Полицейское управление
Шрифт:
Он посмотрел на нее.
— Джанет, дело движется очень медленно. Пока вы единственный человек, который дружил с Айзингер. Может быть, вспомните какие-то подробности, пусть на ваш взгляд самые пустяковые, самые незначительные?
Она улыбнулась.
— До первой утренней чашки кофе меня бесполезно спрашивать о чем-либо. Присоединитесь?
Кухня была залита солнечным светом: Джанет поставила на круглый стол у окна тарелку с горячими рогаликами и села.
— Ломала голову, но так
— Трудно поверить, что Сара так ревниво оберегала свою личную жизнь. — Дэвис отломил кусочек, не отрывая взгляда от лица хозяйки.
— Почему? Скрытных людей очень много.
— Какой она была, на ваш взгляд?
— Иногда казалось, что она боится окружающего мира, а иногда Сара была сильной и держала все в руках. — Джанет помолчала, — Вы поймаете тех, кто ее убил?
— Мы приложим все усилия.
Дэвис заметил, что глаза у Джанет зеленые.
— Сара была доброй и отзывчивой. Недавно у меня оборвался роман, и я была не в себе. Сара утешала меня, и я выплакалась у нее на плече. В ту пятницу, когда я собиралась уехать на уик-энд, она пришла и подарила мне свою Библию. Сказала, что книга принесет мне покой и наставит на путь истинный.
— У вас только что кончился роман, а вы собрались уехать на уик-энд с вашим боссом?
— Это ничего не значило. Я хотела проверить, смогу ли быть с другим мужчиной. — Она не поднимала глаз от чашки.
— А почему вы не рассказали о Библии раньше?
Она равнодушно пожала плечами.
— Я просто не подумала об этом. Это же всего лишь Библия. Хотите на нее взглянуть?
— Не откажусь.
Края страниц были потерты и надорваны. Литография на первой странице изображала навьюченных арабов, идущих по вечной Вифлеемской дороге над Сионской пропастью. Один из арабов напоминал Мэлоуна. Дэвис улыбнулся. На заднем плане старик вел ослика, на котором сидела девочка и, смеясь, махала рукой давно забытому художнику. Дэвис как бы перенесся в тот день, когда Земля была юной. Он чувствовал присутствие Сары Айзингер: ее духи, следы помады и грима. Дэвис машинально листал страницы.
— Могу я взять книгу на несколько дней?
— Если обещаете ее вернуть.
— Конечно. Теперь я у вас в долгу. — Он поднял чашку с кофе. — Может быть, пообедаем как-нибудь вечером?
Еще один женатый мужчина с проблемами. Но, в конце концов, разве не все они такие? Она улыбнулась и ответила:
— Почему бы и нет?
Дежурная комната детективов была пуста. Из-за двери кабинета лейтенанта доносились взрывы смеха. Мэлоун медленно повернул дверную ручку. Все детективы столпились вокруг доски.
В центре группы стоял О'Шонесси. К доске
— Итак, господа, перед вами женский половой орган, — изрек Джейк Штерн. — Наш друг и коллега Пэт О'Шонесси наконец-то вкусил этот чудесный плод.
Группа собравшихся вежливо зааплодировала! Посыпались замечания:
— Прекрасная лекция.
— Лучше поздно, чем никогда.
— Добро пожаловать в клуб.
— Господа, этот напряженный отросток, напоминающий длинную лодку, — самое чувствительное место на теле женщины. Клитор. Прошу обратить внимание на маленький бугорок вверху, состоящий из губчатой ткани. Это лжеклитор — наиболее возбудимое место в райских кущах.
— Блестящая диссертация. — Хайнеман зааплодировал.
Разразилась буря рукоплесканий.
Штерн поклонился, принимая восхищение присутствующих. Он поднял руку, требуя тишины.
— Прошу обратить внимание, что лжеклитор напоминает человека, стоящего в лодке. Наш друг Пэт заблудился. Вместо того чтобы сосредоточиться на «человеке в лодке», он уделил внимание другой части.
— Да, так я и сделал, — признался пораженный О'Шонесси.
— Обычная ошибка новичков, — сказал Старлинг Джонсон.
Рассвирепевший Мэлоун ворвался в кабинет.
— Извини, что прерываю твою лекцию, но я истратил двадцать пять долларов на обед с Замбрано, чтобы рассказать ему, как вы переутруждаетесь и как не хватает людей, работающих по делу Айзингер. И что я вижу? Группу пожилых кобелей, поучающих друг дружку, как доставить удовольствие женщине. Если вы до сих пор не научились этому, то уже никогда не научитесь.
— Учиться никогда не поздно, — отозвался Штерн, шмыгнув за дверь последним.
Мэлоун не смог сдержать улыбку.
— Как поживаете, Лу?
Мэлоун обернулся. Курчавый ирландец сидел на стуле, подпирая стену, и чистил ногти серебряным перочинным ножом.
— Я — Джек Харриган. Меня одолжили вам на пару недель. Со мной шесть человек.
Детектив-сержант Джек Харриган, отличник университета в Гринпойнт. Мэлоун сразу почувствовал, что этому человеку можно доверять.
— Что за люди с тобой? Хорошо их знаешь? — нахмурясь, с сомнением спросил Мэлоун.
Харриган уловил беспокойство, сквозившее в вопросе Мэлоуна.
— Я лично их отбирал, по одному. Если прогорим, каждый будет держаться как Гибралтарская скала.
— Умеют обращаться с оборудованием для подслушивания и пользоваться видео?
— Несомненно, как и то, что летом гвинейцы ходят в майках. — Харриган пододвинул стул к столу. — Так в чем там дело?