Полный улет
Шрифт:
Была половина девятого утра, люди спешили на работу. Продавцы сутулились в своих зимних пальто, офисные работники прикрывались зонтами, по узким улочкам громыхали фургоны и грузовики.
Этот город явно держался на летнем туризме, там и сям были разбросаны магазинчики с игрушками, с пляжными принадлежностями, газетные киоски с открытками и всякими безделушками — все было мертво и сейчас, в середине зимы вызывало депресняк.
Ноэль занялся приготовлением коктейля на заднем сиденье машины, словно какой-то сумасшедший химик: щепотка мускатного ореха, щепотка
— Должно гореть, — сказал Ноэль. — Как жидкий огонь. Многие добавляют сюда только по капельке острого «Табаско» и вустерского. Но это не про меня, нет.
Наконец все было готово. Ноэль предложил Пайку попробовать, но тот отказался, пить было еще слишком рано. Ноэль сделал первый глоток. На его лице появилось выражение полнейшего блаженства. Он закрыл глаза, причмокнул губами и улыбнулся.
— О, солнце взошло. Бог на небесах, и на мир снизошла благодать.
Так Пайк и колесил по городу в поисках гостиницы с напивающимся Ноэлем за спиной. Большинство мест было закрыто до лета, и в итоге их направили за город в местечко на Эбериствис-роуд.
Им повезло, на пансионе «Пенпарк» висела табличка: «Открыто».
Они оставили машину на пустой парковке и стали разглядывать дом. К счастью, он не был оштукатурен гравием. Это было двухэтажное здание, выкрашенное в белый цвет, с примыкающей к нему длинной одноэтажной пристройкой.
— Чем же мы заплатим? — спросил Пайк.
— Что-нибудь подвернется. Не беспокойся.
Ноэль подмигнул ему и вылез из машины. Он подошел к дому и нажал звонок у входной двери с матовым витражом.
Вскоре дверь открыла маленькая седовласая женщина в роговых очках. Поверх джемпера у нее свисала жемчужная нитка.
— Доброе утро, — сказала она с певучим уэльским акцентом.
— Здравствуйте, — ответил Ноэль. — Я знаю, что сейчас очень рано, но, может, у вас найдутся свободные номера? Вы открыты?
— Да. Мы открыты круглый год. Мало ли…
— Замечательно. И у вас есть свободные номера?
— Да-да… Вы хотите два отдельных?
— Пожалуй, да. — Ноэль ей улыбнулся.
Она развернулась на крохотном крыльце и пригласила их войти.
— Как долго вы собираетесь оставаться, господа? — спросила она, пока они шли к небольшому боковому офису.
— Мы не знаем точно, — ответил Ноэль. — Дня два, может, дольше.
— Вы здесь по делу, верно?
— Мы присматриваем недвижимость, — сказал Пайк. — Для агентства.
— Понимаю… Сейчас я запишу ваши имена, господа.
— Да, — ответил Ноэль. — Я — мистер Гласс, а это — мистер Пекинпах.
— Пекинпах?
— Да, — уточнил Ноэль. — На конце «х». — Он произнес по буквам. — Сэм Пекинпах.
Пожилая дама аккуратно занесла их данные в журнал.
— Очень хорошо, мистер Гласс, — наконец сказала она и подняла на него глаза.
— Пожалуйста, называйте меня Филипп.
— Хорошо, Филипп. Меня зовут миссис Джонс… Элси.
Они пожали друг другу руки.
— Очень приятно
Миссис Джонс сняла с крючков два ключа и повела их вверх по лестнице.
В интерьере преобладала цветочная тема. На обоях с цветочным рисунком висели в рамках фотографии цветов. Ковры тоже были с цветочным рисунком. Цветы стояли и в вазах, и даже на выключателях были картинки с цветами.
Оба номера были маленькими и такими же цветастыми, по одной кровати в каждом, но Пайку они показались райскими кущами. Как только он остался один, Пайк задернул шторы, разделся и лег в постель. Кровать оказалась очень мягкой, старомодной — на пружинах, которые прогибались почти до пола. Но это ему не мешало. Было тепло, тихо, и вскоре Пайк уснул крепко и без снов.
Он проснулся в два часа дня, чувствуя себя практически в норме. Ванная находилась дальше по коридору, там был электрический душ. Ополоснувшись, Пайк снова натянул на себя свою грязную одежду и пошел к Ноэлю. Он постучал в дверь, но ответа не последовало. Пайк толкнул ее. Было закрыто. Он снова постучал, а потом пошел вниз. В пристройке находился ресторанчик. На стенах висело множество фотографий с цветами, а на столах лежали салфетки с цветочным рисунком. Только два стола из пятнадцати были накрыты. На стене висели часы и барометр. Задвижная стеклянная дверь вела в ухоженный сад с маленьким декоративным прудом.
— Пайк!
Пайк обернулся и увидел в дверях машущего рукой Ноэля. Его ошпаренная кисть была упакована в полиэтиленовый пакет.
— Что это за хрень? — спросил Пайк.
— Миссис Джей раньше была медсестрой.
Тут появилась миссис Джонс и улыбнулась Пайку.
— Добрый день, мистер Пекинпах, — сказала она. — Филипп рассказал мне, как он умудрился опрокинуть на руку чайник с кипятком. Ожоги не очень серьезные, а это заметно снимет боль.
Ноэль показал Пайку свою руку. Внутри пакета, наполненного прозрачным гелем и стянутого на запястье, виднелась розовая кисть, с которой клочьями слезала кожа.
— Я чувствую себя на сто процентов лучше, — сказал Ноэль.
Выглядел он ужасно. Глаза были красные, с расширенными зрачками. Ноэль явно не спал.
— Можно тебя на пару слов, Филипп? — попросил Пайк.
— Конечно, Сэм.
Пайк открыл стеклянную дверь, и они вышли в сад. Холодный влажный воздух был таким освежающим. За садом как следует ухаживали: повсюду красовались аккуратные клумбы, а землю удобрял толстый слой торфа.
— Тебе нужно поспать, Ноэль. Я не хочу, чтобы ты спятил.
— Чушь. Я и миссис Джей подружились быстро, как метла с совком. Если это выражение здесь уместно.
— В этом я не сомневаюсь, мистер Гласс.
— Да. Извини за все. Но это первое, что мне пришло в голову. — Ноэль кинул камешек в темный пруд. — Кроме того, ты неплохо выкрутился. Придумал, что мы присматриваем себе недвижимое имущество. Уэльсцам это нравится, верно? Английские пижоны приезжают сюда и покупают дома. Держу пари, что она член национальной партии Уэльса. Возможно, мы будем убиты во сне.