Полет дракона
Шрифт:
– К Северу от Индии?
– Да.
В географии консул разбирался очень хорошо и, представив себе карту известного ему мира, сразу же понял, что Ли помещает свою страну в центр пустынного океана.
Это окончательно подорвало его доверие к послам.
– Велико ли население Поднебесной Империи? – На всякий случай поинтересовался Марий.
– Более пятидесяти миллионов подданных. – Ответил Ли.
«Какая наглая ложь!».
– Хотел воскликнуть консул, но сдержался, и не без язвительности посочувствовал: - Должно быть, вашему Императору приходится нелегко с таким огромным числом
– Тем не менее, - продолжил он – я рад, что при такой занятости, ваш Император нашел возможность выразить нам свое уважение и расположение. Я и Сенат рассмотрим ваши предложения, и дадим ответ в письменной форме….
Консул замялся, вспомнив рассказ Октавия об убитом члене посольства.
– Вы хотите получить денежную компенсацию за погибшего соотечественника? – Спросил он.
– Нет. – Ответил Ли. – Мы будем удовлетворены, если убийца понесет наказание по законам вашей страны.
– Хорошо! Я приму необходимые меры для расследования этого дела.
Марий задал еще несколько ничего не значащих вопросов и, сославшись на занятость, любезно выпроводил загадочное посольство.
– Карликовое княжество с притязаниями на величие. – Сказал он секретарю. – Причем, сами себе плохо представляют, где именно они находятся.
Проследи, чтобы им дали вежливый, но не очень обязательный ответ. – Торговать согласны. О дружбе напиши туманно, о…. что там еще? Вот: «породниться с царствующей династией….» Ничего не пиши, чтобы не обидеть. На словах скажи, что посольство пошлем. Потом, когда-нибудь…. Нам бы со своими делами разобраться! Ну, и что-то подари для соблюдения приличий. За государственный счет, естественно, но без роскоши! И… что касается этого убийства: виновного нам сейчас, конечно, не найти. Но ты сделай вот что: кто у нас там, в Сенате, активно выступает против моего консулата? Лициний Александр? Его сынок-оболтус, я слышал, уже не раз попадался в ночных развлечениях. Вот на него мы и спихнем эту смерть! Может быть, нам удастся прижать его строптивого папашу.
Так осенью 100 года до нашей эры римский консул Гай Марий, занятый интригами и борьбой за власть, упустил, быть может, главную возможность в своей жизни: поддержать на государственном уровне первый контакт между двумя гигантами Древнего мира – Римской империей и Китаем.
Не исключено, что именно этим можно объяснить тот факт, что в римских источниках первое упоминание о китайцах относится лишь к середине I-го века нашей эры. Китай в этих хрониках римляне назвали «Серикум» - страной «шелковых людей».
ПОХИЩЕННЫЕ
Юань с Ли-Цин пересекли Парфию подобно знатным вельможам, в сопровождении почтительной охраны из двадцати тяжеловооруженных воинов.
В Ктесифоне они узнали, что посольство Хань уже находится в Селевкии. Во дворце Митридата
– Господин Главный Посол вашей страны молод, но производит чрезвычайно благоприятное впечатление своими знаниями и обходительностью. – Соловьем разливался пронырливый царедворец.
– Царь царей отзывался о нем с большим уважением. Он полагает, что в будущем наши торговые отношения принесут немалую пользу обеим странам.
Вельможа предложил двум отставшим от посольского каравана ханьцам отдохнуть некоторое время в Ктесифоне и, может быть, даже дождаться возвращения посольства Ли. Свое последнее предложение – дождаться посольства в столице Парфии, вельможа отстаивал особенно рьяно.
Юань не ведал, что хитрый парфянин знает о его подвигах значительно больше, чем он мог предположить, и старается задержать их в Ктесифоне вовсе не случайно.
Вельможа обладал широкой сетью собственных информаторов, доносивших ему обо всех мало-мальски значительных событиях в государстве. Прекрасно зная гирканского сатрапа, и будучи с ним в приятельских отношениях, он не мог не слышать о событиях, произошедших на арене, где предстояло биться человеку и двум тиграм. Сопоставив эту мистическую историю, и ее невероятные подробности с еще более удивительным разгромом шайки разбойников, осуществленным, фактически, одним человеком, он понял, что в обоих случаях речь идет об одном и том же человеке: о Юане.
Правители всех стран, во все времена, заботились об увеличении военной мощи своего государства. А в ту давнюю эпоху, когда реальность легко сплеталась с вымыслом, и подвиги отдельных выдающихся личностей приобретали характер сказочного действа, ценность таких людей в глазах властелина возрастала многократно.
«Если принять этого человека на военную службу», - полагал вельможа, - «и дать ему армию, то армия будет непобедима. Здесь не следует жалеть денег. А там, глядишь, и самому в сатрапы можно попасть».
Ли-цин была в восторге от того, что поговорила с человеком, непосредственно видевшим Ли. Вся ее душа рвалась в Селевкию, вслед за любимым.
Проницательный Юань быстро догадался, что лукавый парфянин ищет в них свою собственную выгоду, хотя и не понимал до конца, в чем она может состоять.
Задержать в Ктесифоне двух отставших от каравана ханьцев парфянину удалось лишь на три дня. Осознав тщетность своих попыток, он отпустил их с миром, приговаривая, что, может быть, они еще погостят в столице на обратном пути. Напоследок он щедро одарил обоих путников и лично сопроводил их до городских ворот.
Юань и Ли-цин покидали Ктесифон в сопровождении тех же двадцати всадников, которые привели их сюда.
– Но, только до селевкийской границы. – Извиняясь, сообщил вельможа. – Далее вам придется путешествовать вдвоем. Впрочем, царство Селевкидов. – мирная страна, и народ в ней добрый. Неприятностей у вас не будет.
Распрощавшись с назойливым царедворцем, ханьцы двинулись в путь.
Парфянин проводил их долгим взглядом, и пробормотал:
– Не понимаю, для чего ему сопровождение…. Этот колдун один может справиться с целой армией.