Поиграй со мной
Шрифт:
В машине Дженни дрожит, ее маленькие ручки трясутся. Я прикрываю одну из них своей, и вот так ее тело замирает, когда она смотрит вниз на наши сцепленные руки.
— Хочешь поговорить об этом? — Спрашиваю я. Она мотает головой, и я подношу костяшки ее пальцев к своим губам. — Поедем домой.
Я не знаю, что ей нужно от меня, но я знаю, что хочу дать это ей. Прижаться к дивану? Конечно. Пощекотать спину в постели? Без вопросов. Черт возьми, я даже оставлю ее в покое, если она попросит меня.
Чего я не ожидаю, так это того,
Я не ожидаю, что она скинет туфли у моей двери и будет смотреть мне в глаза, расстегивая джинсы. Я не ожидаю, что она спустит их с бедер и бросит на пол, а потом возьмет мое лицо в свои холодные, дрожащие руки и соединит наши рты.
Мои руки проскальзывают под ее рубашку, на спину, притягивая ее к себе. Она вздыхает, откидывая голову назад, когда мой рот перемещается вниз по ее подбородку, к изгибам шеи. Я поднимаю ее на руки, обвиваю ее ноги вокруг своей талии и несу в свою спальню.
Она стягивает рубашку через голову, когда я укладываю ее на кровать. Приоткрывает губы и наблюдает, как я раздеваюсь. Когда мои колени касаются матраса, и я притягиваю ее к себе, вишнево-красный румянец поднимается по ее груди, окрашивая кремовую кожу. Мои губы следуют по его пути, ощущая тепло, которое согревает ее.
— Гаррет, — шепчет она, когда я расстегиваю ее лифчик, спуская бретельки с плеч. Здесь у нее крошечные, едва заметные веснушки, но я замечаю в ней все. Я прижимаюсь к ней губами, затем покусываю ее ключицу, нащупываю впадинку у основания ее горла, она содрогается под моими прикосновениями. — Я хочу… Я хочу заняться с тобой сексом.
Мое тело замирает, губы нависают над ее шеей, и мой член выдает меня, пульсируя там, где он находится, прямо напротив того места, в котором она говорит, что хочет меня.
Но на самом деле она не хочет этого.
— Дженни…
Ее пальцы опускаются с моих волос, и она ерзает, словно пытается спрятаться, будто не знает, как сильно я хочу ее.
Моя рука скользит по ее подбородку, заставляя ее посмотреть на меня.
— Хватит. Если это недостаточно ясно, я предпочту быть нигде больше, кроме тебя и внутри тебя. — Мои глаза перемещаются между ее глазами, отмечая неуверенность, страх. — Сегодня не та ночь. У тебя был тяжелый день, и ты чувствуешь себя уязвимой, и это нормально. Но я хочу, чтобы ты хотела меня по-настоящему, потому что ты уверена в этом. Я не возьму у тебя ничего, пока ты, без сомнения, не будешь готова отдать это мне. А ты не готова, Дженни.
Она прикусывает нижнюю губу.
— Но что, если я тебе наскучу?
— Дженни. — Уткнувшись лицом в ее шею, я тихо смеюсь, затем отрываю ее губу. — Сегодня я использовал один из твоих фаллоимитаторов, чтобы залатать вмятину, которую ты оставила в машине своего брата, а затем наблюдал, как ты стонешь над каждым кусочком своего ужина и дочиста облизываешь пальцы. Быть с тобой — все равно что смотреть мое любимое телешоу.
Она сияет.
— Я твоя любимая?
— Моя, блять, любимая.
Она переплетает свои пальцы с моими.
— Покажешь мне?
Я делаю это пять раз подряд, показывая ей все мои любимые места на ее теле, шепча ей на ухо обо всем, что в ней делает мою жизнь лучше. Позже, когда ее тело прижимается ко мне, а мои пальцы танцуют вдоль ее позвоночника, она открывает рот и рассказывает мне, что на самом деле произошло сегодня.
— Это чушь собачья, и ты это знаешь, Дженни, — говорю я, когда она заканчивает. — Ты получила это предложение о работе, потому что твой преподаватель считает, что ты этого заслуживаешь, а не из-за брата, и не потому, что ты следуешь правилам.
Она кончиком пальца выводит свое имя на моем торсе.
— Трудно не думать об этом, когда кто-то вкладывает эту мысль тебе в голову. Я ненавижу сомневаться в себе.
— И при этом ты дала Крисси именно то, что она хотела. Она хочет, чтобы ты недооценивала свой талант. Она хочет, чтобы ты был такой же неуверенной в себе, как и она. Потому что, в конце концов, к этому все и сводится. Она неуверенна в себе и завидует.
— Ты думаешь, именно поэтому я ей не нравлюсь?
Я пожимаю плечами.
— Держу пари, Крисси даже не знает, почему ты ей не нравишься. Потому что это не имеет никакого отношения к тебе, а связано с ней. У нее тараканы в голове, с которым нужно разобраться.
— В этом есть смысл. Просто… иногда мне кажется, что я ни к кому не подхожу.
— Ты не была создана, чтобы подходить, Дженни. Ты слишком выделяешься, чтобы прятаться в тени.
Она кладет свою теплую щеку мне на плечо.
— Спасибо тебе, Гаррет.
Я щекочу ее шею кончиком косы.
— За что?
— За то, что поговорил со мной. Выслушал меня. Помог мне. Но больше всего за то, что запер меня в шкафу и заставил играть с тобой.
— Я не уверен, что все было именно так.
— Оргазмы были замечательными.
— Достаточно замечательными, чтобы выбросить игрушки?
— О, Гаррет. — Она жалостливо и шутливо смеется, похлопывая меня по груди. — Давай не будем увлекаться. Мужчины не вибрируют.
— Может, и нет. — Мой язык скользит за ее ухом. — Но настоящие мужчины заставляют тебя вибрировать.
Хихикая, она прижимается ко мне и вскоре крепко засыпает в моих объятиях. Я включаю Netflix, говоря себе, что разбужу ее позже и провожу домой. Но чем дольше я лежу здесь, тем больше мне не хочется отпускать ее.
Она сногсшибательна, как захватывающий дух шедевр: каштановые волны выбиваются из косы, рассыпаются по шее, темные ресницы обрамляют розовые щеки. Я не знаю, что ей снится, но чем больше она морщит носик во сне, чем чаще она счастливо вздыхает и улыбается, тем больше я молю Бога, чтобы это был я.