Политическое завещание, или Принципы управления государством
Шрифт:
И чем выше будет положение людей, занятых на таких должностях, тем лучше.
Дабы не ошибиться на сей счёт, набирая войско, нужно уделить внимание провианту, с тем чтобы для каждого полка численностью 1 тыс. человек имелось 15 подвод для постоянной перевозки двухнедельного запаса хлеба, то есть такого количества, которого более или менее хватит для проведения важной кампании, а ещё сверх расчёта надлежит иметь 100-200 лишних телег, ибо иначе возникнет недостаток [579] .
579
Одна подвода, запряжённая четвёркой лошадей, должна везти на любые расстояния 6-7 сетье зерна, что по весу равно 1500 фунтам, учитывая, что в одном сетье содержится 240 фунтов печёного хлеба. Стало быть, одна подвода должна
Сетье (фр. septier или setier, от лат. sextarius). – Слово происходит от названия принятой у римлян меры жидкостей или сыпучих тел (sextus). Парижское сетье, которым мерили зерно, составляло 12 буассо, или 152,4 литра.
В вышеприведённых выкладках встречаются явные ошибки. Вместо «трёхнедельный» (запас сухарей) следует читать «четырёхнедельный». Это вытекает из простых расчётов. Если 1 подвода = 1 тыс. пайков = 1500 фунтов хлеба (2 тыс. пайков сухарями), то, соответственно, 15 подвод = 15 тыс. пайков хлеба (которым можно кормить 1 тыс. человек в течение 15 дней, т.е. двух недель), или 30 тыс. пайков сухарями (их достаточно, чтобы кормить 1 тыс. чел. в течение 30 дней, т.е. четырёх недель, а не трёх, как пишет кардинал). Отсюда следует, что при численности армии 15 тыс. человек 225 подвод смогут везти запас хлеба на 15 (а не на 25, как стоит в тексте), а сухарей – на 30 дней.
Не следует забывать о том, что необходимо возить с собой мельницы и печи, и, хотя их использование не всегда сподручно, всё-таки иметь их нужно, дабы пускать в дело в некоторых местах, где по-другому поступить не представляется возможным и где может произойти так, что промедление в четыре дня даст неприятелю великую выгоду перед армией, испытывающей нехватку продовольствия.
А поскольку при осуществлении великих замыслов важны даже мелкие подробности, то военачальник должен обратить особое внимание на все детали своего обоза. Он должен знать, что телеги проще разгружать, чем повозки, они легче поворачивают на узкой дороге, но, с другой стороны, они и легче переворачиваются, а одна опрокинутая телега способна надолго задержать продвижение всего обоза. Поэтому генерал должен продумать свой маршрут, чтобы выбрать в зависимости от него тот способ передвижения, который сочтёт наиболее подходящим.
Кроме того, он должен знать, что существует два способа перевозки хлеба: в ящиках, которые весьма тяжелы и громоздки, либо на телегах с плетёными боками и покрытыми просмолённым холстом, что гораздо удобнее.
После этих шести замечаний мне остаётся лишь дать два совета тем, на кого возложено командование нашими армиями.
Во-первых, во время похода быть всегда впереди, ибо тяжело войску, каким бы сильным оно ни было, продвигаться, когда ему противостоит другое войско; и часто то, которое начинает первым, скорее может ожидать удачи.
Во-вторых, занимать позицию скорее наступательную, нежели оборонительную, если это можно сделать, не проявляя безрассудства: ведь имеющий смелость нападать внушает некоторый страх своему противнику, да и натура французов – нетерпеливая и легкомысленная – мало приспособлена к обороне, тогда как их пыл и нетерпение придают им качества, помогающие успешно атаковать.
Разнообразный опыт позволяет мне говорить об этом, и я уповаю, что те, кто достиг вершин полководческого искусства, скажут то же самое.
Раздел V,
в котором говорится о силе на море, совершенно необходимой французскому королевству, и описаны различные области применения больших кораблей и галер
Военная мощь требует, чтобы король был силён не только на суше, но и обладал могуществом на море.
Когда Антонио Перес был принят во Франции покойным королём, Вашим родителем, и тот назначил ему хорошее жалованье [580] , чтобы он смог благополучно пережить свалившиеся на него беды, этот иностранец, пожелавший выразить признательность великому королю, по отношению к которому чувствовал себя обязанным, и показать, что в несчастье не сделался неблагодарным, дал ему три немаловажных совета, выразив их тремя словами: Roma, consejo у mar [581] .
580
В
581
Рим, совет, море (исп. ).
Мнение этого пожилого испанца, поднаторевшего в государственных делах, заслуживает внимания не столько в силу авторитета того, кто его высказал, сколько в силу собственной его ценности.
Мы уже упоминали о том, какие усилия следует прилагать для создания успешно работающего Государственного совета и приобретения влияния в Риме. Остаётся порассуждать, почему король заинтересован в становлении своего могущества на море.
Море – это такое богатство из всех существующих, на максимальные доли которого все монархи претендуют, и однако же, права каждого на него менее всего ясны.
Власть над водной стихией никогда не была прочно закреплена за кем бы то ни было. Сама же стихия подвержена различным переменам, вызванным присущим ей непостоянством, и так покорна ветрам, что отдаётся на волю того, который больше всех её ласкает и чья сила так необузданна, что он в состоянии владеть ею насильно вопреки всем, кто пытается с ним тягаться.
Одним словом, истинное право на такое господство исстари даёт сила, а не разум, и, чтобы претендовать на это богатство, надобно быть сильным.
Чтобы действовать в этом вопросе упорядочений и методически, следует отдельно рассмотреть Океан [582] и Средиземное море и провести различие между крупными судами, которые пригодны для обоих морей, и галерами, применение коих ограничено тем морем [583] , которое природа, как кажется, будто нарочно поместила между землями, дабы меньше подвергать его бурям [584] и дать ему больше защиты.
582
Здесь и далее под словом «Океан» Ришельё имеет в виду Атлантический океан.
583
На самом деле галеры могут ходить и в океане, правда только в очень хорошую погоду.
584
В Средиземном море бури случаются чаще и иной раз бывают гораздо опаснее, чем в Атлантике. См. замечания самого кардинала насчёт бурь в Средиземноморье далее в этой же главе.
Никогда великое государство не должно доходить до такого состояния, при котором оно не сможет взять реванш после того, как ему была нанесена обида.
Бюст кардинала Ришельё
Ж. Варен ( 1604 – 1672), 1641 – 1643
А посему, если Франция не будет сильна флотом, то Англия, пользуясь выигрышным местоположением, сможет предпринимать против неё любые действия по своему усмотрению [585] , не боясь возмездия.
585
Опасность со стороны английского флота особенно возросла для Франции со времени правления королевы Елизаветы I, которая немало способствовала его развитию.
Она может мешать нашим рыболовам, чинить препятствия нашей торговле и, заперши устья наших больших рек, заставить наших купцов платить такую пошлину, какую ей вздумается.
Она может безнаказанно высаживать свои войска на наши острова и даже берега.
Наконец, поскольку местоположение родной страны этой чванливой нации позволяет ей не опасаться величайших сухопутных держав, беспомощных на море, то питаемая ею с давних времён зависть [586] по отношению к французскому королевству может, очевидно, побудить её решиться на всё, тогда как из-за нашего бессилия мы не сумеем ничего против неё предпринять.
586
Намёк на Столетнюю войну между Францией и Англией (1337 – 1453 гг.).