Пока ты видишь меня

Хен Джу Пак

2

Люди называли меня Смертью. С давних пор. Однако задолго до этого, кажется, у меня было и другое имя. Остальные воспоминания туманны, поэтому я не знаю точно, какое оно было, но помню лишь, что каждый раз, когда меня звали этим именем, я думал о небе.

Тогда я был человеком. У меня были родители, братья и сестры, но я видел их редко.

Ко мне часто приходил мужчина в черном. Он просто слушал, что я читал, и уходил, но в какой-то момент начал

бродить неподалеку от меня. И вот, в один из давних дней, ко мне пришла Хэдан:

– Вам нельзя перестать дышать сейчас.

Фея, на которой не было ни следа копоти, стояла посреди огня и казалась поистине существом не из этого мира. Языки пламени не смели атаковать ее крылатое одеяние. Однако я не мог сделать даже нескольких шагов. В тот миг, когда я уже терял сознание, кто-то меня подхватил. Это был человек в черном. Вместе с Хэдан они, поддерживая меня под руки, помогли выбраться из огня. Вскоре они стали говорить, по очереди обмениваясь репликами.

А моя жизнь уже подошла к концу.

* * *

– Хён, ты в порядке? – с беспокойством спросил Чхоль, глядя на безучастно стоящего меня.

Я настолько погрузился в воспоминания, которые внезапно нахлынули на меня, что даже забыл о присутствии друзей. Чхоль, Хан и Хэдан, которая почти не отличалась от себя из прошлого, пристально смотрели на меня.

– Все в порядке.

– Фух, да как же в порядке? Какова же ирония! Небо собирается забрать человека, который только-только решил жить дальше, – сказал Чхоль, глядя на старушку, которая ждала автобус на остановке в нескольких метрах от нас.

Я предложил ей оплатить дорогу до дома на такси, но она с решительным видом заявила, что это совершенно невозможно, и направилась к остановке.

Сначала мы все собрались вместе, но, даже несмотря на присутствие Хэдан, из-за трех жнецов потустороннего мира люди перестали выходить на этой остановке, даже автобусы проезжали мимо, так что мы уже пропустили три или четыре. В конце концов пришлось оставить там старушку с Ли Чонуном, а нам отойти на некоторое расстояние. Я, глядя, как они активно переговариваются, пробормотал:

– Это ведь не сейчас произойдет, у нее еще осталось время.

– Думаю, это случится зимой. И все же какое облегчение, что она живет не в зоне вашей ответственности, Хён.

Хан выглядел так, будто это его хоть чуть-чуть утешило. Станция метро, где старушка продавала кимбап, находилась совсем рядом с моим районом, но вот ее дом был гораздо дальше. Однако это не имело большого значения.

– Я попрошу жнеца из того района передать ее мне.

– Что? Зачем?

– Верно! О чем ты? Ты ведь хотел спасти ту старушку, разве нет? Как ты можешь провожать ее в потусторонний мир? Не надо, парень.

Хан и Чхоль одновременно вскрикнули, выражая свое

полное непонимание. А когда я нахмурился и сказал, что тоже совершенно их не понимаю, Хэдан тихо рассмеялась:

– Чего и стоило ожидать от Хёна. Хорошая мысль.

– Ох, фея! Ну где ж это хорошая мысль? Парень, подумай еще раз. Кого-кого, а уж эту старушку точно нужно поручить кому-то другому.

– Может, не тебе это говорить, а? Ты ведь и сам приезжал за умирающим человеком сюда. А что насчет того дедушки из магазина косметики?

– Да разве это одно и то же? Эй, я вообще недавно с тем дедушкой познакомился, а приехал сюда вслед за человеком, чтобы заодно с вами увидеться. Но у тебя-то не так. Ты ведь присматривал за ней больше десяти лет, а теперь хочешь отправить ее на тот свет? Только тебе от этого будет хуже.

– На этот раз даже я согласен с мнением Чхоля. Хён, вы проявили достаточно милосердия. Теперь нужно просто отпустить.

Давно такого не было. Возможно, вообще никогда, кроме как за едой сегодня. Хан и Чхоль говорили в один голос. Я осторожно прикусил губу, которая, казалось, почему-то пересохла, а затем хмыкнул и заговорил:

– Ребята, вы что-то совсем неправильно поняли. Я не собирался спасать эту старушку.

Два жнеца и фея, услышав меня, посмотрели одинаково озадаченно. В это время как раз подъехал автобус, и я услышал голос Ли Чонуна, сообщавший, что бабушка уезжает. Когда она попрощалась и села в автобус, я тоже ответил коротким прощанием. Через закрывающиеся стеклянные двери мы ясно видели платок с цветами азалии.

– Я просто желал ей спокойной смерти.

– Что? А не спокойной жизни?

– Умереть спокойно тоже важно.

Ли Чонун, который как раз подошел к нам, услышал мои слова и замер. Я, глядя прямо на него, продолжил:

– Умереть спокойно важно. Поэтому не думайте ерунды.

Вместо ответа Ли Чонун расплылся в улыбке. В ней не было ни тени, ни капли грусти. Над его головой парили врата, но не распахнутые, как у старушки, а лишь приоткрытые. Когда-то давным-давно я тоже был человеком, который мог видеть и фей, и жнецов. Не знаю, почему я вспомнил об этом только сейчас, но, возможно, именно поэтому этот парень привлек мое внимание.

Старые воспоминания действительно очень размыты. До такой степени, что я едва ли мог быть уверен, какие там были пейзажи и ситуации. И все же когда я оживлял эти воспоминания, то чувствовал одиночество. Я гнался за этим одиночеством. Там всегда были люди, которые хотели умереть, и Ли Чонун был одним из них.

Тоненькая нить одиночества. Он говорит, что ее нет, но и в его жизни это чувство стелется туманом. Потому что оно не исчезает так просто и может в любой момент вновь поднять голову. Разве не такова человеческая душа?