Полет Ящера
Шрифт:
– Посылай людей. Немедленно! – я кивнул Сене Рыжему на телефонный номер. – Вычисли номер и собирай народ! Пусть прихватят оружие. Там Безмен. Угодил в чьи-то лапы.
Секретарь с готовностью кивнул. Я приблизился к зеркалу, как мог привел себя в порядок. Незачем достославным сыщикам видеть мою растерянность. А уж тем паче – испуг.
Гипс треснул в полдень. Как раз, когда ушли гости. А, спустя час, я уже сидел в уютном кабинетике Артура. Помешивая в тазу горячую воду, он вдумчиво расспрашивал о звонке Безмена. Я рассказывал в подробностях, стараясь воспроизвести отдельные фразы и даже интонацию. Мне казалось, что это важно. Для диагноза,
– Я одно не пойму: когда же он успел спятить? Ведь и времени прошло всего ничего! – я хмуро покосился на календарик часов. – Ну да! Считанные дни! Ты считаешь, что такое возможно?
– Трудно сказать так сразу. Пока не встречусь с ним лично, о диагнозе говорить преждевременно.
– Послушай, а может, его пытали? Я слышал, от пыток тоже порой сходят с ума.
– Сходят. Очень даже просто, – Артур не прекращал своих манипуляций. – Но для начала надо все-таки повидать его. Тогда и скажу что-либо более определенное.
– Ты увидишь его, – пообещал я. – Уверен, парни Дина уже везут бедолагу сюда. Приготовь все, что положено в таких случаях.
– Само собой… Хотя, ты знаешь, моя специализация несколько иная.
– Брось! Ты у нас мастер на все руки. Лепила-универсал!
– Разумеется, я постараюсь помочь, – Артур пытливо взглянул на меня. – Меня другое настораживает. Не многовато ли у нас отклонений за последнее время? Помните, вы рассказывали о свихнувшемся парне? А теперь вот еще Безмен. Или, может, вы его имели в виду?
– Нет, там был другой паренек…
– Вот я и толкую. Когда психоз следует за психозом, это уже смахивает на эпидемию.
Умные у него были глаза. Чертовски умные. И, верно, впервые в жизни я отвел взгляд в сторону. Вполголоса пробурчал:
– Ладно, смотри, что там с ногой, и побегу.
– Сейчас поглядим, – он закряхтел, отдирая смоченные бинты. – Не понимаю, как вы его так расколотили? Все было сработано на совесть.
Я фыркнул.
– В футбол играл. Верно, от мячика.
– Знаем мы эти ваши мячики! – Артур умело сновал над вытянутой ногой. Отмокший гипс ломтями перепачканной марли шлепался в таз. – Так… А это еще что за хренотень?… Оппа!..
Выкрикнул он это столь напряженным голосом, что я резво приподнялся на локтях. Сначала разглядел побелевшее лицо доктора, а после и то жуткое, во что превратилась моя конечность.
От такого и впрямь можно было сказать «оппа». И даже кое-кто покруче. Чуть ниже колена нога начинала пугающе зеленеть. Тут и там поблескивали крохотные перламутровые пластинки. Словно прилипшая к коже рыбья чешуя. Но самое жуткое приключилось со ступней. Она заметно увеличилась – и в длину, и в ширину. Пальцы на ней, тоже обретя зеленоватый оттенок, противоестественным образом сомкнулись попарно, почти срослись и только самый большой оставался сам по себе. И тем не менее именно он заставил гипсовый каркас расползтись надвое. Ноготь, желтый и толстый, напоминающий медвежий клык, выпирал из-под кожи на добрых пять-шесть сантиметров. И такие же, но более скромные коготки, проклевывались на сросшихся парах.
