Полет дракона
Шрифт:
– По нашим. – Ответил Ли.
– Вы можете обратиться к судье, если хотите. – Добавил чиновник. – Он назначит расследование обстоятельств дела. Тем более, что в Рим вы прибыли с посольской миссией. Но, если судить по тому, что вы мне рассказали, это ни к чему не приведет. Наши повесы развлекаются подобным образом почти каждую ночь, и кого-нибудь, да, отправят в царство Плутона. Свидетелей нападения, как я понимаю, у вас не было.
– Увы, нет. – Ответил Ли.
– Этим бездельникам совершенно все равно, кто перед ними. Они с равным азартом могут лишить жизни и римского гражданина и иноземца. Нередко убивают и друг друга.
Своими
Чиновник выделил место для погребения на одном из близлежащих кладбищ.
В назначенное время ханьцы опустили в глубокую могилу тело своего друга.
Яркое южное солнце и веселый пересвист птиц резко контрастировали с угнетенным душевным состоянием сыновей Хань.
После чтения молитв Ли сжег кипарисовую ветвь, и все присутствующие долго стояли, глядя на свежий холмик земли.
«Ты пришел сюда, выполняя волю Сына Неба».
– Думал Ли.
– «И надеялся найти друзей или, хотя бы, людей, которые захотят торговать с тобой. Вместо этого ты навсегда останешься в чужой земле».
Назад возвращались в полном молчании, разглядывая пышные, разогретые солнцем, мраморные надгробия местных патрициев и богатеев.
У одного из надгробий Ли остановился. Завидев посторонних, маленькая изумрудная ящерица, пригревшаяся на камне, быстро исчезла в траве.
Надпись на мраморной плите гласила:
«Прохожий, здесь лежит восемнадцатилетний Гелиодор. Еще прежде него отправился в царство мертвых его брат Менодор, который собирался жениться, но вместо желанного брачного ложа обрел гроб, вместо молодой жены – могильную плиту, вместо свадьбы – отчаяние и горе родных. Прохожий, плачь о несчастной матери, которая собственными руками закрыла глаза обоим своим сыновьям, не успевшим жениться {175} ».
175
подлинная древнеримская эпитафия.
«Кто знает, может быть, своим страшным горем эта бедная женщина обязана тем же мерзавцам, которые сгубили Чжана».
– Подумал Ли.
Вернувшись домой, ханьцы обнаружили, что их обокрали. Пропало несколько ценных вещей и один из двух мешков с деньгами. Более всего Ли был огорчен пропажей скифского кинжала, подаренного ему Марком в Селевкии. Ли любил его, и нередко носил при себе.
– Как же ты недоглядел, Ляо? – Спокойно спросил он у оставшегося дежурить офицера.
– Меня отвлекли. – Оправдывался тот. – Теперь я понимаю! Пришел человек и попросил помощи. Я отвлекся на короткое время и….
– Ну, что же, будем экономить. Тем более, что жить в Риме нам, думаю, недолго осталось. Завтра в очередной раз пойдем к консулу. – Сказал Ли своим спутникам. – Должно же нам, наконец, повезти!
.
КОНСУЛ
Пятидесятипятилетний консул Римской республики, Гай Марий, один из самых ярких и противоречивых представителей своего времени, пребывал в дурном расположении духа.
Четыре года назад он не мог и предположить, что колесо Фортуны повернется таким образом.
Консул поморщился, и потер рукой выпуклый лоб.
– «Как же это начиналось?».
Сын
Сципион Эмилиан обратил внимание на отважного, сметливого юношу, и открыл ему дорогу к офицерскому чину. Удачная женитьба на знатной аристократке из семейства Юлиев Цезарей значительно укрепила его положение в обществе.
Тернистая дорога непростой политической карьеры привела к избранию претором {176} и назначению наместником в Испанию. Здесь, в борьбе против испанских повстанцев, впервые проявился его незаурядный талант полководца.
Следующей ступенью для него стала война в Африке, в которой Нумидийский {177} царь Югурта расправлялся с римлянами быстро и беспощадно. Причем, происходило это не без помощи подкупленных Югуртой римских сенаторов.
176
Претор – младший коллега консула.
177
Нумидия – царство на территории современного Алжира.
После очередного поражения сенат отправил в Африку Цецилия Метелла, одного из лучших полководцев Рима, и покровителя Мария.
Метел взял с собой и Мария – штабным офицером.
Ситуация сразу же изменилась. В битве при реке Мутул молодой Марий проявил выдающееся мужество и находчивость. Победа стала возможной, именно благодаря яркому военному дарованию Мария.
Он стал первым помощником Метелла.
«Что было потом?» - Марий заерзал в своем кресле.
Потом он сделал все для того, чтобы устранить и опорочить своего начальника, и самому занять его место. Он распускал о нем грязные слухи, дискредитировал его приказы и распоряжения, переманивал на свою сторону солдат и офицеров.
Как ни странно, солдаты пошли на поводу у Мария. Этому, возможно, способствовала жесткая дисциплина, введенная в войсках Метеллом. В письмах, которые солдаты писали на родину, они жаловались на тяжелые условия затяжной войны.
«Вот, если бы командующим был Марий, дела бы шли гораздо лучше!». – Писали они.
Эти письма создали в обществе определенные настроения, сыгравшие важную роль в дальнейшей судьбе Мария.
Приближались консульские выборы, и Марий решил принять в них участие. Его командующий – Метелл, решил сделать все для того, чтобы помешать своему недобросовестному заместителю.
По закону, Марию, как человеку, избирающемуся на консульскую должность, полагался отпуск. Метелл, в надежде на то, что Марий опоздает, предоставил ему такой отпуск лишь за двенадцать дней до выборов.
«Он плохо меня знал!» - Злорадно подумал Марий, и на лице его появилась довольная улыбка.
Марий тогда стремительно преодолел путь от военного лагеря до ближайшего порта. Сел на корабль, и уже очень скоро получил возможность выступить перед народом.
Он добился всего, чего желал: стал консулом, сместил Метелла с должности главнокомандующего, занял его место и даже расправился с нумидийским царем Югуртой. Правда, не без помощи квестора Луция Суллы….