Покинутые небеса

де Линт Чарльз

6

– Что все это значит? – спросил Рори, как только рыжеволосый гость уехал на своей машине.

Керри кивнула, присоединяясь к его вопросу, но никто не торопился ответить им. Брэндон уже скрылся за углом дома, исчезнув так же быстро, как и появился. Энни, сцепив пальцы на затылке, задумчиво глядела вдаль, туда, где автомобиль Рэя только исчез за поворотом на Ли-стрит. Девчонки-вороны явно заскучали, как только закончилось самое интересное. Хлоя, нахмурившись, молча стояла на крыльце рядом с Рори.

Во время стычки с незнакомцем Хлоя была

главным оратором, и Керри полагала, что она в состоянии ответить хотя бы на некоторые вопросы. Например, кто такой Рэй? Почему Мэйда назвала его дедушкой Керри? Что имела в виду сама Хлоя, утверждая, что Керри была под их защитой с самого рождения? Кто такие Ворон и Коди? И при чем тут кукушки?

Но вместо этого Хлоя обратилась к Рори:

– Буду признательна, если ты поговоришь со своей приятельницей Лили как можно скорее.

С этими словами она скрылась в доме, громко хлопнув входной дверью. И все. Никаких объяснений, никаких «Привет, Керри, как я рада тебя видеть, надеюсь, ты добралась благополучно».

– Ты в порядке? – спросил Рори, спускаясь к ней со ступеней.

Керри кивнула. Поистине, Рори – самый приятный из людей.

– Я не спряталась, – неожиданно для себя самой произнесла Керри.

– Никто бы не позволил ему тебя забрать, – сказал Рори.

Керри не стала ничего объяснять. Она хотела сказать, что не ушла в себя, не свернулась в клубок, как ежик, и не отгородилась от внешнего мира непроницаемым занавесом. Это было самым удивительным фактом за все утро. После такого стресса она сумела овладеть собой.

– Ну теперь-то мы можем идти? – спросила Мэйда.

Вид девчонок-ворон в очередной раз смутил Керри. Они обе снова стали подростками, приветливо улыбались, а все следы напряженности исчезли так же быстро, как и нож в рукаве Зии.

– Мы собирались покормить кузин, – напомнила Мэйда Керри, потряхивая пакетом с остывшими тостами. – Ты не забыла?

– Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь произошло? – спросила Керри.

Рори покачал головой:

– Будь я проклят, если хоть что-нибудь понимаю.

– Это давняя история, – сказала Энни. – Я бы на твоем месте не стала беспокоиться. Рэй много болтает, но он не опасен.

– Зато его пистолет выглядел угрожающе, – заметил Рори.

– На то оно и оружие, чтобы угрожать.

– Мэйда сказала, что он мой дед, – добавила Керри.

Энни бросила на девчонку-ворону сердитый взгляд, но та только пожала плечами.

– Он и в самом деле ее дедушка, – вставила Зия.

– Я видела фотографии обоих своих дедушек, – настаивала Керри. – Этот мужчина не похож ни на того, ни на другого. К тому же он слишком молод, чтобы быть моим дедом.

Вот только рыжие волосы и смуглая кожа. Он такой же рыжеволосый и загорелый, как и она сама. И как Нетти.

– Это слишком давняя и запутанная история, – сказала Энни, – и не мне ее тебе рассказывать.

– Тогда кому?

– Тебе не стоит торопиться все выяснять, – со вздохом произнесла Энни.

– Почему?

На время Керри показалось, что Энни не намерена отвечать. Она подняла голову и всматривалась в крону деревьев, разглядывая нечто видимое только ей одной.

– Потому что эта история похожа

на потемневшее зеркало, – наконец произнесла Энни. Она повернула голову и посмотрела Керри в лицо. – Когда зеркало темнеет и становится тусклым, это происходит по какой-то причине. Даже после полировки отразившийся в нем облик вовсе не обязательно тебе понравится. – Энни задумчиво потерла свой подбородок. – В душе каждого из нас есть своя история, и мы можем заглянуть в нее как в зеркало или показать другим. Но я не хочу стать твоим зеркалом. Не хочу нести ответственность за то, что ты там увидишь.

– А я никогда и не подозревал, что ты что-то знаешь о Керри, – удивился Рори.

– А я и не знала, что мне это известно. Только когда на сцене появился Рэй, я поняла, что знаю так много. Но я не могу об этом рассказывать. – Она опять заглянула в лицо Керри. – Мне очень жаль.

Энни повернулась, чтобы уйти, но Керри прикоснулась к ее руке.

– Пожалуйста, – попросила она. – Я должна узнать.

– Тогда спроси Джека.

– Кто такой Джек?

– Он вроде бродячего летописца, – объяснил Рори. – Джек сейчас живет в старом школьном автобусе на краю Катакомб.

– Да, Джек мастер рассказывать истории, – подтвердила Энни. – А твою он знает особенно хорошо.

– Но я даже никогда не слышала о нем. Как он может знать что-нибудь обо мне?

– Для Джека это неважно. Истории цепляются к нему, как колючки к шкуре зверей, и кто знает, что ему известно о каждом из нас?

Керри не стало легче. Она снова почувствовала Алисой из сказки Льюиса Кэрролла, попавшей в Страну Чудес. В ее жизнь ворвался абсурд. С самого ее пробуждения, когда Керри обнаружила рядом с собой одну из девчонок-ворон, все было лишено смысла. Даже то, что она справилась с трудной ситуацией. Так могли вести себя нормальные люди, но не она.

Чтобы немного успокоиться, Керри сделала глубокий вдох.

– Ну хорошо, – сказала она. – Я поговорю с Джеком. Где я смогу его найти?

Энни покачала головой:

– Пусть Джек сам тебя найдет. Он знает, когда наступит подходящий момент. А пока почему бы тебе не пойти покормить маленьких кузин вместе с девочками? Подумай о чем-нибудь другом. Пусть они научат тебя, как не поддаваться беспокойству.

– Но мы тоже беспокоимся, – вмешалась Мэйда.

– Мы все время беспокоимся, – закивала Зия. – Мы очень беспокойные.

– И о чем же вы беспокоитесь? – с улыбкой спросила Энни.

– Обо всем, – ответила Зия.

– О всяких важных вещах.

– О вещах, достойных беспокойства.

– Например, о том, что мы не обнаружим, о чем можно беспокоиться, когда на нас найдет беспокойство.

Все рассмеялись, и тотчас же вернулось настроение вчерашнего дня, когда все вокруг казалось Керри абсолютно нормальным и безопасным.

– Девочки немного перестарались, – сказала Энни. – Излишнее беспокойство не приводит ни к чему хорошему. – Она положила руки на плечи Керри и слегка обняла ее. – Я не хотела, чтобы мои слова показались тебе чем-то загадочным и таинственным. Я только хотела сказать, что мы должны нести ответственность за то, что говорим, а полировать зеркало твоей истории мне несподручно. Ты понимаешь?