Пока смерть не заберет меня
Шрифт:
Невинное дитя,
как ты можешь думать, что знаешь меня,
что понимаешь мои мотивы
и мои темные желания.
Погоня — не то, что меня волнует.
Я хочу убивать и побеждать,
хочу стать твоим господином
В гостиной тихонько играла музыка. Агни узнала меланхоличные жужжащие гитары "Sun Of The Sleepless" и, не открывая глаз, грустно улыбнулась: Илэр был верен себе и начинал утро с любимого блэка. Неудивительно, что нервы у него расшатаны — в течение многих лет слушать с утра до ночи эту музыку… не каждая психика выдержит подобное испытание.
Агни потянулась, вылезла из постели и, потирая лицо и позевывая, поплелась в гостиную. Одеваться не стала — спала она в длинной просторной футболке, и причин стесняться Илэра не находила. Не в нижнем же белье она ходит, ну а что ноги полностью открыты, ничего в этом страшного нет. К тому же, имелось у Агни подозрение, что Илэру и не такое довелось видеть.
— Привет, — пробормотала Агни, становясь в дверях, и рассеянно обводя взглядом комнату в поисках Илэра.
— Привет, — отозвался незнакомый мужской голос, и остатки сна тут же слетели с Агни. Вздрогнув, она выпрямилась, и глаза ее, метнувшись на голос, в тот же миг безошибочно отыскали его обладателя.
— Кто вы такой?!.. И как сюда попали?!
Незнакомец поднялся из кресла, улыбаясь Агни тонкими губами. Это был мужчина лет тридцати семи, невысокий и худощавый — из той породы, что до старости сохраняют юношескую стройность и стать. Его оливково-смуглая кожа и черные с сединой, коротко остриженные, даже на вид очень жесткие волосы, прилегавшие к голове плотно, как шлем, наводили на мысли о том, что родился он далеко на юге. Даже для испанца, по соображениям Агни, он был слишком черен. Араб, может быть, или турок?.. Большие черные, влажно блестевшие глаза незнакомца, обведенные мохнатой каймой ресниц, под сросшимися густыми бровями были очень красивы; их взгляд притягивал взгляд Агни, как магнит. Но черты его лица были слишком резкими, почти утрированно остроугольными, и вызывали в памяти слово «брутальность». Да, в целом незнакомец был, пожалуй, брутален. Одет он был в черную футболку без рисунков и надписей и черные потертые джинсы. Черный ворон, подумала Агни. Причем кладбищенский.
— У меня есть ключ от квартиры, — сообщил мужчина, улыбнувшись, и в доказательство своих слов действительно продемонстрировал Агни ключ. — Илэр сам мне его дал.
— Кто вы такой? — повторила Агни, которой отнюдь не стало спокойней от мысли, что странный гость пребывает в квартире на вполне законных основаниях.
— Мое имя Алан Сандерс.
Агни внутренне ойкнула и невольно отступила на шаг назад, хотя еще вчера с веселой улыбкой рассуждала, как интересно было бы ей посмотреть на тысячелетнее чудовище. Ну вот тебе, пожалуйста, смотри.
— Судя по вашей реакции, — снова улыбнулся гость, — вы обо мне уже слышали.
Агни кивнула, глядя на него во все глаза. Обычный мужчина… пожалуй, даже не лишенный своеобразной привлекательности — как и все носферату, кажется. И ему — тысяча лет? Верится с трудом. Вот только глаза… Агни чувствовала истекающую из них силу. Нечто подобное она уже видела раньше в глазах Лючио. Эта сила не пугала — она обволакивала, окутывала тело,
— Где Илэр? — спросила она, насупившись.
Алан пожал плечами.
— Вам лучше знать. Ведь это вы спали в его постели…
Агни почувствовала, что краснеет, и обругала себя за это. Если он ждет, что она начнет оправдываться, то она ему такого удовольствия не доставит. Впрочем, смутили ее не столько его слова, сколько взгляд, так и обдавший ее жаром. Агни очень четко вдруг осознала, что ее ноги открыты почти до неприличных границ. Чтобы его черти взяли, этого ворона могильного!
— Но вообще-то, — продолжил Алан, — я пришел не к Илэру, а к вам… Агни.
— Ко мне? — повторила она растерянно.
— Я хорошо знаю вашего отца. И давно уже мечтал познакомиться с вами — с того самого дня, когда узнал о вашем существовании. Не бойтесь, ничего плохого я вам не сделаю.
— Я вас не боюсь…
— Это хорошо. Потому как Илэр, должно быть, описал меня как ужасного кровожадного монстра.
— У него были на то причины…
— А его вы полагаете святым мучеником, — иронично улыбнулся Алан, и Агни подивилась тому, какими злыми могут быть его губы. — Но Илэр вовсе не так невинен, каким кажется с виду. Скажите: что вы о нем знаете?
— Достаточно, — ответила Агни. — Я знаю, что он не человек. Как и вы, впрочем.
— И вы, — заметил Алан. — Вы ведь тоже… не совсем человек. Но — хорошо, что вы в курсе дела. Нам будет легче разговаривать.
— О чем?
Алан сделал неопределенный жест рукой.
— О вас. О ваших планах…
— С чего вы взяли, что я собираюсь обсуждать с вами свои планы?
— Ну, не собираетесь, тогда просто поболтаем о жизни, — неожиданно легко согласился Алан. — Давайте, я сделаю кофе. Или вы предпочитаете чай?
— Кофе, — ответила выбитая из колеи Агни. Умом она понимала, что сейчас ей следует испытывать страх, но ничего подобного не было. Ей было слегка не по себе — но и только. Точно такой же дискомфорт она испытывала бы в обществе любого мужчины, старше ее годами, если бы он застал ее спросонья, почти раздетую.
Алан по-хозяйски направился на кухню. Поскольку Агни все еще торчала в дверях, ему пришлось пройти вплотную с ней, и ее ударило порывом горячего ветра, а под ложечкой приятно защекотало. За Аланом словно тянулся шлейф горячего клубящего, упругого воздуха. В тот момент, когда их лица оказались почти рядом, Алан посмотрел на нее в упор и улыбнулся глазами. И где эти носферату берут такие улыбки, от которых голова идет кругом?..
Совершенно сбитая с толку, Агни ушла в ванную и с четверть часа возилась там, приводя себя в порядок. Потом вернулась в спальню и натянула джинсы. Демонстрировать Алану голые ноги совсем не хотелось — несмотря на то, что он, определенно, повидал в жизни больше, чем Илэр. Что-то такое было в его взгляде… плотоядное, что ли.
В дверях кухни Агни снова застряла, почти умиленная зрелищем мужчины у плиты. Давненько ей не приходилось видеть ничего подобного, если не считать Валя, которого ей сложно было воспринимать как мужчину.