Полное собрание стихотворений

Апухтин Алексей Николаевич

1876

Накануне

Она задумчиво сидела меж гостей, И в близком будущем мечта ее витала… Надолго едет муж… О, только б поскорей! «Я ваша навсегда!» – она на днях писала. Вот он стоит пред ней – не муж, а тот, другой,– И смотрит на нее таким победным взглядом… «Нет, – думает она, – не сладишь ты со мной: Тебе ль, мечтателю, идти со мною рядом? Ползти у ног моих судьбой ты обречен, Я этот гордый ум согну рукою властной; Как обессиленный, раздавленный Самсон, Признание свое забудешь в неге страстной!» Прочел ли юноша ту мысль в ее глазах,– Но взор по-прежнему сиял победной силой… «Посмотрим, кто скорей измучится в цепях»,– Довольное лицо, казалось, говорило. Кто

победит из них? Пускай решит судьба… Но любят ли они? Что это? Страсть слепая Иль самолюбия бесцельная борьба? Бог знает! Их речам рассеянно внимая, Сидит поодаль муж с нахмуренным лицом; Он знает, что его изгнание погубит… Но что до этого? Кто думает о нем? Он жертвой должен быть! Его вина: он любит.

1876

«В житейском холоде дрожа и изнывая…»

В житейском холоде дрожа и изнывая, Я думал, что любви в усталом сердце нет, И вдруг в меня пахнул теплом и солнцем мая Нежданный твой привет. И снова образ твой, задумчивый, и милый, И неразгаданный, царит в душе моей, Царит с сознанием могущества и силы, Но с лаской прежних дней. Как разгадать тебя? Когда любви томленье С мольбами и тоской я нес к твоим ногам И говорил тебе: «Я жизнь, и вдохновенье, И всё тебе отдам!» – Твой беспощадный взор сулил мне смерть и муку; Когда же мертвецом без веры и любви На землю я упал… ты подаешь мне руку И говоришь: «Живи!»

<1877>

Публика

(Во время представления Росси)

Артист окончил акт. Недружно и несмело Рукоплескания раздалися в рядах. Однако вышел он… Вдруг что-то заблестело У капельмейстера в руках. Что это? Смотрят все в тревоге жадной… Подарок ценный, вот другой, А вслед за ними и венок громадный… Преобразилось всё. Отвсюду крики, вой… Нет вызовам конца! Платками машут дамы, И был бы даже вызван автор драмы, Когда б был жив… Куда ни глянь, Успех венчается всеобщим приговором. Кого же чествуют? Кому восторгов дань? Артисту? Нет: венку с серебряным прибором!

18 марта 1877

Графу Л. Н. Толстому

Когда в грязи и лжи возникшему кумиру Пожертвован везде искусства идеал, О вечной красоте напоминая миру, Твой мощный голос прозвучал. Глубоких струн души твои коснулись руки, Ты в жизни понял всё и всё простил, поэт! Ты из нее извлек чарующие звуки, Ты знал, что в правде грязи нет. Кто по земле ползет, шипя на всё змеею, Тот видит сор один… и только для орла, Парящего легко и вольно над землею, Вся даль безбрежная светла!

1877

Москва

Над связкой писем

Не я один тебя любил И, жизнь отдав тебе охотно, В очах задумчивых ловил Хоть призрак ласки мимолетной; Не я один в тиши ночей Припоминал с тревогой тайной И каждый звук твоих речей, И взор, мне брошенный случайно. И не во мне одном душа, Смущаясь встречею холодной, Безумной ревностью дыша, Томилась горько и бесплодно. Как побежденный властелин, Забыв всю тяжесть униженья, Не я один, не я один Молил простить мои мученья! О, кто же он, соперник мой? Его не видел я, не знаю, Но с непонятною тоской Я эти жалобы читаю. Его любовь во мне жива, И, весь в ее волшебной власти, Твержу горячие слова Хотя чужой, но близкой страсти.

1877

Во время войны

1

Братьям

Светает… Не в силах тоски превозмочь, Заснуть я не мог в эту бурную ночь. Чрез

реки, и горы, и степи простор Вас, братья далекие, ищет мой взор. Что с вами? Дрожите ли вы под дождем В убогой палатке, прикрывшись плащом, Вы стонете ль в ранах, томитесь в плену, Иль пали в бою за родную страну, И жизнь отлетела от лиц дорогих, И голос ваш милый навеки затих?.. О Господи! Лютой пылая враждой, Два стана давно уж стоят пред тобой,– О помощи молят Тебя их уста, Один за Аллаха, другой за Христа. Без устали, дружно во имя Твое Работают пушка, и штык, и ружье… Но, Боже! один Ты, и вера одна, Кровавая жертва Тебе не нужна. Яви же борцам негодующий лик, Скажи им, что мир Твой хорош и велик, И слово забытое братской любви В сердцах, омраченных враждой, оживи!

1877

Курск. Москва

2

Равнодушный

Случайно он забрел в Господний храм, И всё кругом ему так чуждо было… Но что ж откликнулось в душе его унылой, Когда к забытым он прислушался словам? Уже не смотрит он кругом холодным взглядом. Насмешки голос в нем затих, И слезы падают из глаз давно сухих, И пал на землю он с молящимися рядом. Какая же молитва потрясла Все струны в сердце горделивом? О воинстве христолюбивом Молитва та была..

1877

П. Чайковскому («Ты помнишь, как, забившись в музыкальной…»)

Ты помнишь, как, забившись в «музыкальной», Забыв училище и мир, Мечтали мы о славе идеальной… Искусство было наш кумир, И жизнь для нас была обвеяна мечтами. Увы, прошли года, и с ужасом в груди Мы сознаем, что всё уже за нами, Что холод смерти впереди. Мечты твои сбылись. Презрев тропой избитой, Ты новый путь себе настойчиво пробил, Ты с бою славу взял и жадно пил Из этой чаши ядовитой. О, знаю, знаю я, как жестко и давно Тебе за это мстил какой-то рок суровый И сколько в твой венец лавровый Колючих терний вплетено. Но туча разошлась. Душе твоей послушны, Воскресли звуки дней былых, И злобы лепет малодушный Пред ними замер и затих. А я, кончая путь «непризнанным» поэтом, Горжусь, что угадал я искру божества В тебе, тогда мерцавшую едва, Горящую теперь таким могучим светом.

Декабрь? 1877

«Птичкой ты резвой росла…»

Птичкой ты резвой росла, Клетка твоя золоченая Стала душна и мала. Старая няня ученая Песню твою поняла. Что тебе угол родной, Матери ласки приветные! Жизни ты жаждешь иной. Годы прошли незаметные… Близится день роковой. Ярким дивяся лучам, Крылья расправив несмелые; Ты улетишь к небесам… Тучки гуляют там белые, Воля и солнышко там! В келье забытой твоей Жизнь потечет безотрадная… О, ты тогда пожалей, Птичка моя ненаглядная, Тех, кто останется в ней!

1878

Две ветки

Верхние ветви зеленого, стройного клена, В горьком раздумье слежу я за вами с балкона. Грустно вы смотрите: ваше житье незавидно. Что на земле нас волнует – того вам не видно. В синее небо вы взор устремили напрасно: Небо – безжалостно, небо – так гордо-бесстрастно! Бури ль вы ждете? Быть может, раскрывши объятья, Встретитесь вы, как давно разлученные братья?.. Нет, никогда вам не встретиться! Ветер застонет, Листья крутя, он дрожащую ветку наклонит, Но, неизменный, суровый закон выполняя, Тотчас от ветки родной отшатнется другая… Бедные ветви, утешьтесь! Вы слишком высоки: Вот отчего вы так грустны и так одиноки!