Поле биты - Вечность
Шрифт:
— А куда ты дел свой кровавый трофей? — наугад брякнул я и тут же понял, что угадал — Андрей мгновенно подобрался для прыжка. Игорь, ничего не поняв, тоже машинально приготовился к драке. Еще несколько секунд, и началась бы потасовка. Надо было срочно разрядить обстановку. — Андрюша, спокойно! Мы тоже путешественники по времени!
— Вы? — Андрей и не подумал расслабляться. А по позе Гарика было видно — еще мгновение, и он метнет в нашего собеседника тяжелую кружку. Тут взгляд Андрея упал на монитор, — ага, теперь понятно, это натурные съемки. Так, значит, вы действительно?..
— Серега! Что за хренотень
— Вот, Игорек, нам довелось повстречать своего коллегу — прыгуна по времени! — ответил я.
— Не по времени! — с тоской в голосе сказал Андрей. — В том-то и дело, что не времени. В моем мире тоже идет 2010 год. И чтобы попасть к вам, я не прикладывал никаких усилий. Это произошло совершенно случайно. Просто вспыхнул белый свет, и я с совершенно пустынной улицы своего родного города Москвы перенесся прямиком в центр гигантской автомобильной пробки на той же улице того же славного города.
— Ни фига себе, ситуация! — сказал Игорь, все-таки убирая руку с кружки. — Тут без пол-литра не разберешься! Официант, водки!
— А вы, значит, можете по своему желанию переместиться в любой век? — спросил Андрей, наконец-то расслабляясь.
— Ну, в принципе, да! — ответил я. — Но, чтобы, как ты, из измерения в измерение… Невероятная история. Если бы мы сами не прыгали, я бы вряд ли поверил. Слушай, Андрюха! А ты оказался в точности на том же самом месте?
— Абсолютно! В горячке сначала не обратил внимания, да и некогда было — я в отрыв уходил. Ведь там, у себя, я только из боя вышел. А через пару дней, когда окончательно очухался и сообразил, что со мной произошло, я посетил то место.
— А у вас там что, уличные бои идут? Гражданская война? — спросил Игорь.
— Гражданская война закончилась пять лет назад. А теперь у нас вооруженный до зубов гражданский мир. Вся страна распалась на удельные княжества. Москве даже Люберцы не достались — там свое правительство. Повсеместный разгул преступности. Банды по ночам в открытую оккупируют город. Городские власти отвечают прямым террором. Жрать нечего, поэтому из города почти все разбежались. Остались одни уроды, которые продолжают грабить уцелевшее. Я бы тоже слинял, но у меня была больная мать. Ее нельзя было перевозить. А весной она умерла. — Тут принесли водку, и Андрюха, не чокаясь, махнул рюмку, мы с Гариком поддержали. Помолчали минутку. Потом Андрей продолжил: — А тут после очередной переделки я ухожу от погони и попадаю к вам. Сначала растерялся, но потом огляделся по сторонам — классно живут люди. Ну и бросил я переживания, раздобыл денег, снял квартиру.
— А ты крутой парень! Так быстро акклиматизироваться в незнакомой обстановке! Молодец, я бы, наверное, не смог! — сказал Игорь, наливая по второй, на этот раз, перед тем как выпить, мы чокнулись.
— Да и вы тоже ребята не промах! Так быстро меня раскусили. И на чем же я прокололся? — сказал Андрей.
«Вот хитрец, — подумал я, — ведь ни словечка ни сказал о том, чем он там занимался, почему уходил от погони и каким образом сумел здесь, у нас, раздобыть деньги!»
— Взгляд у тебя, Андрюша, был очень специфический. Ты, вообще, чем думал заняться?
— Уже примеривался устроиться на какую-нибудь работу.
— Иди к нам, такой
— А чем вы вообще занимаетесь? — спросил Андрей.
— В меру своих сил пытаемся корректировать исторический процесс, — ответил Игорь, — и судя по всему, мы доигрались. Ведь в нашей базовой реальности Крымская война протекала совершенно по-другому. С союзным флотом ничего не случилось, и англичане с французами преспокойно высадились на полуострове и сумели нанести русской армии обидное поражение. В результате этой войны Россия лишилась всего Черноморского флота и статуса великой державы.
— Так, значит, это вы постарались, помощнички? Помогли, нечего сказать! — сказал Андрей заплетающимся языком.
— В том-то и дело, что это не наша работа, хотя технически все было бы довольно просто, — ответил я, в голове у меня уже сильно шумело, — достаточно небольшого суденышка и пары десятков самонаводящихся ракет.
— Да ладно, Серега, — сказал Игорь бодрым пьяным голосом, — обошлись бы обыкновенным огнеметом «Шмель», ведь боевые корабли тогда строили из дерева. Подходишь на пятьсот метров и стреляешь. А ответить противнику нечем — сам знаешь, какая была дальнобойность у тех орудий.
Завязалось оживленное обсуждение ТТХ орудий и кораблей середины XIX века. Где-то через час Гарик, истосковавшийся по женскому обществу, предложил:
— Так, мужики, а поехали в сауну!
— Не, не, не! — сразу отказался я. — Ты не забыл, что у меня любимая девушка есть? Я — человек строгих взглядов и по блядям уже не хожу!
— А при чем тут сауна и бляди? — удивился Андрей.
— Эх, Андрюха! Слабо ты еще с местной жизнью знаком! — рассмеялся Игорь. — Ладно, раз Серега целибат принял, то поехали ко мне! Может, по дороге кого-нибудь прихватим! А то я уже два месяца без нормального секса — не считать же за таковой кувыркание с селянками на сеновале!
— Хорошо! — кивнул я и тут же строго добавил: — Только без извращений, договорились? И на меня можешь никого не брать!
Рассчитавшись с официантом, мы, держась друг за друга, побрели к выходу. На улице, слегка освеженный ветерком, я сообразил, что своей машиной мы воспользоваться не сможем по причине полного упадка сил. Пришлось ловить такси.
«Подвиги на сегодня закончились!» — подумал я и ошибся…
Глава 22
— Ой, где был я вчера? — думал я, тупо разглядывая белый потолок. Эта фраза совершала уже сотый (юбилейный) круг в моей голове.
— А может, попытаться встать? — свежая мысль начала пробиваться сквозь разноцветную карусель. Не давая этой идее заглохнуть, я рывком сел и свесил ноги с кровати. От этого резкого движения потолок с грохотом поменялся местами с полом, и что-то тяжелое ударило меня по затылку. Обернувшись, я увидел паркет.
— Однако! — прошептал я пересохшими губами и, дотянувшись до стоящей на тумбочке вазы с цветами, в два глотка выпил всю воду.
Немного оправившись, я, путаясь в валявшейся на полу одежде, добрался до туалета и неприцельно пописал в унитаз. Это действие настолько утомило меня, что я присел отдохнуть. Сильно подозреваю, что в этот момент моя обнаженная фигура на унитазе являла собой почти классическую копию Роденовского «Мыслителя».