Посреди людского шумаИ томящей суетыЧасто вижу пред собоюВдруг я мертвые черты…Очи впалые закрыты,Плотно сомкнуты уста,Но еще не отлетелаОт почившей красота…Пламя свеч, вокруг горящих,На лице у ней дрожит,Словно всё еще румянецНе сошел с ее ланит.Я отвесть не в силах взглядаОт спокойного лица,И тоске, гнетущей сердце,Меры нет и нет конца…Помню я, когда сокрылиНавсегда ее от глаз…О! как мне взглянуть хотелосьНа нее еще хоть раз!Помню я, как промелькнулаБыстро в памяти моейВереница безмятежноПрожитых счастливых дней…И понятней с каждым годомСтановилось мне потомСлово, сказанное миру«Ада» сумрачным певцом:Что тяжеле мук для сердца,Что ужасней пытки нет,Как о днях былого счастьяВспоминать в годины бед!..
Под окошком смуглый мальчикПригорюнившись сидит;Перед ним раскрыта книжка,Но в нее он не глядит.Тихо в комнате… лишь слышенРовный маятника стукДа мурлычит разжиревший.Кот, взобравшись на сундук.Мать пошла к соседке в гостиПосидеть часок-другой;Прикорнула няня, к печкеПрислонившись головой,И упал с колен старушкиНедовязанный чулок.Вот закрыл букварь малютка –Знать, нейдет на ум урок.Что мудреного! В окошкоСмотрит солнышко с небес;Манит в даль, в поля и рощи,Их лазуревый навес!Славно
в поле! Там бумажныйВьется змей под небесаИ товарищей веселыхРаздаются голоса!Уж какое тут ученье!Разве тут до букварей:В голове одна забота –Как бы в поле поскорей!И не выдержало сердцеГрамотея моего:Он вскочил… Блестят глазенкиНетерпеньем у него.Подойдя с боязнью к няне,Заглянул он ей в лицо.«Спит!» – сказал и осторожно,Тихо вышел на крыльцо.На дворе собаку ЖучкуОт конурки отвязав,За ворота шалунишкаС нею бросился стремглав.Миновал он огородыИ соседние сады…Вот и поле! Мальчик думал:«Завтра выучу склады!»Няня старая проснулась;Из гостей вернулась мать:«Где же Вася? Ах ленивец!Уж опять успел удрать!Погоди же, на орехиЯ задам тебе потом;С утра до ночи ты завтраПросидишь за букварем!»Няня старая вступиласьЗа любимца своего,Хоть и знала, что не будетМальчугану ничего,Что тогда лишь, как ребенкаНету здесь, сурова мать:«Посмотри-ка – на дворе-тоНынче что за благодать!Пусть побегает по воле:Мал, глупенек паренек;Подрастет, тогда не станетДокучать ему урок;В толк возьмет небось, что нынчеЛюдям грамота нужна;А теперь пока милееБукварей ему весна!»Поздно вечером вернулисьВася с Жучкой. На крыльцеМать сидела, сокрушаясьО пропавшем беглеце.Вот вбежал он запыхавшись,На колени к ней вскочил.«Посмотри, – вскричал он, – мама,Что жуков я наловил!»Глазки радостью светились,И, пунцовый как пион,Хохоча, жуков на волюВыпускал из шапки он,Разноцветный на головкеУ него венок пестрел;Тот венок схватил он быстроИ на мать свою надел.Замер выговор невольноНа устах ее. ОнаГоворит себе: «Уж завтраРаспеку я шалуна!А сегодня расцелую…»И целует без конца,И свести не может взораС загорелого лица…А старушка няня смотритВ дверь с сияющим лицомИ грозит, смеясь лукаво,Мальчугану букварем!
Красивый домик, озаренныйЗаката розовым лучом…Кусты сирени и жасминаБлагоуханье льют кругом;Балкон уставлен весь цветами,Обвился плющ вокруг столбов;И птичка звонко распеваетВ зеленой клетке меж цветов.Шарманка где-то заиграла;Всё ближе звуки, всё слышней,И вот из дома выбегаетТолпа нарядная детей.Друг друга с криком обгоняя,Они к калитке все спешат,И как их лица раскраснелись!Как глазки радостно блестят!Уж им знакомы эти звуки,Шарманщик смуглый им знаком:У деток дружба завязаласьС веселым, добрым стариком.Он каждый вечер к ним приходит,Хоть им и нечем заплатить,Что за беда! – готов он даромДрузей своих повеселить.Порой, забывшись, долго-долгоОдин мотив играет он;В раздумье тихое о чем-тоОн в те минуты погружен.С лица его улыбка сходит,Слезой мутится добрый взгляд;И смотрит с грустью затаеннойОн на детей, на дом и сад.Унылой песни этой звукиВоспоминанья будят в немО днях далеких и счастливых,О многом, сердцу дорогом.Давно покинутой отчизныПред ним сияют небеса;Катятся волны голубые,Шумят лавровые леса…Он видит домик, потонувшийВ листве зеленой и цветах,И образ женщины прекраснойС малюткой смуглым на руках.И, как мадонна на картине,Так у открытого окнаСтоит, прижав к груди ребенка,С улыбкой ясною она.А на крыльце кудрявый мальчикПоет, плетя себе венок;И дышит счастьем и отрадойЦветущий мирный уголок.Старик один теперь… СкосилаСмерть всю семью его; потомДругая, незваная гостья –Нужда – к нему прокралась в дом;И вот побрел он на чужбину,Побрел с шарманкою своей;И каждый раз, когда встречаетОн ласку кроткую детей,На них с глубокою любовьюГлядит старик… В чужом краюЧужие дети заменяютЕму погибшую семью.Болтает, шутит и смеетсяОн с ними, словно молодой,Для них без устали шарманкуВертя морщинистой рукой!
У лесной опушки домик небольшойПосещал я часто прошлого весной.В том домишке бедном жил седой лесник.Памятен мне долго будешь ты, старик.Как приходу гостя радовался ты!Вижу, как теперь я, добрые черты…Вижу я улыбку на лице твоем –И морщинкам мелким нет числа на нем!Вижу армячишко рваный на плечах,Шапку на затылке, трубочку в зубах;Помню смех твой тихий, взгляд потухших глазО житье минувшем сбивчивый рассказ.По лесу бродили часто мы вдвоем;Старику там каждый кустик был знаком.Знал он, где какая птичка гнезда вьет,Просеки, тропинки знал наперечет.А какой охотник был до соловьев!Всю-то ночь, казалось, слушать он готов,Как в зеленой чаще песни их звучат;И еще любил он маленьких ребят.На своем крылечке сидя каждый день,Ждет, бывало, деток он из деревень.Много их сбегалось к деду вечерком;Щебетали, словно птички перед сном:«Дедушка, голубчик, сделай мне свисток».– «Дедушка, найди мне беленький грибок».– «Ты хотел мне нынче сказку рассказать».– «Посулил ты белку, дедушка, поймать».– «Ладно, ладно, детки, дайте только срок,Будет вам и белка, будет и свисток!»И смеясь, рукою дряхлой гладил онДетские головки, белые как лен.Ждал поры весенней с нетерпеньем я:Думал, вот приеду снова в те краяИ отправлюсь к другу старому скорей.Он навстречу выйдет с трубочкой своейИ начнет о сельских новостях болтать.По лесу бродить с ним будем мы опять,Слушая, как в чаще свищут соловьи…Но, увы! желанья не сбылись мои.Как с деревьев падать начал лист сухой,Смерть подкралась к деду тихою стопой.Одинок угас он в домике своем,И горюют детки больше всех по нем:«Кто поймает белку, сделает свисток?»Долго будет мил им добрый старичок.И где спит теперь он непробудным сном,Часто голоса их слышны вечерком…
Я тихо шел по улице безлюднойИ, погружен в раздумье о былом,Среди домов, облитых лунным светом,Узнать хотел давно знакомый дом.Он неуклюж был, ветх и с мезонином;Я помню, мне казалось всё, что онИз городка уездного в столицуКаким-то чудом был перенесен.Куда исчез тот дом? Иль дух стяжаньяБеднягу стер давно с лица земли,И, где стоял он, серенький и скромный,Высокие хоромы возвели?Нет, нет! вот он. Сейчас узнал я друга!Он – тот же всё, каким был и тогда;И лишь чуть-чуть как будто покривился.Не мудрено! Берут свое года!Привет тебе! В стенах твоих нередкиЯ поздний час в беседе забывал…То были дни, когда стопой несмелойВпервые в жизнь я, юноша, вступал.Привет тебе! Под этой старой крышейЖил труженик с высокою душой;Любви к добру и веры в человекаВ нем до конца не гас огонь святой.Учил он нас мириться с темной долей,Храня в душе свой чистый идеал;Учил идти путем тернистым правдыИ не искать за подвиги похвал.Учил любить страну свою родную,Отдать ей весь запас духовных сил,Чтить имена борцов за свет и знанье –Тех, кто одной лишь истине служил.Читая нам создания поэтов,Воспламенял он юные сердца;И мы клялись идти к высокой цели,Не изменять клялись ей до конца.Уж нет его: давно он спит в могиле!Но кто из тех, в чью грудь он заронилЗерно благих, возвышенных стремлений,Кто памяти о нем не сохранил?И предо мной тот скромный образ частоВстает, хотя десятки лет прошли;Всё помню я: беседы эти, споры,Что в уголке убогом мы вели.О! как бы мне хотелось в дом проникнутьИль заглянуть хотя на миг в окно…Кто здесь живет? Что здесь сердца волнует?Безмолвен дом; как в гробе в нем темно.И дальше я по улице пустыннойИду… Но всё мне кажется, что вотЗа мной знакомый голос раздаетсяИ в старый дом опять меня зовет…
Приуныли детки, молчаНа окне они сидят…Обещала наканунеОтпустить их мама в сад;Разбудить
себя просилиНяню все они чем свет;Тачку, грабли и лопатыПодарил им старый дед,И с внучатами хотел онГрядки сам прийти копать.Деток счастливых насилуУложила няня спать.И всю ночь малюткам снилисьСолнце, зелень и цветыИ копающего грядкиДеда добрые черты?Что же детки приуныли,Не слыхать их голосов?..Отчего печально в окнаВсё глядят они без слов?Оттого, что небо тучиОбложили всё кругом;Скрылось солнышко, деревьяГрустно мокнут под дождем;Оттого, что смолкли птичкиИ, от бури в свой приют,В чащу темную, забившись,Не щебечут, не поют.Вот и старый дед явился –И к любимцу своемуДети бросились, желаяГоре высказать ему:«Ну как дождик вплоть до ночиБудет, дедушка, идти?Ну как целый день придетсяПросидеть нам взаперти?»– «Что вы! мигом перестанет! –Утешает старичок. –А пока садитесь, детки,Вот сюда ко мне в кружок;Да послушайте, какуюРасскажу я сказку вам».И обрадовались детки,И уселись по местам.Долго сказывал он сказкиПро лису, про колобок,Да про квакушку-лягушку,Да про мышкин теремок.Жадно слушали малютки,О ненастье позабыв;Лишь одну он сказку кончит,Все кричат наперерыв:«Расскажи другую!» ДедуСтановилось тяжело,Но тогда ему на смену,К счастью, солнышко пришло;И негаданно-нежданноЯркий блеск его лучейОзарил седины деда,Кудри мягкие детей.Дед вскочил и, настежь окнаРастворив, вскричал: «Ну вот,Говорил я вам, что мигомТучки ветер разнесет!Посмотрите-ка, как славноВспрыснул дождичек листвуИ алмазами усыпалПосвежевшую траву.Птички звонко распевают,Рады солнечным лучам,И цветы свои головкиПоднимают к небесам.Ну, теперь лопатки, тачкуЗабирайте, да и в сад!»Нет пределов восхищенью,Крику, хохоту ребят.Вот уж скачут, словно птички,На сыром песке аллей!И летят в лицо им брызгиС яркой зелени ветвей!Вот уж песенка их в чащеБеззаботная слышна…Как и птичкам, детям нужныТолько солнце да весна!«Дай-то бог, чтоб в вашей жизни, –Тихо молвил старичок, –Долгой радостью сменялисьДни недолгие тревог!Чтоб вы так же незаметноПережить те дни могли,Как сегодня дождь и бурю,Сказки слушая мои!»
Расстался я с обманчивыми снамиМоей давно исчезнувшей весны;Казалось, жизни мутными волнамиУже навек они унесены.Казалось мне, что нет уж к ним возврата,Смирился я пред силой роковой;За что страдал, боролся я когда-то –Всё я признал несбыточной мечтой.Казалось, впрок пошли мне наставленьяТех мудрецов, что, мне бедой грозя,Твердили: «Брось безумные стремленья!Порочный мир пересоздать нельзя.Пусть он коварной лжи опутан сетью,Не твой картонный меч ее прорвет,Перешибить нельзя обуха плетью:Живи же так, как большинство живет!»И годы шли, и в жилах кровь всё стыла,В душе всё гасла вера в идеал…И афоризм «солому ломит сила»Порывы дум кипучих охлаждал…Но отчего ж, когда порою снова,Средь мудрецов с остывшею душой,Из юных уст восторженное словоУслышу я, зовущее на бой,На честный бой, во имя тех забытыхБезумных грез… О! отчего тогдаВдруг на моих поблекнувших ланитахРумянец вспыхнет жгучего стыда?И отчего так сильно сердце бьется,Как билось в дни весны моей оно,И к жизни вновь всё просится и рвется,Что в глубине его погребено?Или когда о наглом ликованье,О торжестве неправды слышу я,Зачем во мне кипит негодованьеИ злобы так полна душа моя!И кажется мне пошлостью бездушнойВся эта мудрость опытных людей,Которой я принес, как раб послушный,Вас в жертву, грезы юности моей.
Под окном чулок старушкаВяжет в комнатке уютнойИ в очки свои большиеСмотрит в угол поминутно.А в углу кудрявый мальчикМолча к стенке прислонился;На лице его забота,Взгляд на что-то устремился.«Что сидишь всё дома, внучек?Шел бы в сад, копал бы грядкиИли кликнул бы сестренку,Поиграл бы с ней в лошадки.Кабы силы да здоровье,И сама бы с вами, детки,Побрела я на лужайку;Дни такие стали редки.Уж трава желтеет в поле,Листья падают сухие;Скоро птички-щебетуньиУлетят в края чужие!Присмирел ты что-то, Ваня,Всё стоишь сложивши ручки;Посмотри, как светит солнце,Ни одной на небе тучки!Что за тишь! Не клонит ветерНи былинки, ни цветочка.Не дождешься ты такогоБлагодатного денечка!»Подошел к старушке внучекИ головкою курчавойК ней припал; глаза большиеНа нее глядят лукаво…«Знать, гостинцу захотелось?Винных ягод, винограда?Ну поди возьми в комоде».– «Нет, гостинца мне не надо!»– «Уж чего-нибудь да хочешь…Или, может, напроказил?Может, сам, когда спала я,Ты в комод без спросу лазил?Может, вытащил закладкуТы из святцев для потехи?Ну постой же… За проказыБудет внучку на орехи!»– «Нет, в комод я твой не лазил;Не таскал твоей закладки».– «Так, пожалуй, не задул лиПеред образом лампадки?»– «Нет, бабуся, не шалил я;А вчера, меня целуя,Ты сказала: „Будешь умник –Всё тогда тебе куплю я…“»– «Ишь ведь память-то какая!Что ж купить тебе? Лошадку?Оловянную посудуИли грабли да лопатку?»– «Нет! уж ты мне покупалаИ лошадку, и посуду.Сумку мне купи, бабуся,В школу с ней ходить я буду».– «Ай да Ваня! Хочет в школу,За букварь да за указку.Где тебе! Садись-ка лучше,Расскажу тебе я сказку…»– «Уж и так мне много сказокТы, бабуся, говорила;Если знаешь, расскажи мнеЛучше то, что вправду было.Шел вчера я мимо школы.Сколько там детей, родная!Как рассказывал учитель,Долго слушал у окна я.Слушал я – какие землиЕсть за дальними морями…Города, леса какиеС злыми, страшными зверями.Он рассказывал: где жарко,Где всегда стоят морозы,Отчего дожди, туманы,Отчего бывают грозы…И еще – как люди жилиПрежде нас и чем питались;Как они не знали богаИ болванам поклонялись.Рисовали тоже дети,Много я глядел тетрадок, –Кто глаза, кто нос выводит,А кто домик да лошадок.А как кончилось ученье,Стали хором петь. В окошкоИ меня втащил учитель,Говорит: „Пой с нами, крошка!Да проси, чтоб присылалиВ школу к нам тебя родные,Все вы скажете спасибоЕй, как будете большие“.Отпусти меня! БабусюЯ за это расцелуюИ каких тебе картинокРаспрекрасных нарисую!»И впились в лицо старушкиГлазки бойкие ребенка;И морщинистую шеюОбвила его ручонка.На глазах старушки слезы:«Это божие внушенье!Будь по-твоему, голубчик,Знаю я, что свет – ученье.Бегай в школу, Ваня; толькоСпеси там не набирайся;Как обучишься наукам,Темным людом не гнушайся!»Чуть со стула резвый мальчикНе стащил ее. ПустилсяВон из комнаты, и мигомУж в саду он очутился.И уж русая головкаВ темной зелени мелькает…А старушка то смеется,То слезинку утирает.
Тебе обязан я спасеньемДуши, измученной борьбой,Твоя любовь – мне утешеньем,Твои слова – закон святой!Ты безотрадную темницуПреобразила в рай земной,Меня ты к жизни пробудилаИ возвратила мне покой.Теперь я снова оживился,Гляжу вперед теперь смелей,Мне в жизни новый путь открылся,Идти по нем спешу скорей!
Мы чтить тебя привыкли с детских лет,И дорог нам твой образ благородный;Ты рано смолк; но в памяти народнойТы не умрешь, возлюбленный поэт!Бессмертен тот, чья муза до концаДобру и красоте не изменяла,Кто волновать умел людей сердцаИ в них будить стремленье к идеалу;Кто сердцем чист средь пошлости людской,Средь лжи кто верен правде оставалсяИ кто берег ревниво светоч свой,Когда на мир унылый мрак спускался.И всё еще горит нам светоч тот,Всё гений твой пути нам освещает;Чтоб духом мы не пали средь невзгод,О красоте и правде он вещает.Все лучшие порывы посвятитьОтчизне ты зовешь нас из могилы;В продажный век, век лжи и грубой силыЗовешь добру и истине служить.Вот почему, возлюбленный поэт,Так дорог нам твой образ благородный;Вот почему неизгладимый следТобой оставлен в памяти народной!