Полет Ящера
Шрифт:
– И кого же ты, гений мой золотой, доить возжелал?
– Ну… Это по вашему усмотрению, - «гений» засмущался.
– Есть два варианта. Один более честный, другой - менее…
– То бишь - либо последовательно наезжать на этих шибко умных мошенников и требовать пай, либо предлагать крышу потерпевшим, так?
– Вроде того… Я думал, что с половиной суммы любой из терпил расстанется без особых мук. Часть, как известно, меньше целого. А мы им предложим частичный возврат плюс доброкачественное возмездие.
– Доброкачественное?
– я изогнул бровь.
– Занятно… Что ты понимаешь под доброкачественным возмездием?
– Это опять же по вашему усмотрению, - собеседник прочно увиливал от прямых ответов.
–
Вежливый мальчишечка, что и говорить! Или хитрый?.. Я кивнул на ворох газет.
– Ты полагаешь, это одна контора?
– Конечно, нет, но некие коллективные цепочки кое-где прослеживаются. Другое дело, что афера сезонная, и конторы растут и исчезают, как грибы. Поэтому действовать надо быстро. Появляется объявление, сразу прозвон адресов, подтверждение через зарубежных компаньонов «дутыша» - и прямая атака!
– Атака - это хорошо, - я ласково улыбнулся.
– Вот ты этим и займешься. Лады? Нарисуешь подробненький план-проспект, доложишься Сене Рыжему. Он тебя выслушает, даст дельный совет, субсидирует.
– Босс, но я… Я же никогда такими вещами не занимался!
– Когда-нибудь пора начинать. Получится хорошо, станешь человеком. Хватит на вторых ролях сидеть. А насчет помощников тоже не волнуйся. Распоряжусь.
Мальчишечка покинул приемную слегка захмелевший. От счастья, надо полагать, хотя, давая ему карт-бланш, я вовсе не был преисполнен уверенности, что у него все получится. Зарубежье, как ни крути, - не наша родная вотчина. Работать там следует с оглядкой. Да и конторы мошеннические могут оказаться из разряда серьезных. Еще неизвестно, на какую «крышу» напорешься. И получится, что ссора дороже прибыли, хотя… Кто не рискует, то не пьет и не ест. А мальчишечка рвался в бой, изнывал от желания, почему не попробовать? Тем более, что государство и впрямь плевало на всевозможных вкладчиков, фактически опекая все эти чары и лиры, эмэмэмы и пумы. Смешно, да? Государство - крыша для мошенников, Ящер - крыша для терпил. Такая вот развеселая инсинуация…
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Ты в дикой чаще позвала,
И я пошел на зов вслепую.
Твои глаза - как два ствола
И каждый мне готовил пулю…
Валерий Брусков
Выйдя в фойе, я огляделся. Душа требовала музыки, и, повинуясь моему жесту, Гоша-Кракен, спешно дожевывав гамбургер, обтер ладони о штаны и поспешил к роялю.
– Что сыграть, босс?
– Что хочешь, Гошик. По настроению.
– Тогда «Скерцо» Шопена, пойдет?
– Давай.
Гоша свирепо потер узкий лобик и заиграл Шопена. Толстые пальчики заперекатывались по клавишам, массивные плечи закачались в несвойственном атлетам ритме. Я подошел ближе. Эта метаморфоза меня всякий раз удивляла и веселила. Личико Гошика, коим впору пугать младенцев, разглаживалось прямо на глазах, на губах появлялась глуповатая улыбка, и начинало казаться, что сквозь черты сидящего за роялем быка проступает совсем иной человек. Возможно, именно этого человека в свое время отдавали в музыкальную школу - для пятерок и утонченной карьеры. Но вот сорвалось, не вышло. Как выяснилось, в общежитии, именуемом «Гошик» проживало и другое существо - более агрессивное и мускулистое. Мало-помалу оно выпирало наружу, панцирем сковывало своего робкого близнеца ив конце концов упрятало, утоптало столь глубоко, что Гошу прозвали Кракеном. Тем не менее в минуты, когда обладатель тела садился за инструмент, Кракен покорно отходил в тень, уступая место мятущемуся и впечатлительному романтику Гоше, что вопреки всему продолжал в нем петь, танцевать и восторгаться.
