Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 8. Письма
Шрифт:
50
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин.
Автограф — РГАЛИ. Ф. 1216. Оп. 1. Ед. хр. 7.
Дат.: 2/15 октября 1908 г. — по почтовому штемпелю.
Открытка с видом храма Гатор (Хатхор) в Дендере («Denderah Temple of Athor Egypt»). Адрес тщательно стерт. Штемпель почтового отделения Египта (Каира?) — 15.10.08. Штемпель почтового отделения Константинополя — 19.10.08. Штемпель почтового отделения Царского села — 15.10.08.
Выбирая открытку, Гумилев мог иметь в виду, что богиня-покровительница хорошо сохранившегося храма Гатор отождествлялась греками с Афродитой, богиней любви и красоты; этот храм был реставрирован поздними Птолемеями и первыми римскими императорами (117 до н. э. — 98 н. э.). Последней из Птолемеев была Клеопатра; на стене храма сохранился редкий рельеф — Клеопатра с сыном Цезарионом перед лицом богов. Можно предположить, что Гумилев имел в виду Дендеру в качестве одной из целей египетской поездки и добрался (поездом или на пароходе), по крайней мере, до Луксора. Дендера расположена недалеко от города Кена, в 60 км севернее Луксора. Храм малоизвестен, и вряд ли бы Гумилев стал посылать открытку с его видом — «просто так»: в качестве «египетского сувенира» гораздо
И, томясь по Антонии милом,
Поднимая большие глаза,
Клеопатра считала над Нилом
Пробегающие паруса.
Рельеф Клеопатры с сыном размещен на крыше храма, с видом на Нил.
Стр. 4. — Поездка в Палестину не состоялась (см. стр. 6–7 № 51 наст. тома и комментарии к ним). Стр. 5–6. — Очевидно, имеется в виду инженер Владимир Андреевич Гаккель (ум. в 1942), за которого В. Е. Аренс в 1912 г. вышла замуж.
51
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980 (публ. Г. П. Струве), Полушин, ЛН.
Автограф — ИМЛИ. Ф. 13. Оп. 3. № 85.
Дат.: 2/15 октября 1908 г. — по почтовым штемпелям и аналогии с датой отправления письма № 50.
Открытка с фотографией (крупным планом) четырех арабов, поднимающихся по пирамиде, с подписью: «Egypt. The Pyramids. Arabs showing how easy it is to ascend» («Египет. Пирамиды. Арабы показывают, как легко подняться»); на обратной стороне по-французски: «Egypte. Une Ascension difficile (Pyramides)» (Египет. Трудный подъем. (Пирамиды)), адресованная «Russia. Москва. Театральная пл., д. Метрополь. Редакция «Весы». Его Высокородию Валерию Яковлевичу Брюсову». На открытке отсутствует почтовая марка, на которой была поставлена дата египетского почтового штемпеля. Штемпель почтового отделения Константинополя — 19.10.08. Штемпель московской экспедиции городской почты — 14.10.08. Текст открытки факсимильно воспроизведен в кн.: Шубинский В. Николай Гумилев. Жизнь поэта. СПб., 2004. С. 157; фотография на лицевой стороне воспроизведена: ЛН. С. 485 (с ошибочным указанием местонахождения).
