Покушение
Шрифт:
Сириль удивилась, но тут же все поняла. Аром? Конечно! Вот почему она увидела его во время сеанса гипноза. Она вцепилась в подлокотники кресла, чтобы не упасть. Помнил ли об этом профессор или из-за болезни Альцгеймера это воспоминание стерлось из его памяти? Этого она уже никогда не узнает…
— Хорошо. Нас представил Санук Аром. А дальше?
Рама воодушевился.
— Вы пришли ко мне как-то вечером с Аромом. В бар во дворце конгресса. И сказали, что интересуетесь моими исследованиями и хотели бы узнать больше о выборочном удалении воспоминаний.
— В каком состоянии я пребывала?
— В
Сириль нахмурилась.
— Дальше?
— Я в общих чертах объяснил вам свой метод, который к тому времени уже испытал на нескольких добровольцах и результаты которого были обнадеживающими.
— И?
— И вы сказали мне, что согласны принять в нем участие. Прямо сейчас.
— И вы согласились?
— Да.
Сириль вдруг почувствовала огромную усталость.
— Муж сопровождал меня?
— Да. Он не отходил от вас ни на шаг.
Сириль кусала губы, посматривая на Жюльена.
— Где фотографии, которые вы использовали для моего «лечения»?
На лбу Рамы Супачая выступили капли пота.
— В моем… ящике стола, в самом низу. Там несколько кассет. На одной из них наклейка с надписью «2000».
Жюльен не слушал его. Он уже покинул круг света, отбрасываемый лампой.
Сириль пристально посмотрела на тайского исследователя.
— Зачем вы это делаете?
— Я вам уже говорил.
Она подошла ближе.
— Я спрашиваю о подлинных причинах, вашей истинной мотивации. Месть? Стремление к власти? Нажива? Что?
Рама Супачай с ненавистью смотрел на нее.
— Вы не можете этого понять. Вы судите обо всем со своим западным менталитетом. Если бы вы знали, что такое несчастье, то не осуждали бы меня.
— Вы не отвечаете на вопрос. Почему вы это делаете?
— Я скажу. Моя биологическая мать была проституткой, мадам. Она умерла от передозировки в одном из борделей Патпонга… Мне было десять месяцев. Меня забрали в приют для детей-сирот, а затем меня усыновила семья Супачай. И она же дала мне возможность получить образование.
Сириль не позволила себе смягчиться.
— Грустная история. Но разве она дает вам право калечить детей?
— Когда я получил диплом и защитил диссертацию на тему биологических основ памяти, мне в голову пришла мысль, которая меня больше не покидала. А что, если с помощью науки и техники стереть из памяти страдающих людей их мучительное прошлое? Ведь мы подарим им настоящее счастье!
Сириль покачала головой.
— Возможно. Но вероятность ошибки в данном случае слишком велика. Вы настаиваете на своих исследованиях, ничуть не сомневаясь в созданном вами протоколе… Но неужели вы до сих пор не поняли, что человек — это не крыса и не обезьяна? И что, проникая в его воспоминания, вы можете повредить другие существенно важные окончания, и это будет иметь негативные последствия на протяжении всей его жизни? Вы действуете не как ученый, а как преступник!
Рама бросил на нее взгляд, полный ненависти.
* * *
Круглая луна, отражаясь в водах моря, освещала бухту каким-то неестественным светом. Бушевали
50
Поначалу Сириль решила, что сошла с ума. Но нет…
В ящике, который Жюльен поставил на стол, лежали конверты, и на одном из них было написано «КБ». Сириль вскрыла его и сейчас держала в руках несколько фотографий, сложенных вдвое, и диск. Развернув снимки, она разложила их на столе. Они были пронумерованы от 1 до 5. Сириль уставилась на них. Здесь было фото упаковки мезератрола, ножа для устриц, какой-то неизвестной женщины. Еще на одном был просто написан код, который ей уже встречался: 5699КБ — номер ее бейджа во время интернатуры. На последнем снимке был запечатлен Жюльен, более молодой, чем сейчас.
Она смотрела на все это, не произнося ни слова.
— Что все это значит? — спросила она, обращаясь к исследователю.
Рама Супачай пошевелился в кресле.
— Мой метод состоит в том, чтобы собрать вместе все то, что вы хотите забыть.
Сириль услышала позади себя какое-то движение. Подошел Жюльен. Она увидела, как он протянул руку к фотографии женщины.
— Это моя мать.
Взгляд Сириль переместился со снимка на его лицо. Ее сердце разрывали противоречивые чувства. Какое отношение мать Жюльена имеет к ней и ко всей этой истории? Она почувствовала растерянность. Те немногочисленные частички мозаики, которые, как она думала, ей удалось собрать, снова рассыпались…
Жюльен сидел рядом с Сириль, не в состоянии оторвать взгляда от лица матери. Он чувствовал себя таким же потерянным, как и она.
Долгое время — во всяком случае, так ей показалось — Сириль пыталась разобраться в своих чувствах. Потом встала, оторвала длинную ленту скотча и подошла к Супачаю, затаившему дыхание от ужаса. Презрительно посмотрев на Раму, она снова заклеила ему рот.
— Вы за все заплатите, дорого заплатите… Обещаю вам… — прошептала она и повернулась к Жюльену: — Пойдем со мной!
Она схватила диск и фотографии и направилась в сторону магнитно-резонансного томографа, по пути сняв с себя цепочку и обручальное кольцо.
— Сними весь металл, который есть на тебе.
Сириль нажала на кнопку открытия стеклянной двери, ведущей в зал исследований. Ее лицо было исполнено решимости. Стиснув зубы, она прошла в комнату, включила свет и сняла с аппарата, который оказался магнетическим стимулятором, прозрачный чехол. Жюльен сначала в растерянности остановился на пороге, но потом подошел к ней.