Покачав головой, я отошел в угол, где возвышался внушительных размеров морской аквариум, присед в кресло
– Ну-с… Что ты думаешь по поводу Поэля?
– Я?
– Ганс пожал плечами.
– Есть у меня, босс, сомнение. В смысле, значит, что не он все это подстроил.
– Разумеется, не он!
– Тогда зачем мы его садим на рог?
– А затем, дорогуша, что напуганный Ромула переполошит Поэля, и тогда последний ринется проводить собственные изыскания. А может, побежит прямиком к тому, кто за всем этим стоит. Во всяком случае попытается дать отмашку. Наезд Ящера - дело нешуточное! Ну, а там дело техники. Парни Августа держат всю связь Поэля под колпаком, так что, уверен, очень скоро нам сообщат имя загадочного патрона.
– А если Поэль ничего не предпримет?
– Значит, припугнем его по-настоящему. Свяжем с наркотиками или другой грязью… - Я поморщился.
– Правда, если он действительно окажется ни при чем, тогда дело дрянь. Будем думать, ломать головенки. Буратино-то как в воду канул. Должен был выйти на связь, а звонка нет. То ли Кларисса ненасытная засосала, то ли ещё что. Так или иначе, но самый верный путь - это метод исключения. Таковым мы и воспользуемся.
Ганс в сомнении качнул головой.
– Так-то оно так, но больно уж все туманно.
– А как ты хотел? Ребус он и есть ребус. Гадаем, как умеем. Окажется не Поэль, за других возьмемся. Хотя на кого нам ещё думать? Спецслужбы? Так им подобная киноавантюра вроде как ни к чему. За отсутствием денежек взялись бы за нас по-крестьянски, без изгальств. А кому-либо другому…
– По-моему, и кому-либо другому это тоже ни к чему.
– Ты так считаешь?
– Конечно, босс! Сами посудите, ерунда какая-то. Рискуя жизнью, снимать два года подряд фильм, чтобы преподнести однажды и переполошить? Зачем им все это нужно?
– Кому это «им»?
– Да тем, кто все придумал!
– Но ведь придумали! Значит, имеется логичное объяснение. Вспомни того же Вову Вайнберга. Какого дьявола он, спрашивается, пригласил для своих безголосых поп-протеже полтораста чернокожих танцоров? Он ведь выплатил им тысяч семьсот долларов! Без малого - лимон! Скажи откровенно, был в этом какой-то особый смысл?
Начальник охраны пожал плечами.
– Черт его знает!
– В том-то и дело, что был! Он это, Гансик, сделал чтобы другим нос утереть, чтобы масштаб свой выставить напоказ. Пусть даже в убыток себе. Дескать, чу и могу! А появится желание, - и не такое отчебучу. Глупость, конечно, но многих проняло. Стадо на стадионе тоже, кстати, собралось приличное, хотя билетики кусались.
– Кусались, это точно. Вон Гошик тоже туда с приятелями бегал. Коробочка, рассказывал, полная набилась.
– Вот видишь, а ты говоришь… Между прочим, стадион, наверное, не от стадии произошел, а именно от стада. Пастбище для скучающих.
– Я опорожнил бутылочку, взялся за другую.
– Возможно, в нашем случае тоже имеет место нечто подобное.
– В общем да, но не проще ли было…
– Проще, Гансик! Конечно, проще! Я ведь о том и толкую. Только то, что проще, и выглядит соответственно, - я продемонстрировал Гансу изящную бутылочку.
– Ну скажи мне, на кой черт лепить сюда эту золоченую лэйбочку? И горлышко вон как изогнули. Это ведь тоже технологически сложнее, а значит, дороже. Но делают!.. Или почему до сих пор не отменили нелепые смокинги? Куда удобнее являться на презентации в поношенных кроссовках и джинсах! ан, нет!
– выпендриваются, как майские жуки. И в лимузины норовят влезть с серебристым покрытием, и в шагрень облачаются самую экзотическую. Чем, скажи, лучше золотые часы титановых? Да ничем! Даже, наверное, хуже, однако носят. Ради престижа, ради пыли в глаза…