Стр. 3–4. — Первая строка знаменитого ст-ния Брюсова «Встреча» (Весы. 1907. № 5; то же ст-ние процитировано Гумилевым в письме к Брюсову от 24 августа / 6 сентября 1907 г. (№ 16 наст. тома)). Стр. 5–6. — Упоминаются достопримечательности в окрестностях Каира. Сфинкс находится в Гизе (название большого каирского некрополя) — в то время маленьком поселке в 4–5 километрах к западу от города (теперь — на западной окраине современного Каира). Рядом со Сфинксом расположены Большие Пирамиды: Хеопса, Хефрена и Микерина; последняя имеет еще три малых пирамиды-спутницы. Мемфис — столица Египта в эпоху Древнего царства (XXVIII–XXXII вв. до н. э.) — находится километрах в 20-ти к югу от Каира. В его центре, как считается, стояла крепость «Белые стены», строительство которой началось при Имхотепе. От этого крупного религиозного, политического и культурного центра Древнего Египта, потерявшего свое прежнее значение с возникновением Александрии, остались лишь руины, погруженные в глубокий ил. Во время раскопок, начатых в XIX веке, в Мемфисе были обнаружены остатки храма Птаха, где короновались фараоны, две колоссальные статуи Рамсеса II и небольшая молельня, построенная Сети I. Недалеко от Мемфиса, к югу, находилось и озеро Мерида — о котором пишет древнегреческий историк, географ и путешественник Страбон (63 до н. э. — 21 (?) н. э.): «удивительное озеро <...> по величине с открытое море и цвета морской воды», полное крокодилов, которых в этой местности «считают священными и щадят их» (Страбон. География. Кн. 17. Гл. 1. § 35, 37). Подчеркнуто резкий отказ от поездки в Рим, вероятно, связан с крушением надежд на путешествие по Европе в обществе В. Е. Аренс (см. №№ 49 и 50 наст. тома и комментарии к ним). Стр. 6–7. — Поездка в «Палестину или Малую Азию» не состоялась, согласно данным П. Н. Лукницкого, — из-за нехватки денег.
52
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1986 (публ. М. Баскера и Ш. Грэм), Полушин, НП.
Автограф — РГАЛИ. Ф. 5. Оп. 2. Ед. хр. 2.
Дат.: 13/26 октября 1908 г. — по почтовому штемпелю.
Открытка с видом пирамид и надписью «Egypte», адресованная: «Russie. Россия. Царское село (Петербург<ская> губ<ерния>. Фридентальская <колония>, дача Эбермана. Его Высокородию Валентину Иннокентьевичу Анненскому». Штемпель почтового отделения Каира — 26.10.08. Штемпель почтового отделения Царского села — 25.10.08.
Разные биографы поэта по-разному представляют события, прошедшие с момента прибытия Гумилева в Египет до времени написания данной «каирской» открытки, завершающей «египетскую» часть гумилевской эпистолярии 1908 г. В. Бронгулеев высказывает предположение, будто Гумилеву «удалось все-таки совершить поездку по Нилу. Он мог посетить тогда Фаюмский оазис, побывать на руинах древних Фив и осмотреть, конечно, Луксор. Не исключено, наконец, что в ту же поездку он мог достичь и границ Судана» (Бронгулеев В. В. Посредине странствия земного. Документальная повесть о жизни и творчестве Николая Гумилева. Годы 1886–1913. М., 1995. С. 111). Фивы (современный Луксор) находятся на расстоянии приблизительно 700 км от Каира, Дендера (см. комментарий к № 50) — в 60 км к северу от Луксора; Карнак — между ними; теоретически такой маршрут был вполне осуществим, и Гумилев мог ознакомиться с жизнью страны достаточно подробно. В пользу этого предположения говорит и ретроспективное ст-ние «Египет» (№ 6 в т. IV наст. изд.), содержащее большое количество географических и бытовых реалий и, главное, демонстрирующее понимание автором «души» страны (см. стр. 31–32). Однако нельзя забывать, что помимо посещения туристических мест (см.: Жизнь поэта. С. 67) пребывание Гумилева в Египте было ознаменовано и «духовным преображением» поэта, оказавшим радикальное влияние на его жизнь и творчество последующих лет. Именно тогда, по словам Ахматовой, для него была «снята опасность самоубийства» (Жизнь поэта. С. 67). П. Н. Лукницкий особо отмечал, что все лето 1908 г. Гумилев находился «в подавленном душевном состоянии», его «преследовали мысли о самоубийстве», и внезапная поездка в Египет — в нарушение первоначально намеченного маршрута — была как-то с этими «мыслями» связана: «По-видимому, в Египте была попытка самоубийства, последняя в его жизни» (Труды и дни. С. 185). Очевидно, что весь этот «суицидальный подтекст» египетского путешествия 1908 г. непосредственно связан с образом «сада Эзбекие» в личной
Какие бы печали, униженья
Ни выпали на долю мне, не раньше
Задумаюсь о легкой смерти я,
Чем вновь войду такой же лунной ночью
Под пальмы и платаны Эзбекие.
(«Эзбекие» (№ 96 в т. III наст. изд.). Если также учесть отмеченные Н. А. Богомоловым «оккультные коннотации» Каира в восприятии раннего Гумилева-символиста («масонская мифология предполагала в качестве отмеченных для посвященных (особенно посвященных высших степеней) Смирну и Каир, который Гумилев посетил <...> М. Н. Лонгинов в своей известной книге писал: “Все Розенкрейцерство делилось на 9 округов. Четырем высшим степеням назначены были места для конвенций: <...> Каир и Париж; <...> Смирна”» (Богомолов Н. А. Гумилев и оккультизм // Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. М., 1999. С. 116)), — то можно также предположить, что «переоценка ценностей» в каирском парке было как-то сопряжено не только с «любовным кризисом», но и с исходом «путешествия к оккультным тайнам символизма».
53
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Полушин, НП (публ. Р. Д. Тименчика).
Автограф — РНБ. Ф. 248. № 139.
Дат.: 14 ноября 1908 г. — по помете получателя.
На письме помета получателя — «14.11.08».
Поэт, прозаик и переводчик Владимир Васильевич Уманов-Каплуновский (1865–1939; настоящая фамилия Каплуновский) был в то время секретарем Кружка поэтов «Вечера Случевского». В его архиве сохранились его очерк «“Пятницы” и “Вечера” Случевского» (РГАЛИ. Ф. 512. Оп. 2. Ед. хр. 1), список членов «Кружка Случевского» 1910-х гг. (РГАЛИ. Ф. 512. Оп. 1. Ед. хр. 50; 75 имен) и обширная корреспонденция. История и порядки Кружка подробно освещены К. М. Азадовским и Р. Д. Тименчиком: «Кружок поэтов и поэтесс «Вечера Случевского», объединявший до конца 1917 года многих петербургских стихотворцев, играл заметную роль в жизни столицы. Традиция «вечеров» зародилась еще в 90-е годы XIX века, когда столичные поэты собирались по пятницам у Я. П. Полонского <...> После его смерти эстафету принял К. К. Случевский; на его квартире были в конце 1898 года «утверждены» и стали регулярно (обычно — два раза в месяц) проводиться поэтические «пятницы». Эти собрания поэты рассматривали как своего рода «академию»: они читали друг другу свои новые произведения, тут же обсуждали их, сочиняли произведения на определенную заданную тему. «Пятницы» Случевского не прервались с его смертью осенью 1904 года; <...> решено было <...> создать кружок его имени и собираться попеременно на квартирах постоянных участников «Вечеров». <...> С годами в Кружке сложился определенный устав. Посетители «Вечеров» строго разделялись на постоянных участников и «гостей». Доступ для посторонних был весьма затруднен. Вступить в Кружок было тоже не просто: требовалось иметь, во-первых, изданную книгу стихов и, во-вторых, согласие большинства его членов. Желающий попасть в Кружок сначала вводился в него кем-либо из постоянных участников в качестве «гостя». После чтения им своих стихотворений решался вопрос о допуске его к баллотировке (она проводилась закрыто) на следующем собрании. Претендент обязан был иметь не менее троих рекомендателей (также из числа «кружковцев»). Собрания, проводившиеся ежемесячно (с октября по май), носили интимный характер. Одни читали, <...