Полицейское управление (сборник)

Каунитц Вильям Дж.

— Вопросы? — Он обвел взглядом всех по очереди.

Вопросов не было.

— Тогда за дело.

После ухода детективов в дежурке стало неестественно тихо. Только Колон отвечал на звонки и записывал поступающие сведения. Скэнлон сидел за столом и слушал рацию, хотя было еще слишком рано.

Гектор Колон заглянул в кабинет и проговорил:

— Лу, я подумал, что мы будем в очень трудном положении, если операция провалится.

Скэнлон взглянул на распорядок дежурств. На вечернюю смену с четырех вечера до полуночи были назначены три

детектива. Он посмотрел на часы: 14.50. Много чего может случиться за час и десять минут. Скэнлон позвонил в соседний 97-й участок и попросил командира, чтобы его патрульные часок подежурили и на территории 93-го.

— У меня серьезное дело и может не хватить людей, — пояснил Скэнлон.

— Хорошо, Тони, — ответил лейтенант Рой Бенсон. — Кстати, я давно мечтаю сходить с подругой в бар «Монт».

— Выбирай любой вечер, за мой счет, конечно.

— Тони, ты классный мужик.

— Пошел к черту, Рой. И спасибо за помощь.

Герман Германец позвонил у двери особняка Галлахера и стал ждать.

Мэри Энн Галлахер, вся в черном, с траурной повязкой на правой руке, открыла дверь.

— Надеюсь, я вам не помешал, миссис Галлахер. Но, как я уже говорил вам по телефону, мне хотелось отдать вам эти деньги как можно скорее.

— Благодарю, инспектор.

Мэри Энн повернулась и повела инспектора по коридору в гостиную. Они сели лицом друг к другу. Герман смотрел, как вдова перебирает четки, потом вытащил из кармана куртки конверт.

— Миссис Галлахер, эти деньги собрали сотрудники отдела наркотиков. Тут три тысячи шестьсот долларов. Я понимаю, что это не вернет вам Джо, но хоть немного поможет вам в дальнейшей жизни.

Вдруг Мэри Галлахер наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Бог да благословит вас и ваших людей, — растроганно сказала она, взяв конверт и опускаясь на стул. — Галлахер был хороший человек. Я очень скучаю по нему.

Она отвела взгляд, и инспектор встал.

— Мне нужно идти.

— Выпейте чашечку кофе, — предложила вдова Галлахера.

— С удовольствием бы, но не могу. У меня встреча с лейтенантом Скэнлоном. Кажется, лейтенант вышел на след убийц вашего мужа.

— Как? — быстро спросила она, в волнении поднимаясь со стула.

— Я ничего не знаю наверняка и пока не хочу говорить. Скэнлон, несомненно, сам все вам расскажет, когда придет время.

— Пожалуйста, расскажите мне все, что знаете. Я имею на это право. Малейшая надежда, что эти люди будут пойманы, облегчит мне жизнь.

— Да, вы правы, — согласился он, снова опускаясь на стул. — Похоже, лейтенант нашел магазин, торгующий театральным гримом. Он пытается узнать там все, что можно. В деле появились новые отпечатки пальцев. Лейтенант выдвинул версию, что это был не просто грабеж.

— Что же это было? Расскажите мне.

— Это все, что мне известно. После встречи со Скэнлоном я буду знать больше.

— Это замечательные новости. Я буду молиться, чтобы убийцу поймали, — сказала она, сжимая подлокотник кресла.

Мэри Энн Галлахер проводила

инспектора до прихожей и подождала, пока хлопнет входная дверь. Потом она швырнула четки на пол и подбежала к телефону.

Герман Германец приехал в 93-й участок и рассказал Скэнлону о своей встрече с миссис Галлахер. Затем он позвонил из кабинета Скэнлона в отдел наркотиков 17-го участка. Дежурный сержант сообщил, что Харрису недавно звонила женщина. Как ему и было приказано, он сказал ей, что Харрис в патруле на Орчард-Бич, и дал его временный телефон.

В штаб на Орчард-Бич тоже звонила женщина, желавшая говорить с сержантом Харрисом из семнадцатого отдела по борьбе с наркотиками. Узнав, что он в патруле, она попросила передать Харрису, чтобы он позвонил Мэри Энн Галлахер.

Лицо Германа Германца омрачилось.

— Ну?

— Так! — воскликнул Скэнлон. — Велите им сообщить об этом Харрису.

Он встал и подошел к окну. Погода была солнечная и сухая.

Долгожданный звонок раздался через двадцать шесть минут.

— Харрис только что попросил отгул по семейным обстоятельствам и покинул дежурство, — сказал инспектор, медленно опуская трубку.

Скэнлон взял рацию.

— Центр — всем отрядам. Начинаем.

Глядя на карту, висевшую на стене в дежурке, Скэнлон мог представить себе ход операции на Орчард-Бич. Между улицей и лужайкой для пикников размещалась автостоянка. Пляж, напоминавший формой полумесяц, был на восточном берегу полуострова. Извилистая Парк-роуд соединяла стоянку и зону отдыха. Полицейский фургон стоял на южном краю стоянки, а вокруг сновали полицейские, наблюдавшие за пляжем. Через шесть рядов от последнего занятого места стояло такси. За рулем развалился водитель, на коленях у него лежала рация.

Скэнлон водил пальцем по плану Орчард-Бич. Все ли выезды перекрыты? С пляжа ведет Сити-Айленд-роуд. Параллельно ей идет еще одна дорога. Обе примыкали к Хатчинсон-Ривер-парквей, больше известной как Хатч. Группы Ренегат 2, 3 и 4 стояли на перекрестках этих дорог. Группа Ренегат-1 была на стоянке. Ей надлежало следить за Харрисом и выяснить, по какой дороге он поедет.

Скэнлон схватил рацию:

— Центр — Ренегату-2. Доложите, какова интенсивность движения.

— Ренегат-2 — Центру. Обычная, как всегда летом в будний день. Ни то ни се.

Джордж Харрис вылез из полицейского фургона, держа в руках форму и экипировку. Отдыхающие брели от пляжа к своим машинам, другие извлекали из багажников одеяла и маленькие холодильники, собираясь на пляж.

Харрис направился к своему «джипу».

Водитель такси передал по рации:

— Ренегат-1 — Центру. Объект уезжает в «джипе-команчи».

Водитель коричневого «бьюика», стоявшего у перекрестка дорог, передал:

— Ренегат-2 — Центру. Объекта не вижу.

Еще одно такси стояло на обочине шоссе Хатч, его водитель открыл капот, делая вид, будто ищет неисправность. Он произнес в микрофон, лежавший на аккумуляторе: