Полчаса искренности

Настик

Рон не мог сдержать невеселого смешка, когда Сириус, очевидно, как и сам Рон, не задумывавшийся ранее о состоянии Гарри, начал нервно метаться по гостиной. Метания, впрочем, продолжались до тех пор, пока Сириус не врезался в кресло. После этого он просто стал методично напиваться извлеченным из шкафчика вином. Сам Рон отказался: для серьезного разговора нужна была трезвая голова.

Вернувшийся Люпин явно не ожидал увидеть такую картину. Рон спокойно переждал скандал Сириуса по поводу своего «заточения» и запрета даже проведать крестника. Момент, когда Рон решился попросить Люпина все-таки открыть ему местонахождение Гарри, оказался удачным: Сириус

как раз начал требовать, чтобы Люпин немедленно, сию же секунду аппарировал с ним к Гарри, раз уж камин с той стороны был заблокирован. Предложение Рона отправиться туда, узнать, в чем дело, а потом рассказать все Сириусу даже не обсуждалось: ошарашенный непредвиденной ссорой Люпин мгновенно сообщил ему координаты ближайшего места, куда можно было безбоязненно аппарировать, описал, как оттуда добраться до нужного дома и сообщил адрес. Рон поблагодарил и направился к выходу из дома. За его спиной разгоралась ссора.

После аппарации Рон первым делом огляделся. Место было отвратительно заброшенным, неудивительно, что магглы сюда не заходили. Слева - пепелище, обгорелые остатки деревянных стен. Позади чахлый лесок угрюмого вида, с другой стороны рахитичного вида деревья… Рон поморщился и торопливо зашагал по дороге, благо направление было всего одно.

Спустя пятнадцать минут Рон заметил первый дом. Видимо, он и был тем, который был ему нужен - кривая ограда была точь-в-точь такой, какую ему описывал Люпин. Оглядевшись, Рон прикинул расстояние до ближайшего жилого дома, решил, что его вряд ли увидят и перемахнул через забор.

Пустынный перекопанный и заросший мелкими сорняками сад с тремя кривыми деревьями и двумя кустами черных роз показался Рону необычным. Впрочем, он логично рассудил, что Гарри было не до этого, и решительно прошел по выщербленной дорожке к дому.

На двери не было ни звонка, ни дверного молотка, как на Гриммаулд Плейс, ни чего-то другого. Рон нерешительно прикусил губу и громко постучал в дверь. Подождал пару минут и постучал сильнее.

Шаги за дверью заставили Рона нервно сжать кулаки, но когда открылась дверь, он даже отшатнулся от удивления.

– Малфой?
– вырвалось у него

Слизеринец, похоже, тоже был удивлен, хотя и не до такой степени.

– Уизли, - как-то обреченно констатировал он. Рон нахмурился и потянулся к палочке.

– Ты что тут делаешь?

– Я тут живу, Уизли, - спокойно сообщил Малфой, пристально следя за Роном.
– Убери палочку. Нехорошо нападать на людей в их собственном доме.

Рон неохотно послушался. Малфой, конечно, был Малфоем, но вел себя сейчас как-то не по-малфоевски. Тот хорек, которого знал Рон, наверняка бы начал его оскорблять - а сейчас он даже привычного «Уизел» не услышал…

Малфой тем временем отвернулся и направился вглубь дома. Рону ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

– Ты к Поттеру?
– видимо для порядка поинтересовался Малфой, поскольку тон его был скорее утвердительным.
– Если да, то, думаю, мне стоит рассказать тебе события ближайших месяцев…

– Я не собираюсь с тобой беседовать, Малфой, - огрызнулся Рон, в качестве ответной любезности даже не обозвав его хорьком - хотя очень хотелось. Малфой фыркнул.

