Пока смерть не разлучит нас
Шрифт:
решилась спросить я.
– Горгулью? - рассеянно уточнил Доар. - По-моему, отличная
идея. Куда бы мы ее еще сплавили? Он постесняется отказаться
от подарка.
– В таком случае, что тебя беспокоит?
– Ничего, - соврал он. - Хотя знаешь…
Мы остановились посреди холла.
– Что?
– Ты понимаешь, что не сможешь вечно скрывать, что мы
живем вместе?
Я не успела ответить, как тяжелые входные двери снаруи
толкнули,и с улицы зашел высокий эсс. Злой сквозняк
взлохматил волосы,и блондин поправил рассыпанные пряди
небрежным жестом. Поднял голову и увидел меня. А как не
заметить, если мы встретились буквально лоб в лоб? Наверное,
звезда, под которой я родилась, вошла в какую-то особенно
несчастливую фазу, ведь в глухой риорской провинции мне
встретился Гидеон Анкель.
– Аделис? - произнес бывший жених, чуть приподняв брови.
В тоне слышался отголосок удивления.
очень медленно повернулся к блондину. Тот нарочно
игнорировал моего спутника, находившегося буквально в трех
шагах.
– Светлых дней, Гидеон, - медленно проговорила я.
– Удивительно встретиться так далеко от Эсхарда, - заметил
он.
Было oчевидно, что он являлся тем самым летором, о
котором упоминал ректор, но я все равно спросила:
– Ты здесь по делам?
– Меня пригласили прочитать лекции, - подтвердил он
догадку. – Ты помнишь, что я веду занятия в нашей академии?
– Да,ты что-то говорил такое…
Украдкой я нервно покосилась на Доара. Вдруг он резко и
требовательно позвал:
– Мы идем?
Нарочно не замечать риорца стало невозможным,и Гидеон
обернулся.
– Представишь? - прерывал он короткое, но очень
выразительное молчание.
Я отчаянно не хотела никого никому представлять. Кто
вообще знакомит бывшего супруга и бывшего жениха?
– Это Доар Гери…
– Муж Аделис, - не дал договорить тот, и я едва не
подавилась на вздохе.
Последовала грозная пауза. Мужчины обменялись ледяными
взглядами.
– И давно вы поенились? - Гидеон задавал вопрос мне, но
не сводил холодных синих глаз с Доара.
– Пять лет назад, – ответил тот.
На лице бывшего жениха мелькнула мимолетная, но очень
нехорошая усмешка.
– Так это из-за твоей метки меня ославили на весь Эсхард?
– Так это ты насильно тащил под венец мою жену?
Светлые боги, складывалось впечатление, что они на пару
заморозят холл!
По лестнице,тихо переговаривались, спускались
преподаватели академии. Заметив нас троих, замерших
практичеcки в дверях, они замолчали.
– Вы в своем уме? - тихо прошипела я. - Прекратите оба!
попыталась oткрыть тяжелые двери, но сил не хватало и
пришлось налечь всем телом. Неожиданно над макушкой
пoявилась рука Доара. Он толкнул тяжелую створку,и я
вывалилась наружу, в царившие в середине дня ледяные
сумерки.
К гостевому дому мы шли в глубоком молчании, ужасно
недовольные друг другом. богнули учебный полигон,
представлявший собой выжженное магией поле с полосой
препятствий и вспоротым заклятьями грунтом. За жиденьким
пролеском темнело двухэтажное строение с квадратными
окнами, жестяным козырьком над входной дверью и каминной
трубой,торчащей из черепичной крыши.
– Что это было? - не выдержала я, чувствуя, что если не
выговорюсь,то точо что-нибудь от злости заморожу.
– Уточни.
– В холле! Что это такое было? С Гидеоном нас заставили
венчаться по родительскому договору. С тобой мы уже
развелись. У вас случилось помутнение рассудка?
Одновременно у обоих? Вы вели себя, как дети, не поделившие
леденец.
– Мне не понравилось, как он на тебя смотрит.
Я встала и уперла руки в бока.
– И как же?
– Как на свою собственность! – отрезал Доар.
Комната в гостевом доме явно предназначалась для одного
человека. Отапливалась огненными камнями, вероятно,
вживленными в пол. По стенам жались узкая кровать, стол и
пара стульев. На стене висело простое зеркало без рамы.
– Купальня и уборная в конце коридора, – объявил
смотритель, скрюченный временем старик, и положил на стол
тяжелый ключ. - Огонечи зажигаются плохенько, так что
хлопайте позвончее. Счастливенького времечка.
Мы с Доаром единодушно промолчали. Особенно
«счастливое» время нам предстояло провести в коридоре, пo
очереди дежуря у дверей известного места.
В купальне случилась неприятность – уединиться в
просторном помещении, хранившем запах тяжелой влажности,
было невозможно. Если один оставался за дверью, то второй не
мог дотянуться до каменных раковин или приблизиться к
деревянным кадкам для омовений. Пока я умывалась и
расчесывалась, Доар был вынужден терпеливо рассматривать
стену. Впрочем, не очень терпеливо,иногда он притопывал
ногой, словно намекая, что мы опаздываем на обед.