Полное собрание стихотворений

Апухтин Алексей Николаевич

2

Льется вино. Усачи полукругом, Черны, небриты, стоят, не моргнут, Смуглые феи сидят друг за другом: Саша, Параша и Маша – все тут. Что же все смолкли? Их ночь утомила, Вот отдохнут, запоют погодя. Липочка «Няню» давно пробасила; В глупом экстазе зрачками водя, «Утро туманное» Саша пропела… Ох! да была же она хороша, Долгий роман она в жизни имела, Знала цыганка, что значит душа! Но зажила в ней сердечная рана, Старые бури забыты давно, В этом лице не ищите романа: Сытостью властною дышит оно. Что ж и мудреного, что процветает Духом и здравием Саша моя? С выручки полной она получает, Шутка ли, три с половиной пая. Те, что постарше

и менее пылки, Заняты ужином скромным своим; Всюду сигары, пустые бутылки, Тучами ходит по комнате дым. Старая Анна хлопочет за чаем, «Жубы» болят отчего-то у ней, Только, никем и ничем не смущаем, Коля бренчит на гитаре своей; Голос прелестный раздался… О Боже! Паша поет, не для ней, вишь, весна… Не для тебя, так скажи, для кого же? Ты черноброва, свежа и стройна, Из-под ресниц твоих солнца светлее Тянутся вешнего счастья лучи… «Ну-ка, затягивай „Лен“, да живее!» Грянула песня. Гудят усачи. Липочка скачет, несется, – куда же? Где остановишься ты на пути? Лица горят; Марья Карповна даже, Кажется, хочет вприсядку пойти… Кончено… Стой! Неужли ж расставаться? Как-нибудь надо вам сон превозмочь. «Ну-ка, цыганки, живей, одеваться! Едем к нам в город доканчивать ночь!»

3

И морозом, и метелью Охватило нас кругом, Смотрят брачною постелью Сани, крытые ковром. «Паша! к нам – сюда! Дорогой Будем петь, садись правей… Липа здесь! Живее трогай, Не жалей же лошадей!» Подхватили лихо кони, Ветер свищет, словно зверь… От какой бы мы погони Не умчалися теперь? И какая бы кручина Не забылася легко? Всюду снежная равнина, До заставы далеко; В небе темь и мгла густая, И не видно ямщика, И дрожит в руке другая Чья-то теплая рука!

4

Вот и приехали… «Ну, шевелися, Чаю скорее, за ромом пошли!» Мигом по комнатам все разбрелися, С жадным вниманием дом обошли. Всё любопытно им: двери, паркеты, Книги, альбомы, звонок за стеной… Вот и красавиц московских портреты. «Кто из них, Паша, сравнится с тобой?» Вот собралися, уселись за чаем, Тише признанья, но смех веселей… Только, ничем и никем не смущаем, Коля бренчит на гитаре своей. Длятся часы. Задушевное пенье, Словно волшебный таинственный сон, Льет нам минутное жизни забвенье… Вдруг раздался неожиданный звон: Колокол грянул из церкви соседней… Знаю, он разом веселье смутит! «Что это? К ранней звонили обедне?» – Старая Анна впросонках ворчит. Вот и прощанье звучит роковое: «Поздно, до завтра, пора по домам!» Утро туманное, утро седое, Знать, и взаправду подкралося к нам.

5

Один я… Город шевелится, Морозный день глядит в окно; Я лег в постель, но мне не спится: В душе и пусто и темно. И жаль мне ночи беззаботной, В которой, на один хоть час, Блеснула гостьей мимолетной Жизнь, не похожая на нас. И снова голос полуночный Звучит при тусклом свете дня: Весна придет в свой час урочный, Весна придет… не для меня!

