Полосатый Эргени (сборник)
Шрифт:
поселились в собственных землянках.
Многочисленные жены колдуна давно уже не помещались в одной землянке.
У них также было по целому выводку ребят, и все они кормились данью
окрестных охотников.
Остроконечные крыши землянок-шалашей и дымы пылающих очагов охотники
заметили еще от лесной опушки. Вокруг поселка поднималось несколько
высоких жердей. На концах их были надеты черепа зверей. Тут были волчьи
головы с оскаленными зубами, толстый
огромными рогами. Шкурки лисичек, песцов и куниц были насажены на высокие
палки.
Охотники из-за кустов зорко высматривали все, что происходило в
поселке. Между летними шалашами не было ни души. Можно было подумать, что
тут никто не живет, если бы не столбы серого дымка над кровлями.
А между тем в землянке Куолу, низкой и темной, как кротовая нора,
жизнь шла обычным порядком.
Во всех углах на разостланных шкурах копошились дети, подростки и
грудные ребята.
Несколько молодых женщин сидели прямо на полу и сшивали крепкими, как
струна, сухожилиями, продетыми в костяные иголки, шкурки мелких пушных
зверей. Другие мастерили из этого материала одежду, похожую на меховой
мешок, с прорезями для рук и головы.
Красивая, молоденькая Ши грустно сидела в стороне.
Она всех тяжелее переносила свою участь. Первое время она день и ночь
мечтала о том, как убежит. Но рассказы про жестокость и волшебную силу
колдуна лишали ее мужества. Ведь от колдуна никуда не уйдешь. Он всегда
настигнет ее своим колдовством. Он может мстить на расстоянии. Он
оборотень и под видом дикого зверя догонит ее везде, куда бы она ни
убежала.
Она боялась не только самого Куолу, но и его старшей жены Изы. Другие
жены уверяли, что Иза тоже колдунья и так же умеет насылать порчу и
болезни. Легковерные женщины сами поддерживали ужас перед Куолу страшными
рассказами о колдунах и колдуньях, их чудесах и могуществе.
Старой колдуньи не было в общей землянке. Она сидела на берегу обрыва
и вглядывалась в даль своими дальнозоркими глазами.
— Так и есть, — шептала она. — Это возвращаются хуммы.
Далеко к северу в поемных лугах она давно уже заметила вереницу
темно-бурых точек, которые медленно приближались к реке.
— Возвращаются! — шептала она себе. — Будет! Нагостились! Пора и
домой!
И она манила их пальцами, приглашая мохнатое стадо вернуться в свои
леса, где для них уже заготовлена большая ловушка.
— Домой! Домой! — повторяла она, подзывая их к себе, и с радостью
заметила, как все стадо не спеша стало спускаться в воду.
В том месте, где находился брод,
перебраться на лесную сторону.
Колдунья поднялась и, колыхаясь своим дородным и жирным телом, пошла
к землянке. Но только она успела пролезть в дверную дыру, как из лесу
выбежали Черно-бурые и с криком окружили землянку.
— Эй, выходите! — кричал Калли. — Колдуна вашего мы сожгли. А то и с
вами будет то же самое!
Из летних шалашей, из других землянок стали показываться испуганные
женщины, но им скоро объяснили, что бояться нечего, потому что охотники
пришли освободить их из плена и проводить домой.
Старший сын Куолу, силач Уду, хотел было броситься с копьем на
Тупу-Тупу, но тяжелая палица Калли повалила его на землю.
— А где же Иза? — кричали Калли. — Тащите сюда старую колдунью!
Старуху под руки притащили на расправу.
— Мы убили твоего Куолу. И мы не боимся никого. Мы ели сердце хуммы у
Великого льда. Теперь нам не страшны твое колдовство и твои наговоры!
Так кричали Ао и молодой Уа, свирепо размахивая дубинами над ее
головой.
— Стойте! — пронзительно крикнула Иза, и глаза ее хитро прищурились.
— Иза пригонит вам целое стадо хуммов. Только не троньте моих волос! Не
трогайте моих детей! Не ломайте моего дома! Ступайте мирно домой. И за это
я пошлю вам целое стадо хуммов.
— Откуда же ты их возьмешь? — спросил Тупу-Тупу.
— Положите ваши дубинки. Куолу был великий колдун, он научил меня
приманивать зверей и птиц. Скажи, Тупу-Тупу, чтоб они меня не трогали.
— Пригони к нам хуммов, и никто тебя не обидит.
— Ну, положите дубинки! Вот так. Теперь смотрите!
Иза проворно юркнула в свою землянку и через минуту вышла оттуда
опять, держа в руках две длинные еловые ветки с пылающими концами.
Приплясывая и приседая, обошла она сперва вокруг землянки, махая
дымящимися ветвями над своей головой с каким-то непонятным бормотанием.
Потом она подошла к кучке сухих еловых шишек, наваленных возле жилья,
присела перед ними на корточки и стала раскладывать их по земле, все время
приговаривая вполголоса:
— Хуммы! Хуммы! Хуммы!
Выложив длинный ряд из двадцати или тридцати шишек, она подняла над
ними тлеющие концы веток.
Колдунья пошептала еще немного, очень быстро поднялась с земли и
стала лицом к положенным шишкам. Тут она стала делать манящие движения
обеими руками, как будто подзывая их к себе.
— Ну вот! Теперь идите за мной! — сказала она, кончив свои