Мы созерцали этот сюрреалистический ужас и молчали. Артур продолжал сидеть деревянным истуканом, я тоже не шевелился, не в силах оторвать взгляда от ТРЕХПАЛОЙ ЛАПЫ. Впрочем, и не трехпалой даже, – четырехпалой, как и положено. С внутренней стороны в районе косточки над пяткой бугрилась еще одна зеленоватая шишка с зернышком пробивающегося коготка. Четвертый палец должен был появится именно здесь. ДОЛЖЕН… Я со свистом
Почему я решил, что ДОЛЖЕН? Откуда я мог это знать?!.. Но ведь знал!.. Потому что видел уже не впервые.
Я зажмурился, и мысленному взору услужливо явилась картинка какой-то полуразрушенной церквушки. Холм из кирпичей и скошенный купол с золотящимся крестом. Точно могила погибшему великану. И я рядом с этой могилой – огромный и всхрапывающий, попирающий землю толстыми куриными ножищами.
Веки испуганно дрогнули и распахнулись. Господи! За что? Ведь неправда все это! Только чья-то злая шутка!.. Помоги проснуться!.. К чертям собачьим Безмена и Густава! Все возвращу и отдам, но только не это!
Глаза мои встретились с глазами Артура. Дрожащие губы его шевельнулись.
– Кто?…
Я едва его расслышал.
– Кто ты, Ящер?…
Кто я?… Он спрашивал, кто я такой?…
Мне захотелось расхохотаться, истерика билась в животе запертой в темницу коброй, тело скрючивали болезненные судороги. Я облизнул пересохшие губы, с запоздалым прозрением ощутил жжение во рту. В верхней части неба что-то стремительно вспухало. Странно, но ответ на идиотский вопрос доктора я знал.
Знал, как и то, что лапа у меня должна быть ЧЕТЫРЕХПАЛОЙ…
Глава 30
"Как до, так и после
не сменим одежды,
Мир – злобненький ослик,
Пустые надежды."
Артур продолжал смотреть на меня, и взор его не сулил ничего хорошего. В нем читались и страх, и подозрение, а главное – я воочию видел, как растет и ветвится в докторе то исконно неприязненное отношение, что питают люди ко всему инородному. В средние века так, должно быть, глядели на сжигаемых колдунов и ведьм, в тридцатые и сороковые – на судимых врагов народа. Глаза Артура одним махом перемещали меня по ту сторону барьера. Я становился ЧУЖИМ – чужим до корней волос, а с таковыми уже не годилось играть по старым правилам. Он мог обещать мне все что угодно – хранить молчание, тайно помогать дорогими лекарствами, искать нужных специалистов и нужную литературу, однако я вдруг преисполнился ясной уверенности, что все это будет ложь. Между чужими нет и не может быть договоренностей. Он увидел во мне то, чего ни в коем случае не должен был увидеть. Граница меж нами пролегла зубчатым частоколом, и при всем желании ни он, ни я не могли уже ничего поделать.
На секунду у меня закружилась голова. Жутковатый миг переворота произошел! Стремительная трансформация привычного мира подобно ураганному ветру ударила в спину, закачала неустойчивым баркасом. Такой вот заманчивый мне выпал жребий! На собственной шкуре Ящеру предстояло испытать, что это такое – стать изгоем и стать чужим. Только что мы были с Артуром в единой упряжке, говорили об одном, и вот в каких-нибудь полминуты все изменилось. Чертова нога в мгновение ока разметала нас по разные стороны баррикад. И самое страшное заключалось в том, что передо мной сидел не Гоша-Кракен, не Безмен и не Дин-Гамбургер, – жутковатая тайна приоткрылась Артуру, человеку сведущему в травмах и биологических аномалиях! Тем не менее выбор он свой совершил, не колеблясь. Что же было говорить об остальных! Кому еще я мог довериться? Да никому! Один-единственный слушок в состоянии был развалить всю империю. Люди попросту побежали бы от Ящера! Как от чумы и проказы, как от сошедшего с телеэкранов оборотня. Артур был умен, но этим самым был и опасен. Банальным слушком дело могло не обойтись, и, тысяча чертей! – я просто не имел права рисковать…