Полночное свидание
Шрифт:
Почувствовав на себе взгляд Хилтона, Сильвия повернулась и вопросительно посмотрела на него. Выражение, которое она увидела в его черных глазах, смутило ее: взгляд его горел страстью, но он быстро потупил взор и сказал:
— Мадам Рувильер похожа на пухлого напудренного ребенка, а ее голос напоминает вопли младенца.
— Хилтон Кортин! — возмутилась Сильвия. Но, прислушавшись повнимательнее, она поняла, что Хилтон прав.
Певица была толстой маленькой женщиной с круглым лицом. Когда она брала высокие ноты, ее кукольное личико напрягалось и краснело, Сильвия улыбнулась,
К счастью, выступление мадам скоро закончилось, и все, включая Сильвию и Хилтона, перешли в бальный зал, который, как сказал Хилтон, был лучшим танцевальным залом в стране.
А Хилтон Кортин, подумала Сильвия, лучший танцор страны. Ее мнение разделяли и красивые леди, смотревшие на них, и она знала, что они недоумевают, почему самый завидный жених Нового Орлеана пришел сюда с женщиной ниже его по положению. Она и сама этому удивлялась. Но главное, она здесь. Она с ним. Она в раю.
После театра они сели в карету и поехали в ресторан. Сильвия заметила печаль в глазах Хилтона.
— В чем дело, Кортин? — спросила она, дотрагиваясь до его руки. — Что тебя тревожит? Скажи мне.
— Я уезжаю, — ответил Хилтон.
— На войну с Мексикой?
— Да, дорогая.
— Но почему? Ты ведь ушел из армии, и никто не может приказать тебе отправиться на войну.
— Я должен быть там. Санта-Ана убил моего лучшего друга. Я хочу отомстить за него.
— Да… я помню, — сказала она взволнованно, — ты рассказывал мне о нем. Когда… когда ты уезжаешь?
— В воскресенье. — Он сжал ее руку.
Ее губы начали дрожать, и в глазах заблестели слезы. Он уезжает. Он уезжает и может никогда не вернуться.
— Хилтон, — выдохнула она.
— Да, Сильвия?
— Я… я хочу… — Она погладила его по щеке. — Нет, Хилтон, я не могу позволить тебе уехать. — Она обвила руками его шею.
— Милая, — прошептал он, целуя ее.
Сильвия прижалась к нему, и они целовались жарко, неистово, не в силах оторваться друг от друга.
— Сильвия, я люблю тебя, и всегда любил.
— Тогда не уезжай! — взмолилась она. — Ты нужен мне. Не покидай меня. — Она страстно целовала его, умоляя не бросать ее. Никогда прежде она так не целовала его, и желание вспыхнуло в нем с новой силой.
Он погладил ее обнаженное плечо и вдруг услышал слова, которые не надеялся когда-нибудь услышать:
— Я люблю тебя, Хилтон. Я люблю тебя. Не уезжай. Не покидай меня.
— Господи, милая, — прошептал он, не веря своему счастью.
Их поцелуи становились все более страстными. Он спустил платье с плеча Сильвии, обнажив ее прелестную грудь. Сильвия, расстегнув рубашку Хилтона, гладила его торс.
Они и не заметили, как карета остановилась, и кучер постучал в дверцу.
— Приехали, капитан Кортин! — крикнул он.
Тяжело дыша, Хилтон взглянул на Сильвию.
— Ты голодна? — спросил он.
— Я хочу тебя, — прошептала она.
— Мы передумали, Эдвард, — сказал Хилтон кучеру. — Вези нас в отель «Сент-Луис».
— Слушаюсь, хозяин.
В номере было тепло и уютно. Горела лишь одна свеча. Бархатный полог, закрывавший кровать, свисал с высокого
На этих простынях, украшенных вышивкой ручной работы, лежала обнаженная красивая женщина, ее золотистая кожа блестела в тусклом свете свечи. Рядом с ней, на боку, лежал смуглый мужчина, его рука покоилась на нежной груди подруга. Они отдыхали после бурных занятий любовью.
Войдя в номер отеля, едва закрыв за собой дверь, они сорвали друг с друга одежду, нетерпеливо побросав ее на пол. И в следующую секунду уже предавались любовным утехам.
Сейчас настало время, когда Хилтон мог научить Сильвию искусству любви, открыть ей секреты ее стройного тела и посвятить в тайны своего тела, — время, когда он мог заверить ее в своей глубокой, всепоглощающей, вечной любви.
— Ты первая женщина, которую я полюбил. Ты даже представить себе не можешь, сколько мучительных бессонных ночей я провел, мечтая, чтобы ты вот так, как сейчас, лежала в моих объятиях.
— Почему ты покинул меня в ту карнавальную ночь, Хилтон? Тогда я призналась тебе в любви…
— Любимая, я ничего не слышал. Я думал, ты меня не любишь и не хочешь больше видеть.
— Я уже тогда любила тебя, Хилтон.
— А я полюбил тебя, впервые поцеловав на холодном балконе отеля «Конде». — Он осыпал поцелуями ее грудь.
— У нас с тобой нет будущего…
— Есть. Как только я вернусь из Мексики, мы поженимся.
— Я боюсь…
— Ты со мной, дорогая, и тебе нечего бояться.
— Ты аристократ, и если ты на мне женишься, люди, начнут сплетничать о нас.
— Милая, меня совершенно не волнует, что будут говорить о нас люди. И если хоть кто-нибудь попробует плохо отозваться о тебе, ему придется иметь дело со мной. Сильвия, сегодня в опере ты должна была почувствовать, что такое быть миссис Хилтон Кортин. Когда мы поженимся, ты сможешь ходить куда угодно и делать все, что пожелаешь.
— Хилтон… а если у меня будет ребенок?
Хилтон рассмеялся.
— Милая, у нас будет куча детей, и я с радостью стану отцом потомков Жана Лаффита. А сейчас поцелуй меня и скажи, что ты станешь моей женой.
— Да, — ответила Сильвия, прижимаясь к нему — Я так люблю тебя!
— Я говорил тебе, что очень ревнив?
— С того самого дня, как мы занимались любовью, ни один мужчина не поцеловал меня. А ты можешь сказать то же самое про себя?
— Нет, но я обещаю тебе: теперь, когда ты моя, я больше никогда не буду заниматься любовью с другими женщинами. Ты для меня все на свете. Ты мой прекрасный ребенок, моя бесконечная любовь.
Он снова начал ласкать ее, осыпая поцелуями ее тело. Он ласкал ее, пока страсть не вспыхнула в ней с новой силой и она не забыла обо всем на свете. Его теплые губы целовали ее бедра, зубы покусывали ее трепещущую плоть. Сильвия извивалась, вцепившись ему в волосы. Он лег на нее, слегка придавив своим телом, сделав ее своей пленницей. В уютном номере, освещенном единственной свечой, он довел ее до вершины блаженства, которое сменилось счастливым освобождением.