Политическая лирика

Райзман Виктор

Собаки взяли след, и вот -

Настигла беглеца погоня.

– Стой! Он петляет юрким зайцем.

– Огонь! Оборвана тропа, -

Беглец качнулся и упал.

Он взводу мёртвым показался.

Отрезав трупу обе кисти,

Чтоб отпечатки пальцев снять,

Ушли в казарму досыпать,

Тушёнку есть, винтовки чистить...

Труп застонал внезапно: -Братцы!

И встал, превозмогая боль.

Не чуя снега под собой,

Он

смог до лагеря добраться.

Вопрос о нём решить сумели

В теченье часа или двух:

– Куда теперь такой без рук?

Расстрел - и никаких сомнений!..

А мне порой другое снится:

Безрукий лагерь обогнул

И сквозь десятилетий мглу,

Кровавя снег, бредёт в столицу.

Их миллионы, и шаги их

Устремлены к зубцам Кремля.

И станет пухом им земля,

Когда покаются живые.

Санта Моника, ноябрь - декабрь 2004

Учитель музыки

Он музыке учил детишек в школе,

Голосовал, как все мы, только "за",

Не выделялся - был не алкоголик,

Но два-три раза лыка не вязал.

На педсоветах вежлив был взаимно,

На митингах садился за рояль

И извлекал святые звуки гимна,

Чем укреплял советскую мораль.

А зал вставал в предписанном

порыве,

Президиум от стульев рвал зады,

И в мире ликов не было счастливей

Под отблеском рубиновой звезды...

Закрылась школа, стал учитель

нищим.

Но раз, когда в ночи он тосковал,

Его внезапно осенило свыше:

Ведь я ж сидел, когда весь зал вставал!

Трясло от гимна музыкальный ящик,

Весь педсовет стоял, а я сидел!

Выходит, значит, был я настоящий -

Как это называлось?
– ди - сси - дент!

Теперь кричит он, самолюбье грея,

И устремляет палец в вышину:

– Мы с Сахаровым - как его?
– Андреем

Боролись! А плоды другие жнут!..

Есть в жизни место храбрецам и

трусам.

Но вот промчится, этак, лет с полста,

Глядишь - великих имена сотрутся,

А ловкачи взойдут на пьедестал.

Санта Моника, апрель 2005 - март 2007

Дорога на родину

Я к родине дорогу потерял,

Ушёл,

когда почувствовал - не нужен.

Моря и континенты покорял

И к прошлому казался равнодушен.

Что толку, если б захотелось вдруг,

Чтобы дорога привела обратно, -

Дорога, как река, она - не круг,

Не циркулем наносится на ватман.

Держава развалилась на куски,

Расцветкой новой заиграли карты.

По банкам растеклись большевики,

По заграницам - физики и барды...

Я к родине дорогу потерял,

Ушёл, когда почувствовал - не нужен.

И как потом бинокль ни протирал,

Обратного пути не обнаружил.

Санта Моника, май - октябрь 2005.

Кто виноват?

Я - мастер смены. Беспартийный.

В бригаде двадцать остряков.

По одному и коллективно

Поносим власть у верстаков.

Но каждый вторник хмурим лица,

И я на пресном языке

Читаю им передовицы

В скрипучем красном уголке.

Профорг Евсей садится слева,

А справа - Пётр из партбюро,

И выражает наша смена

Партийной линии "добро".

Строчу для токаря Сизова

К партхозактиву краткий спич.

Его расскажет слово в слово

С трибуны Николай Кузьмич.

Потом к ноябрьской годовщине

Вовсю готовится завод.

Составлен список. В нём мужчины,

Кто, что, в каком ряду несёт.

За длинный лозунг - два отгула,

А за портрет вождя - один.

Колонна плечи развернула,

Весь "треугольник" - впереди.

Конечно, мы в пути устали,

Но коллектив единству рад...

Пускай не врут, что лично Сталин

В том самом культе виноват.

Санта Моника, декабрь 2005-ноябрь 2007

Странный сон

"Что русскому здорово,

то немцу - смерть" /Пословица/

Мне сон приснился. Странный.

Исторический.

Две сверхдержавы - Штаты и Союз,

Наделав бомб в немереном количестве,

Пошли швырять друг в друга страшный груз.

Земля покрылась пеплом и

пожарами,

Расплавились арктические льды,

И хлынули библейской Б-жьей карою

Потоки нескончаемой воды.

Америка намокла и Евразия,

Архипелаги и материки,

Окопы затопило жидкой грязью, и -

В дерьме по горло бравые полки.

Без коек, без горячего питания

Поникли янки гордой головой.