1873

Памяти Н. Д. Карпова

С тех пор, как помню жизнь, я помню и тебя С улыбкой слушая младенческий мой лепет И музу детскую навеки полюбя, Ты знал мой первый стих и первый сердца трепет В мятежной юности, кипя избытком сил, Я гордо в путь пошел с доверчивой душою, И всюду на пути тебя я находил, В безоблачный ли день, в ночи ли под грозою. Как часто, утомись гонением врагов, Предавшись горькому, томящему бессилью, К тебе спасался я, как под родимый кров Спасается беглец, покрыт дорожной пылью! Полвека прожил ты, но каждый день милей Казалась

жизнь тебе, – ты до конца был молод. Как не было седин на голове твоей, Так сердца твоего не тронул жизни холод. Мне так дика, чужда твоей кончины весть, Так долго об руку с тобой я шел на свете, Что, вылив из души невольно строки эти, Я всё еще хочу тебе же их прочесть!

1873

Падающей звезде

Бывало, теша ум в мечтаньях суеверных, Когда ты падала огнистой полосой, Тебе вверял я рой желаний эфемерных, Сменявшихся в душе нестройною толпой. Теперь опять ты шлешь мне кроткое сиянье, И взором я прильнул к летящему лучу. В душе горит одно заветное желанье, Но вверить я его не в силах… и молчу. Как думы долгие, лишивши их покрова, В одежду чуждую решуся я облечь? Как жизнь всю перелить в одно пустое слово? Как сердце разменять на суетную речь? О, если можешь ты, сроднясь с моей душою, Минуту счастия послать ей хоть одну, Тогда блесну, как ты, огнистой полосою И радостно в ночи безвестной утону.

1873

Рыбница

«Как бедный пилигрим, без крова и друзей…»

Как бедный пилигрим, без крова и друзей, Томится жаждою среди нагих степей,– Так, одиночеством, усталостью томимый, Безумно жажду я любви недостижимой. Не нужны страннику ни жемчуг, ни алмаз, На груды золота он не поднимет глаз, За чистую струю нежданного потока Он с радостью отдаст сокровища Востока. Не нужны мне страстей мятежные огни, Ни ночи бурные, ни пламенные дни, Ни пошлой ревности привычные страданья, Ни речи страстные, ни долгие лобзанья… Мне б только луч любви!.. Я жду, зову его… И если он блеснет из сердца твоего В пожатии руки, в немом сиянье взора, В небрежном лепете пустого разговора… О, как я в этот миг душою полюблю, С какою радостью судьбу благословлю!.. И пусть потом вся жизнь в бессилии угрюмом Терзает и томит меня нестройным шумом!

1873

Памяти Ф. И. Тютчева

Ни у домашнего, простого камелька, Ни в шуме светских фраз и суеты салонной Нам не забыть его, седого старика, С улыбкой едкою, с душою благосклонной! Ленивой поступью прошел он жизни путь, Но мыслью обнял всё, что на пути заметил, И перед тем, чтоб сном могильным отдохнуть, Он был, как голубь, чист и, как младенец, светел. Искусства, знания, событья наших дней – Всё отклик верный в нем будило неизбежно, И словом, брошенным на факты и людей, Он клейма вечные накладывал небрежно… Вы помните его в кругу его друзей? Как мысли сыпались нежданные, живые, Как забывали мы под звук его речей И вечер длившийся, и годы прожитые! В нем злобы не было. Когда ж он говорил, Язвительно смеясь над жизнью или веком, То самый смех его нас с жизнию мирил, А светлый лик его мирил нас с человеком!

Между 1873 и 1875

«В уютном уголке сидели мы вдвоем…»

М. Д. Жедринской

В уютном уголке сидели мы вдвоем, В открытое окно впивались наши очи, И, напрягая слух, в безмолвии ночном Чего-то ждали мы от этой тихой ночи. Звон колокольчика нам чудился порой, Пугал нас лай собак, тревожил листьев шорох… О, сколько нежности и жалости немой, Не тратя лишних слов, читали мы во взорах! И сколько, сколько раз, сквозь сумрак новых лет, Светиться будет мне тот уголок уютный, И ночи тишина, и яркий лампы свет, И сердца чуткого обман ежеминутный!

24 августа 1874

Рыбница

Венеция

1

В развалинах забытого дворца Водили нас две нищие старухи, И речи их лилися без конца. «Синьоры, словно дождь среди засухи, Нам дорог ваш визит; мы стары, глухи И не пленим вас нежностью лица, Но радуйтесь тому, что нас узнали: Ведь мы с сестрой последние Микьяли.

2