Полное собрание сочинений. Том 1
Шрифт:
Было катанье на масляниц ; сани парами, четвернями, кареты, рысаки, шелковые салопы — вс тянулись ц пью по Кіевской, — п шеходовъ кучи. Вдругъ крикъ съ поперечной улицы: «держи, эй, держи лошадь то! Пади, эй!» самоув реннымъ голосо[мъ]. Невольно п шеходы посторонились, пары и четверни придержали. Чтожъ вы думаете? Оборванный извощикъ, стоючи на избитыхъ санишкахъ, размахивая надъ головой концами возжей, на скверной кляч съ крикомъ продралъ на другую сторону, покуда никто не опомнился. Даже буточники и то расхохотались.
Дмитрій хотя челов къ азартный и ругнуть любитъ, но сердце им етъ доброе, скотину жал етъ. Кнутъ онъ употребляете не какъ средство побужденія, но исправленія, т. е. онъ не погоняетъ кнутомъ: это несообразно съ достоинствомъ городского
Я много еще думалъ объ многораз[лич]ныхъ отношеніяхъ кучеровъ между собою, объ ихъ ум , находчивости и гордости. Должно быть, при большихъ съ здахъ они узнаютъ другъ друга, съ к мъ сталкивались, и переходятъ изъ враждебн[ыхъ] въ миролюбныя отношенія. Вс интересн[ы] на св т , особенно отношенія т хъ классовъ, къ к[оторымъ] мы не принадлежимъ.
Ежели дутъ экипажи по одному направленію, то распря бываетъ продолжительн е: тотъ, кто обид лъ, старае[тся] угнать или отстать, другой же иногда усп ваетъ доказать ему неправоту поступка и беретъ верхъ; впрочемъ, когда дутъ въ одну сторону, то перев съ на сторон того, чьи лошади р зв е.
Вс эти отношенія очень удобно прикладываются къ отношеніямъ вообще въ жизни. Интересно[ы?] тоже для меня отношения господь между собою и кучерами при такого рода столкновеніяхъ. — «Эка дрянь, куда прешь?» — Когда это обращается ко всему экипажу, невольно с докъ старается принять видъ серьезной или веселой или беззаботной — однимъ словомъ такой, который онъ прежде не им лъ; зам тно, что ему пріятно бы было, ежели бы было на оборотъ; зам тилъ я, что г[оспо]да съ усами въ особенности сочувствуютъ обидамъ, нанесеннымъ ихъ экипажу. —
— «Кто детъ?»
Это прокричалъ буточникъ, который нынче утромъ при мн очень былъ оскорбленъ тоже кучеромъ. У подъ зда противъ этой самой будки стоя[ла] карета; славный съ рыжей бородой кучеръ, уложивъ подъ себя возжи и опершись локтя[ми] на кол ни, гр лъ спину на солнц , какъ было видно, съ большимъ удовольствіемъ, потому что даже почти совс мъ зажмурился. Напротивъ него буточникъ похаживалъ на площадк передъ будкой и концомъ алебарды поправлялъ доску надъ лужей передъ своимъ балкономъ. — Вдругъ ему не понравилось, или что карета тутъ стоитъ, или завидно стало, что кучеру такъ пріятно гр ться, или хот лъ разговориться — онъ прошелъ по своему балкончику, заглянулъ въ переулокъ, потомъ, стукнулъ алебардой по доск : «Эй ты, куда сталъ? дорогу загородилъ». Кучеръ немного отщурилъ л вый глазъ, по смотр лъ на буточника и опять закрылъ. — «Съ зжай! теб что ли говорятъ!» Никакого вниманія.— «Аль не слышишь! сворачивай, говорятъ!» Буточникъ, видя, что н тъ отв та, прошелъ по балкончику, еще заглянулъ въ переулокъ и видно собирался сказать что нибудь разительное. Въ это время кучеръ приподнялся, поправилъ подъ собой возжи и, повернувшись съ заспанными глазами къ буточнику: — «Что з ваешь? Теб , дураку то и ружья въ руки не давали, а туда же кричитъ!»
— Подавай!
Кучеръ проснулся и подалъ.
