Пока светит Пламя
Шрифт:
— Отсюда хорошо разбегаться и прыгать, — согласилась она, и теперь настала очередь Марка бросать в ее сторону заинтересованный взгляд:
— Хорошо, что ты это чувствуешь.
Кати хотела было спросить, является ли это очередным доказательством спящей в ней магии, или же просто свойством романтической натуры, но не стала. Почему-то показалось неправильным прерывать вдруг повисшее между ними молчание. Они немного посидели, слушая сонную тишину, изредка нарушаемую ленивым жужжанием насекомых, а потом Марк с сожалением вздохнул, и повернул
— И все же ты мне не доверяешь.
— А… я… — растерялась та.
— Сегодня на единение приходила мисс Такер.
Кати почувствовала, как бешено забилось сердце, а кровь бросилась в лицо. Понадеявшись, что покраснела не слишком заметно, опустила голову и стала пристально разглядывать колоски травинок у подножия дерева.
— А… да, она хорошая. Мне даже показалось, что мы подружились. Вы не могли бы передать…
— Она мне всё рассказала.
Кати прикусила губу и, стараясь не разреветься, вскинула голову:
— А вы?
— Ты.
Наставник мягко взял её за руку и успокаивающе сжал подрагивающие пальцы:
— Я никому не скажу. Но пойми, чтобы помочь твоему брату, я должен знать всё, что тебе самой известно. Чтобы в будущем избежать всяческих… кхм, сюрпризов.
Кати подумала, что своей скрытностью чуть не подложила Марку жирную свинью и покраснела еще больше:
— Простите.
— Рассказывай. И ничего не бойся.
Она судорожно вздохнула и принялась каяться. Глядела в участливые карие глаза, находя в них подтверждение тому, что её не предадут.
В одночасье вывалила всё: и про встречу с таинственным Морганом, и про знакомство брата с Наследниками, и то, что знала о той, давней, поездке Бена на Миллендау.
Наставник слушал внимательно, не перебивал, только всё больше хмурился.
— А после я пошла к вам.
Кати тяжело вздохнула и отвернулась. Поправила выбившиеся из прически волосы и уставилась на море в ожидании вердикта, внутренне готовая к любой ругани. Но Марк только вздохнул:
— Какая однако интересная особа, эта ваша тетушка. Никогда бы не подумал.
— Ну, возможно, что доброе имя ей куда важнее практически незнакомых родственников.
Кати снова почувствовала, как в душе шевельнулась жгучая обида. Прикусила губу, и тут на плечо ей легла чужая ладонь.
— Полно, — наставник ободряюще сжал пальцы. — Что случилось, того уже не исправишь. А мы обязательно что-нибудь придумаем. Бенедикт, пусть недавно, но всё же член нашей кофрадии, а с мнением крачек должен считаться даже такой человек, как дознаватель Квадрига.
— Брат Марк! — Кати повернула к наставнику сияющее лицо: — Вы такой… такой замечательный!
И, не сдержав порыва, крепко обняла его за шею. Правда, тут же смутилась, отстранилась и прижала ладони к заалевшим щекам:
— Извините, я…
— Извиняю.
Показалось, что наставник с трудом сдерживает смех, и Кати, окончательно растерявшись, отвернулась. Марк вздохнул:
— Знаешь,
— Не нужно, — Кати замотала головой. — Где жить, у нас есть, а тетушку… я ее никогда не прощу!
— Какой же ты, в сущности еще ребенок… Знаешь, никогда не давай столь категоричных обещаний. Жизнь меняется, люди тоже.
Кати расстроилась. Ну, вот. Похоже, Марк воспринимает ее совсем глупенькой девчонкой. А сам-то, сам! Говорит так, будто ему полвека исполнилось. Зануда…
Она покосилась на него из-под ресниц и, увидев смеющиеся глаза, поняла, что долго дуться не получится.
— Смотри, — Марк вытянул руку, указывая куда-то вдоль берега и вверх: — Какая игра света!
Кати обернулась и замерла в восхищении. Оказалось, что замечательный вид с утеса открывался не только в море, но и на остров. Хоррхол под лучами клонившегося к горизонту солнца напоминал россыпь разноцветных раковин на берегу. Кварталы верхнего города ловили крышами, флюгерами и витражами косые лучи, а выше, над самой горой, дрожало розовое марево.
— Ах, — шепнула Кати, — как это… потрясающе. А этот свет… это магия?
— Свет Пламени, его отражение. В этот час особенно заметно.
— И почему Бен об этом не рассказывал? Это же… чудесно.
Наставник тихо хмыкнул, и Кати обернулась. Марк смотрел на нее внимательно и немного лукаво.
— А это, дорогая моя Катрина, еще одно подтверждение, что беспокоиться насчет магических способностей тебе не стоит. Свет Пламени видят только маги. Так что, дар в тебе есть. Просто пока не проснулся.
Кати вспомнила розовое марево, окутывающее хоррхолский Храм, и удивленно покачала головой. Что же, получается, и та красота тоже не всем открывается?
— И как же его разбудить? Мой дар?
— Упражнениями. Старанием. Ну и близость источника должна нам помочь.
— Я буду стараться, — Кати воодушевленно кивнула.
— Конечно, будешь. Так что, хватит прохлаждаться. Все приличные ученики в этот час еще занимаются, займемся делом и мы.
— А каким? — девушка, сгорая от любопытства, вслед за наставником поднялась на ноги и пошла вдоль обрыва.
— Вот хорошее место. Тут нас ничто не будет отвлекать.
Марк оглянулся на особняк. Тот остался чуть в стороне, и Кати почувствовала себя куда свободнее, сообразив, что они удалились из поля зрения возможных наблюдателей.
Наставник снял с себя камзол, оставшись в светло-песочной повседневной рубашке, с платком, повязанным вокруг шеи, в темных шерстяных штанах и удобных дорожных ботинках. Так обычно одевались горожане среднего достатка, и ничего сейчас не выдавало в нем мага. И Кати подумала, что ей, пожалуй, будет куда проще постигать науку в обществе человека, который больше похож на ее собственного брата, нежели служителя Храма.