь взглядом с Гарретом через плечо Картера, я с болью осознаю, что есть такая боль разбитого сердца, которую я никогда не хочу испытывать, один человек, которого я никогда не хочу терять, и прямо сейчас его лицо расплывается в нежной, терпеливой улыбке — и все это ради меня.
Так
Или возьму Гаррета за руку и попрошу его прыгнуть со мной в этот омут?
ГЛАВА 26
— Меня сейчас вырвет.
— Нет. Перестань драматизировать.
— Я. Я собираюсь это сделать. — Я не вру.
— Если она этого не сделает, это сделаю я. — Оливия кладет одну руку на живот, другой прикрывает рот. Ее лицо бледнеет, и Кара закатывает глаза, закидывая конфеты в рот.
Честно говоря, Оливию, возможно, на самом деле вырвет. В последнее время она пыталась быть идеально питающейся беременяшкой, но когда мы ходили обедать она бросила эту затею и выкинула пп-вкусняшки. Вместо них она взяла тако и корзину с острой картошкой фри в сырном соусе. Она стонет от удовольствия уже несколько часов.
— В моем перекусе нет ничего такого. — Кара засовывает руку в пакет и хватает целую пригоршню Skittles и М&М's и закидывает их вместе в рот. — Это иде-фва-ль-но.
Оливия изображает рвотный рефлекс, наклоняясь вперед, а я собираю ее волосы на затылке и глажу ей спину. Она стала такой хорошей актрисой с тех пор, как стала Беккет. Я так горжусь своей Пип-пискуном.
Еще раз преувеличенно закатив глаза, Кара уносит конфеты на кухню.
— Вы отстой. Если бы только попробовали, вам бы понравилось…
— Ни в коем случае. — Я отпускаю волосы Оливии и откидываюсь назад, беря свою тарелку с Поп-тартс. Перед уходом Гаррет оставил мне коробку моего любимого мороженого с горячей помадкой.
Кара приподнимает бровь, глядя на меня, когда она запихивает в рот свой перекус на острове.
— В Канаде такого вкуса нет, Дженни. Он эксклюзивно выпускается лишь в Штатах.
Я напеваю, закусывая.
— Знаешь, у кого всегда разные вкусы поп-тартс? — Эта горсть недостаточно велика, чтобы скрыть ее дерьмовую ухмылку. — У Гаррета. Да, ему их специально присылает мама Адама.
— Правда? Вау. Никогда не встречала маму Адама. Она такая же милая, как он? Похоже на то. — Отвлечение от темы: 5+. Кара открывает рот, но я запихиваю поп-тарт в рот и указываю на телевизор. — Показывают мальчиков.
Кара опускается рядом со мной с приемлемой закуской, а Оливия прижимается ко мне, когда мальчики начинают носиться по льду, разогреваясь перед игрой.
Оливии требуется примерно десять секунд, чтобы перейти от непринужденности к рычанию. Она запихивает попкорн в рот и что-то бормочет себе под нос, хмуро глядя в телевизор.