Я посмотр лъ на буточника; онъ что то пробормоталъ и сердито посмотр лъ на меня; ему, видно, непріятно было, что я слышалъ и смотрю на не[го]. Я знаю, что нич мъ больше нельзя оскорбить челов ка въ глубин , какъ т мъ, чтобы дать понять ему, что зам тилъ, но говорить про это не хочешь; поэтому я сконфузился, пожал лъ буточн[ика] и пошелъ прочь.
Люблю я въ Дмитріи тоже способность разомъ назвать челов ка; меня это забавляетъ. «Пади, шапка, — служба, борода, пади, салазки, пади, прачка, пади, коновалъ — пади, фигура,
Я прі халъ домой. Дмитрій заторопился сл зать, чтобы отворить ворота, я тоже, чтобы пройти въ калитку прежде его; это всякій разъ такъ бываетъ: я тороплюсь войти, потому что привыкъ уже, онъ торопится подвезти меня къ крыльцу, потому что онъ такъ привыкъ. — Я долго не могъ дозвониться; св чка сальная очень нагор ла и Провъ, мой лакей старичокъ, спалъ. Покуда я звонилъ, вотъ о чемъ я думалъ: Отчего мн противно входить домой, гд и какъ бы я ни жилъ? противно вид ть того же Прова на томъ же м ст , ту же св чку, т же пятна на обояхъ, т же картины, такъ что даже грустно д лается? —
Особенно надо даютъ мн обои и картины, потому что они им ютъ претензію на разнообразіе, а стоить посмотр ть на нихъ два дня, они хуже б лой ст ны. Это непріятное чувство, входя домой, должно быть, отъ того, что не рожденъ челов къ, чтобы въ 22 года жить холостякомъ. То ли [бы] было, ежели бы можно было спросить Прова, который вскочилъ и, стуча сапогами, (в рно чтобы показать, что онъ давно слышитъ и исправенъ) отворяетъ дверь: «Барыня почиваетъ?» — Никакъ н тъ, въ книжку читаютъ. — То ли бы д ло: — взялъ бы я об ими руками за головку, подержалъ бы передъ собой, посмотр лъ бы, поц ловалъ бы и опять посмотр лъ и опять поц луй; и не скучно бы было ворочаться домой. Теперь одинъ вопросъ, который я могу сд лать Прову, чтобы показать ему, что я зам тилъ, что онъ никогда не спитъ, когда меня дома н тъ, это: «Былъ кто нибудь?» — Никого. — Всякій разъ, когда бываетъ такого рода вопросъ, отв тъ Провъ д лаетъ жалкимъ голосомъ и всякій разъ мн хочется ему сказать: «Зач мъ же ты говорить жалкимъ голосомъ? Я очень радъ, что никто не былъ». Но я удерживаюсь: Провъ могъ бы оскорби[ться], а онъ челов къ почтенный. —
Я обыкновенно вечеромъ пишу дневникъ, франклиновскій журналъ и ежедневные счеты.
Нын шній [день] я ничего не издержалъ, потому что ни гроша н ту, такъ нечего писать въ счетную книгу. —
Дневникъ и журналъ — другое д ло: нужно бы было писать, но поздно, отложу до завтра. —
Мн часто случалось слышать слова: «пустой челов къ, живетъ безъ ц ли»; и самъ даже я это часто говорилъ и говорю, не отъ того чтобы я повторялъ чужія слова, но я чувствую въ душ , что это нехорошо и что нужно им ть въ жизни ц лъ.
Но какъ же это сд лать, чтобы быть «полнымъ челов комъ и жить съ ц лью»?—Задать себ ц ль никакъ нельзя. — Это я пробовалъ, сколько разъ, и не выходило. Надо не выдумывать ее, но найти такую, которая бы была сообразна съ наклонностями челов ка, которая бы и прежде существовала, но которую я только бы созналъ. Такого рода ц ль я, мн кажется, нашелъ: всестороннее образованіе и развитіе вс хъ способностей. Какъ одно изъ главныхъ сознанныхъ средствъ къ достиженію — дневникъ и франклиновской журналъ. — Въ дневник я каждый день испов дуюсь во всемъ, что я сд лалъ дурно. Въ журнал у меня по графамъ расписаны слабости — л нь, ложь, обжорство, нер шительность, желаніе себя выказать, сладострастіе, мало fiert'e 231 и т. д. все вотъ такія м лкія страстишки: въ этотъ журналъ я изъ дневника выношу свои преступленія крестиками по графамъ.