> другие обменивались впечатлениями. Затем собравшимся предлагался ужин, который нередко затягивался до раннего утра» (Азадовский К. М., Тименчик Р. Д. К биографии Н. С. Гумилева (Вокруг дневников и альбомов Ф. Ф. Фидлера) // Русская литература. 1988. № 2. С. 173–174). В апреле 1908 г. собрания получили официальный статус литературного общества, насчитывавшего более 50 членов; его председателем стал поэт Ф. В. Чернигов-Вишневский (1838–1916), которого сменил через год Н. Н. Вентцель (1855–1920); в президиум также вошли Уманов-Каплуновский, И. И. Соколов (р. 1868), бывший учитель Гумилева в гимназии Гуревича Ф. Ф. Фидлер (1859–1917) и М. Г. Веселкова-Кильштет (1861–1931). Кружок в то время объединял по преимуществу поэтов-традиционалистов, и появление в нем Гумилева и других молодых представителей модернистских течений вызывало известное напряжение. О принятии Гумилева в его члены рассказал хозяин того вечера В. И. Кривич в письме М. Г. Веселковой-Кильштет от 29 мая 1908 г.: «На собрании был выбран новый член — Н. С. Гумилев. Это близкий товарищ и по гимназии, и так, в жизни, Д. И. Коковцева и мой хороший знакомый, — молодой поэт, вернувшийся недавно из Парижа, куда уехал по окончании гимназии слушать лекции в Парижском университете. Человек он очень талантливый, литературное детище Брюсова, который руководит им, имеет два сборника стихов, пишет много — одним словом, быть в кружке имеет право. Декадент он т<ак> с<казать> строгого рисунка и стихов «сологубовских настроений» не пишет. Сидели мы до первого поезда, как и предполагалось, и досидели совсем легко, без всяких натяжек» (цит. по: Азадовский К. М., Тименчик Р. Д. Указ. соч. С. 175).
Стр. 5–6. — О несохранившемся «деревянном двухэтажном доме со службами и садом», куда переехали Гумилевы осенью 1908 г. см.: Козырева М. Г. Н. С. Гумилев в Царском селе // Гумилевы и Бежецкий край. Бежецк, 1996. С. 17. Стр. 6–7. — В подробном комментарии к первой публикации этого письма Р. Д. Тименчик писал: «Следующие <...> вечера кружка состоялись 20 ноября 1908 г. у В. П. Авенариуса, 20 декабря — у В. М. Грибовского и 10 января 1909 г. у В. В. Уманова-Каплуновского. По воспоминаниям поэта А. А. Кондратьева, Гумилев читал у В. М. Грибовского стихотворение «<Северный> раджа» (Последние известия. Таллин. 1927. 20 февраля). 13 февраля 1909 г. М. Г. Веселкова-Кильштет крайне неодобрительно писала А. Е. Зарину о чтении Гумилевым в кружке стихотворения «Варвары» и о его критике в адрес других читавших (РГАЛИ. Ф. 208. Оп. 1. Ед. хр. 133. Л. 4 об.). 18 апреля 1909 г. Гумилев рекомендовал в члены кружка П. П. Потемкина. На протяжении последующих семи сезонов Гумилев много раз появлялся на вечерах кружка (одно собрание было проведено у Гумилевых в Царском селе — 19 ноября 1911 г.). 28 января 1912 г. он был у М. Г. Веселковой-Кильштет, 10 марта 1912 г. — у Н. Н. Вентцеля (на этом вечере он рекомендовал Е. А. Зноско-Боровского), 26 января 1913 г. — у Н. Н. Вентцеля, 30 марта 1913 г. и 18 января 1914 г. — у Д. И. Коковцева, 22 марта 1914 г. — у Н. Н. Вентцеля, 21 ноября 1915 г. — у В. П. Лебедева, 19 декабря 1915 г. — у В. П. Авенариуса. Посещение вечеров часто сопровождалось стихотворными экспромтами Гумилева в альбомы присутствовавших, например, 10 марта 1912 г.: