Полное затмение
Шрифт:
— А, Марджори, и вы здесь? Привет.
— Я злюсь, потому что вчера в перерыве вы со своими друзьями ушли куда-то.
— Вы не правы.
— Нет, права.
— Я махал вам.
Марджори недовольно вздохнула.
В тишине раздавался только хруст яблока.
— Как я могу притворяться вашим женихом, если мы перестанем разговаривать? — спросил Ломакс. — Я-то думал, мы будем улыбаться и махать друг другу, чтобы всех обмануть.
В ответ девушка нахмурилась.
— Как вам кажется, сегодняшнее заседание прошло удачно? — спросил
— Френсис сделала эту Клер Жерни.
— А Хегарти?
— Хегарти, боюсь, нам совсем не помог.
— А что будет после обеда?
— Лучше вам не знать.
— Что-то ужасное?
— Ужасное.
— Из всех свидетелей я знаю только Хегарти, ну и детектива Ки.
— Это свидетели обвинения.
— А Френсис вызовет кого-нибудь из моих?
— Эй, что вы там о себе вообразили? — обернулась к нему Марджори.
Она улыбалась, но недоброй улыбкой. То ли яблоко у нее в руках казалось слишком красным, то ли зубы от него стали слишком белыми.
— Я говорил о людях, которых сам нашел.
— Никого вы не нашли. Ну, может быть, ту женщину в Аризоне.
— А Драпински, учитель в колледже? А парень по имени Джо Джонсон…
— Ломакс, как вы думаете, чем все это время занимались мы с Куртом?
Горло Ломакса сжалось.
— Давили коров в Неваде?
— Вы не нашли никого, кого бы мы не обнаружили раньше. Некоторых мы опрашивали еще до вас.
Не в силах вымолвить слова, Ломакс кивнул.
— Никто из них не говорил мне об этом, — наконец выдавил он. — Да и вы тоже. Я думал, что пытаюсь что-то выяснить о Гейл, а вы занимаетесь Льюисом.
— Вы что, действительно считаете, что мы могли доверить расследование убийства законченному любителю?
Ломакс не смотрел на Марджори. Рогалик сразу же показался ему черствым. Что ж, Марджори права. Разве можно доверить будущее Джулии непрофессионалу? Курт, Френсис и Марджори всего лишь позволяли ему все лето изображать из себя следователя. Наверное, они потешались над ним. Лицо стало горячим, тело бросило в жар. Замешательство Ломакса, казалось, смутило Марджори. Она смотрела вдаль. Так они и сидели, глядя в разные стороны. На самом солнцепеке дети дрались за мяч.
— Уже купили фильтры для затмения? — спросил неизвестно откуда взявшийся растрепанный продавец.
Не сговариваясь, Ломакс и Марджори встали со скамейки. Пора было возвращаться в зал заседаний.
Вдруг Марджори взяла его за руку.
— Ломакс, вы такой славный, — настроение девушки изменилось, — с этим вашим блокнотом и почесыванием головы. Но мы никак не можем вызвать в суд тех, кого вы нашли.
Ломакс не отнял руки.
— Каким таким почесыванием головы?
— Когда вы думаете, то так забавно скребете голову, а локоть при этом болтается в воздухе. Разве вы не знали?
— Нет.
— Это так мило.
Теперь Ломакс понимал, каким неуклюжим и неорганизованным казалось его расследование со стороны. Он вспомнил, как ему помогали миссис Кливер и Ким, как временами
— Может быть, я всего лишь законченный любитель с раздражающими привычками, но…
Марджори перебила:
— Ничего не раздражающими, а очень милыми. Если хотите знать, Курт тоже начал почесывать голову. По крайней мере я уже дважды видела, как он задумчиво скребет затылок.
— Может быть, я и законченный любитель, но я обнаружил кое-что, чего вы, ребята, не заметили.
— Само собой. Доказательства для обвинения. Так обычно и случается с любителями.
Ломакс подумал о Джеферсоне — он был уверен, что защитники не обнаружили его, и надеялся, что это не удалось и обвинению. Он не забыл и о синем конверте, спрятанном в его логове.
Марджори сжала его руку.
— Вы многое делали правильно, — сказала она. — Совершенно правильно. Не заставляйте меня все время повторять это.
Ломакс благодарно улыбнулся ей, но почувствовал себя униженным. Он проскользнул на свое место и секунду спустя почуял запах лосьона для волос. Мерфи Маклин сидел прямо за ним. По мере того как комната заполнялась, Маклин придвигался все ближе. Шериф наклонился к Ломаксу и громко прошептал:
— Говорят, дела ее плохи.
Де Мария вызвал первую секретаршу Льюиса из «Сэш Смит». Она, как и Клер Жерни, рассказала, что звонила Льюису рано утром двенадцатого ноября и что никто не взял трубку. Секретарша сообщила, что ее очень раздражали бесконечные звонки Джулии. Много раз миссис Фокс пыталась дозвониться до мужа во время важных совещаний или переговоров с клиентами, и Льюис велел секретарше говорить, что его нет в офисе. Тогда Джулия стала звонить Льюису напрямую по всяким незначительным поводам. Она словно пыталась уличить мужа в нечестности. Секретарше не нравилось лгать, ей претила атмосфера подозрительности. Она собиралась поменять работу.
Ломакс решил, что она очень хорошая секретарша. Женщина отвечала со спокойной уверенностью. Френсис не стала проводить перекрестный допрос. Мерфи счел это неразумным. Он разочарованно втянул воздух с таким шумом, что его услышали даже присяжные.
Зрители шепотом переговаривались в ожидании следующего свидетеля. Ломакс заново переживал то, что услышал от Марджори. Итак, он милый и славный и вместе с тем законченный любитель. К свидетельскому месту направился Хомер, и Ломакс вмиг позабыл собственные переживания и стал напряженно следить за перемещениями консьержа. В интересах Джулии Френсис должна вести себя с этим перепуганным безобидным человеком жестко. Ломакс и раньше знал об этом, но теперь увидел, какой беспощадной может быть Френсис. Он гадал, скольких бессонных ночей стоило Хомеру решение дать показания. Путь до свидетельского места, должно быть, показался консьержу длинным и тернистым. Ломаксу понравилось, что Хомер ступал уверенно.