Пока еще зомби? Ну ничего! Книга IV
Шрифт:
— Хорошо, — процедил он сквозь зубы, с ненавистью глядя на Мусорщика. — Ты… и твои твари… пойдете в штрафбат. Вместе. Увести всех!
Охрана, не решаясь подойти к нам, окружила нашу странную группу с безопасного расстояния, подталкивая нас дулами автоматов в спину.
Не то, чтобы эти пукалки для нас представляли какую-то угрозу, но мы решили подыграть, использовать эту ситуацию и посмотреть на этот цирк немного дольше.
Поэтому мы двинулись вперед. Со стороны других у нас наверняка был самый странный и, без сомнения, пугающий отряд в этом лагере.
«Макс: Ну что, кажется, мы все-таки записались в рейд», —
«Ника: Точно. Первый ряд, VIP-места».
Игра становилась гораздо интереснее.
Глава 7
Интерлюдия 2
Лера шла по центральной улице базы, и люди расступались перед ней, как вода перед ледоколом. Они опускали глаза, старались не встречаться с ней взглядом, торопливо уступая дорогу. За прошедший месяц она заслужила репутацию. Не героя, не спасителя, а чего-то другого. Чего-то смертельно тихого и опасного. «Призрак Палыча», «Тень Воеводы» — так шептались за ее спиной. Она была ассасином, лучшим разведчиком базы, единственной, кто совершал одиночные вылазки в самые опасные сектора города и всегда возвращался с информацией, а иногда — с головами особо сильных тварей.
Она знала, что ее боятся. И ей было все равно. Страх был полезным инструментом, он держал людей на расстоянии, не давал им лезть с глупыми вопросами и еще более глупыми надеждами. Все ее мысли, все ее существование были подчинены одной-единственной цели, застывшей на ее системной карте серой, безжизненной меткой. Метка ее брата.
Месяц, Макс. Целый проклятый месяц, — думала она, сжимая кулаки в карманах тактической куртки. — Куда он делся, этот идиот? Он хоть представляет, каково это — смотреть на эту серую точку и не знать, жив он там или просто превратился в очередной кусок системной статистики? А ведь он обещал. Он всегда возвращался.
Она шла мимо импровизированного госпиталя, откуда доносились тихие стоны и пахло антисептиками — редкой сейчас роскошью. Прошла мимо мастерских, где стучали молотки, пытаясь вернуть к жизни старое оружие, потому что нового системного лута было мало. «Дача» была образцом порядка и выживания, но этот порядок был хрупким, как тонкий лед над бездонной пропастью. Лера чувствовала это каждой клеткой. Застой. Тихий, удушающий застой, который был страшнее любой орды зомби. Они выживали, да. Но они перестали развиваться. Они застряли.
И все это время он молчал. Ее брат. Или их Капитан, как называл его тот пухлый, невыносимый, но до смешного верный Митяй. Она открывала системную карту десятки раз в день, вглядываясь в серую метку в самом сердце города, в красной зоне, куда боялись соваться даже самые отчаянные бойцы. Метка не двигалась. Не отвечала. Просто была. Словно памятник их последней, провальной победе.
Она вышла на тренировочный полигон. Пыльная, расчищенная площадка, окруженная бетонными блоками и ржавыми остовами сожженной техники. В воздухе висел густой запах пороха и мужского пота. И еще — тот самый запах застоя, который она чувствовала на всей базе, здесь был сконцентрирован до предела.
— Так, нубьё, слушай сюда! — разносился по полигону до боли знакомый, самоуверенный голос Митяя.
Он, в роли инструктора, расхаживал перед группой из пяти новобранцев с видом пресыщенного ветерана, тыкая своим системным копьем в тренировочные манекены.
— Ваша задача — агрить мобов по одному! Танк, ты где?! — он ткнул копьем в грудь здоровенного мужика,
Новобранцы впали в полный ступор. Мужик-«танк» попытался принять стойку и «затанковать» манекен, выставив вперед щит. Девушка-«саппорт» испуганно спросила: «Х-хилить?.. Э-это как?»
Лера с грустью смотрела на этот цирк. Она не была удивлена. Разрыв между теми, кто мыслил категориями геймерской Системы, и обычными людьми, пытавшимися выжить, был огромен. Это был барьер, который не пробить простыми тренировками.
Она перевела взгляд на Митяя. Этот пухлый, эксцентричный геймер, одержимый своей подушкой-вайфу, почему-то не вызывал у нее раздражение, в отличии от других. Он был частью мира ее брата. Верный, хоть и невыносимый, тиммейт. В его прямолинейной, геймерской логике была какая-то подкупающая честность. Он был предсказуем в своем безумии, а в этом новом мире предсказуемость и открытость были редкой роскошью.
Неподалеку, прислонившись к бетонному блоку, за представлением наблюдали еще двое «знакомых». Рачок, бывший неуверенный паренек, теперь превратился в хладнокровного, циничного разведчика. Его взгляд был острым, а на губах играла саркастическая усмешка. Рядом с ним, словно несокрушимая скала, стоял Зеленюк. Хобгоблин молчал, но одного его вида было достаточно, чтобы понять, кто здесь настоящий танк.
«Полезные сопартийцы, — подумала Лера. — Брат умел находить таланты даже в самых неожиданных местах». Рачок был полным нубом, но Макс разглядел в нем потенциал и превратил в незаменимого следопыта, способного читать местность и находить ловушки. А Зеленюк… хобгоблин, который остался с ними. Простой, надежный, гоблин, который, по его словам, «прилично ему задолжал».
— Все, бесполезно! — Митяй в отчаянии прекратил «обучение», размахивая руками. — С таким нубьем даже пару крипов не завалишь! Что за багнутая локация! Тут даже никакого хай-левел контента! Где мой Кэп?! Вот он бы знал, где найти нормальный рейд, а не вот это вот все…
Он с тоской посмотрел в сторону центра города. И этот взгляд, полный бессильной тоски по своему капитану, стал последней каплей для Леры.
Хватит.
Это слово прозвучало в ее голове не как мысль, а как щелчок взведенного курка. Хватит этого застоя. Хватит этого бессмысленного ожидания. Хватит смотреть, как ее друзья, ее команда, медленно угасают в этой золотой клетке, теряя надежду и боевой дух.
Она слишком долго ждала. Слишком долго верила, что командование базы, Палыч, даже этот упертый вояка Стас, в конце концов, прислушаются к ней. Что они поймут, что нельзя просто сидеть и ждать, пока мир окончательно рухнет. Но они не понимали. Они видели лишь цифры, риски, потери. Они не видели того, что видела она — серую метку на карте, которая была не просто точкой, а ее братом. Ее последней связью с прошлым и единственной надеждой на будущее.
Взгляд Митяя, полный тоски, стал для нее зеркалом. Она увидела в нём собственное отчаяние. И поняла, что больше не может этого терпеть. Если командование не хочет действовать, она заставит их. Или пойдет одна. Она давала себе обещание. Защитить брата. Найти его. И она его сдержит. Во что бы то ни стало.