– Видишь ли, Уизли, если бы последствием вашей с Поттером неудачной беседы станет только то, что ты получишь по голове оконной рамой, я бы с удовольствием на это посмотрел. Но если Поттер снова впадет в буйство, он может разнести весь дом…

– Ты бредишь, Малфой, - резко отозвался Рон.

Одна мысль о том, что с Гарри что-то случилось, невероятно тревожила.

– Либо ты выслушаешь меня сейчас, Уизли, либо не увидишь Поттера до тех пор, пока он не успокоится, - безмятежно произнес Малфой.
– А это, судя по событиям последних трех месяцев, будет нескоро. Может, через год…

– Хорошо, - сжав зубы, процедил Рон, усевшись в кресле. На глаза ему попалась каминная полка, поперек которой змеилась трещина…

* * *

Стук в дверь вырвал Гарри из обыкновенного состояния полудремоты, вызываемого зельями. Он открыл глаза, несколько секунд созерцал потолок и висевшую над кроватью желтую детскую погремушку.

– Поттер, можно к тебе?
– осторожный голос Малфоя грозил раздавить его хрупкое состояние равновесия словно движущиеся скалы - корабль аргонавтов.

– Убирайся, - выплюнул Гарри, не двигаясь, прекрасно зная, что Малфой не посмеет ослушаться прямого приказа.

За дверью послышались отдаляющиеся торопливые шаги. Гарри снова прикрыл глаза.

Так продолжалось третий месяц - с тех пор, как случилось то страшное…

Вспышки магии возникали всякий раз, как Гарри вспоминал о своем горе. Сильнее всего досталось Малфою - именно он возился с Гарри, не подпуская Джеймса близко, и лечил потом свои повреждения.

Он убрал все, что напоминало Гарри о Лили на третий день - до этого пытаться было слишком опасно.

Сам Гарри не помнил, что произошло потом, после операции. Все, что он запомнил - окровавленное детское тельце, а потом - хаос, из которого иногда выныривал Малфой с очередным зельем…

Он пришел в себя через четыре дня. Тогда и нашел закатившуюся под кровать желтую погремушку. Малфой хотел отобрать и ее, боясь, что очередное напоминание будет опять провоцировать магию Гарри, но не получилось - Гарри захотел оставить ее себе. Как память.

– Гарри, - дверь приоткрылась и в комнату проскользнул Джеймс с пузырьком.
– Выпей, пожалуйста. К тебе пришли.

– Кто?
– безразлично поинтересовался Гарри, прежде, чем проглотить терпкое зелье, ограничивающее магию.
– Люпин?

– Нет, Рон.

Пузырек выпал из рук Гарри, опасно зазвенело стекло в окне, но Рон уже стоял в дверях. Гарри медленно кивнул ему.

– Привет, - проговорил он. Рон как-то болезненно улыбнулся.

– Привет, - осторожно произнес он, удивленно оглядывая комнату. Гарри знал, что зрелище и в самом деле может показаться странным: в комнате не было ничего, кроме крепкого шкафа и кровати. И погремушки под потолком.

– Садись, - бесцветно предложил Гарри, двигаясь на кровати. Успокаивающее зелье не исключало вспышек неконтролируемой магии. Когда он развалил последний стул, при этом чуть не пострадал Малфой. Попасть в Рона, который, наверняка, пришел с дружеским визитом, не хотелось.

Гарри прикрыл глаза. Вспомнилось долгое и почти безнадежное ожидание ответа на свое письмо тогда, у Чарли. Вспомнились резкие, болезненные слова Джинни… Но были и письма - письма, которые Гарри получал месяц назад, и, кажется, в течение всего этого времени. Письма, которые он даже не распечатывал - от одного знакомого корявого почерка Рона Гарри чуть не разнес полдома, а то, что произошло после того, как он получил посылку от миссис Уизли, обнаружив в ней детскую одежду, Гарри даже помнил плохо. Только после этого Джеймс притащил ему Блокирующее зелье, а Малфой долго вздрагивал и по договоренности с Гарри перестал передавать ему почту.