Полночная луна

Хэндленд Лори

Я не сомневалась, что Мерфи меня хотел, но еще он хотел знать правду. Очень жаль, что я не собиралась ее выдавать. Однако я могла дать ему кое-что другое.

Потому что целовался он как дьявол. Ну или так, как по моим представлениям мог бы целоваться дьявол, если бы тратил на это время.

И почему он этим не занимался, если умел так целоваться? Сатана завербовал бы огромное число душ, предлагая поцелуи, а не желания или что там полагалось нынче в обмен на душу.

Мерфи не деликатничал; у него не было причин в чем-либо меня убеждать. В следующую

секунду он впился в мои губы. Я вцепилась в его плечи, прижалась грудью к груди, удерживая его член в колыбели своих бедер, пока он исследовал руками мои ягодицы.

Несмотря на солнце, пот и жару, на вкус он был как вода и ночь. Целуясь, он работал языком так же умело, как и во время разговоров. Я проследила длину его языка своим.

Мерфи царапнул зубами мою нижнюю губу, сильно, почти до боли, однако это лишь подхлестнуло мое возбуждение. В ответ я его укусила, и он зарычал. Ну или по крайней мере я подумала, что рычал он.

Звук не завибрировал у моих губ, я не ощутила рокот в груди Мерфи, а должна была, учитывая близость наших тел.

Тихое рычание повторилось, и я вспомнила о ночном звере. О звере, который, по уверениям Мерфи, мне померещился.

Я оторвалась от его губ и взглянула на деревья.

Похоже, моя греза следовала за нами.

Глава 9

— Ложись! — выкрикнула я.

Мы с Мерфи припали к земле. Выскочившее из-за деревьев существо споткнулось о нас и рухнуло ничком.

Не волк, не медведь, не представитель семейства кошачьих, а мужчина. Это не значит, что он не чудовище, ну или не был им прошлой ночью.

И почему я решила, что наш противник не совсем человек? Вероятно, потому, что из его горла по-прежнему вырывалось рычание.

А еще он чертовски быстро двигался — гораздо быстрее обычного гаитянина. К тому времени как мы с Мерфи поднялись на ноги — а медлить мы не стали, — парень уже пошел на второй заход.

На его черном лице зловеще сверкали глаза. Серые, зеленые или голубые — трудно определить, когда внимание приковано к тому, как они закатываются и моргают, словно человек находится под кайфом или, может, просто сошел с ума.

Мерфи толкнул меня за спину. Меня наверняка впечатлили бы его благородство и отвага, не будь я сосредоточена на странном рычащем туземце. К тому же я рассердилась от того, что Мерфи оказался безоружным, так как оставил мачете и стволы у пруда, когда решил меня поцеловать. У меня по крайней мере имелся нож.

Опустив руку на талию, я выругалась. Ножны были пусты.

Прежде чем я успела задуматься, как, почему или где, гаитянин набросился на Мерфи, и они вдвоем рухнули на землю. Хотя противник был крупным и грузным, Мерфи ему не уступал. Пригодилось и то, что он прошел барную школу боевых искусств, ведь его соперник не придерживался правил — если вообще существуют какие-то правила кулачного боя.

Противники дрались, стараясь завладеть преимуществом в поединке. Потом гаитянин принялся клацать зубами перед носом Мерфи, словно пытаясь его

откусить.

— Да что с тобой такое, черт возьми? — воскликнул Мерфи.

Уж мне ли не знать. Согласно легенде, некоторые зомби жаждали человеческой плоти.

Я пробралась к пруду.

Вместо того чтобы схватить один из стволов, не заряженный серебром, солью или чем-то эффективным против того, кем, возможно, являлся гаитянин, я рылась в рюкзаке, пока не нашла собственноручно изготовленный зомби-выявитель.

Не то чтобы он раньше срабатывал.

— Но ведь то были оборотни, — пробормотала я, рывком развязала мешочек и высыпала немного порошка в ладонь.

— Кассандра! — крикнул Мерфи. — Нельзя ли побыстрее?

Я рванула к нему, на бегу подняла ладонь, приблизила запястье к губам, чтобы дунуть порошком в лицо гаитянину. Одновременно с моим выдохом Мерфи могучим рывком скинул с себя противника и в награду нанюхался зомби-выявителя.

Пыль покрыла его кожу. Он моргнул, и ее крупицы ссыпались с ресниц. Мерфи закашлялся.

— Ой? — смущенно произнесла я.

— Пригнись! — выкрикнул он.

Я нырнула к земле. Над моей головой просвистел кулак. Оттолкнув меня в сторону, Мерфи вскочил на ноги, схватил соперника, вновь повалил его на землю и скомандовал:

— Пистолет!

Я шагнула к оружию, но остановилась, когда гаитянин, распластав Мерфи на спине, снова принялся клацать зубами у его носа. Сдернув серебряное распятие через голову, я воткнула его в шею гаитянина.

Тот взвыл. «Ага. Оборотень», — подумала я.

Вот только он не взорвался, а ударил меня тыльной стороной ладони. Я пролетела пару метров и приземлилась на пятую точку.

— Кончай валять дурака и возьми пистолет! — повторил Мерфи.

Помотав головой, я вздрогнула, когда боль пронзила щеку. Будет синяк, не в первый раз.

Я подползла к рюкзаку Мерфи и достала пистолет. Вряд ли он поможет, однако особого выбора у меня не было. И тут я уловила взглядом блеск у кромки воды.

Мой нож.

Я схватила его и поползла обратно.

Лишь несколько сантиметров отделяли гаитянина от носа Мерфи. Мне не поспеть к ним вовремя.

Не раздумывая, я отвела руку назад и метнула нож. Клинок с глухим звуком воткнулся гаитянину в спину прямо промеж лопаток. И вновь ни дыма, ни огня, ни оборотня. Ну и дела.

Гаитянин жутко взвыл — что неудивительно — и потянулся к ножу. Только когда он выдернул его из спины, я поняла, что дала промашку. Теперь у гаитянина были и нож, и Мерфи.

— Кассандра! — проревел Мерфи.

Противник навис над ним, кровь и заходящее солнце окрасили лезвие в красный цвет.

В царившей на уединенной поляне тишине выстрел получился неприлично громким.

Гаитянин резко дернулся, выронил нож и упал, придавив Мерфи.

— Уф. — Мой проводник торопливо выбрался из-под тела.

Гаитянин не шевелился и не дышал. Либо пули эффективны против зомби, либо он, возможно, не зомби.

На меня накатила тошнота. Если он не был мертв, значит…