Полосатый Эргени (сборник)
Шрифт:
Посреди землянки ярко горел огонь. Серый дым стелился под потолком и
выходил в верхнюю дыру. В землянке было душно, жарко и сыро.
Обе старухи перед пламенем костра наперебой бормотали малопонятные
слова. Обе они сидели на разостланных шкурах или стояли на коленях. В
низкой землянке дым резал глаза всякому, кто пытался встать во весь рост.
На головах у обеих были надеты меховые шапочки. Время от времени, они
брали пучки рыже-бурых волос
хвоста мамонта лежал между ними и огнем. В этом кусочке хвоста — вся сила
побежденного мамонта и его тени, и заклинательные слова, сказанные над
ним, должны были обезвредить и все мстительные замыслы тени умершего
хуммы. Каху направляла их силой заклинаний на Лесных Ежей, Ло — в сторону
враждебных вурров.
По окончании обряда хвост был сожжен на костре. Землянка наполнилась
удушливой гарью горящего волоса и кожи. Все женщины поспешили накинуть
меховые рубахи и вывести очумевших от дыма старух на воздух. Возле ловушки
по команде старших матерей начался праздничный пир.
Перед началом пира в неглубокую могилу опустили Уллу и с ним вещи,
которыми он владел. В яму положили копье, кремневый нож и палицу. Балла
возвратила ему ожерелье, которое он надел на нее весной. Туда же бросили
турий рог, из которого он пил, и сумку, с которой ходил на охоту. Затем
всунули в руки кусок мяса хуммы, чтобы он не завидовал пирующим. После
этого его торопливо засыпали песком, чтобы его тень-двойник не вмешивалась
в дела живых. Как только могила была засыпана, все вздохнули с
облегчением. Целый год после похорон Уллы имя его никто не будет
произносить вслух, чтобы тень покойника не подумала, что ее зовут, и не
вышла из могилы. Пусть себе остается под землей и не пугает живых.
Пир начался угощением обеих заклинательниц. Им дали крови и кусочек
хобота, чтобы сделать еще могущественнее силу их заклинаний.
Мужчины спускались в ловушку и выносили оттуда вырезанные куски
жирного горба мамонта. Они оделяли салом всех, но прежде всего женщин и
детей. Большинство сидели рядом со своими женами: Ао — с Кандой, Волчья
Ноздря — с Цакку, на подбородке которой по-прежнему сиял перламутровый
кружочек. Выросший и возмужавший Уа тоже получил хороший кусок. Он подошел
с ним к Балле, которая сидела в сторонке со своим мальчиком на руках и
улыбалась.
Они делили по-братски куски мяса. Балла была голодна и ела с
жадностью. Оба смеялись.
Переселение
После той большой облавы, которая дала дружеским родам Красных и
Черно-бурых
становища.
Бродячие стада северных оленей также стали обходить стороной
беспокойное место. Чикчоки никогда не отличались большим умом, но память у
них была неплохая. Изумительное оленье чутье извещало зверей о близости
двуногих за много километров, когда ветер тянул со стороны их землянок. То
же можно сказать и о турах, косулях и о других копытных. Даже птиц вблизи
становилось все меньше и меньше. Весенние набеги ребят на их гнезда и сбор
яиц из года в год заметно убавляли густоту птичьего населения.
С каждым годом в поселках Большой реки жить становилось труднее. Все
чаще жители обоих поселков ложились спать голодными. Старики заметно
слабели. Напрасно старухи бормотали свои заклинания. Напрасно Матери
матерей выходили по утрам и манили худыми руками со всех четырех ветров
далекую упрямую дичь. Напрасно охотничьи ватаги рыскали по речным берегам
в поисках желанной добычи.
Удача все реже и реже выпадала на их долю. Несмотря на отвращение,
старикам приходилось утолять свой голод рыбой. Они протыкали ее острой
палкой и обжаривали над огнем вместе с кожей и чешуей.
Совсем расхворалась старая Ло. Сердце ее мучительно билось при каждом
усилии. Одышка не покидала ее. Наконец она велела позвать всех дочерей и
старших внучек и объявила: она хочет переселиться в подземные луга. Там ее
младшие и старейшие родные — те, что уже раньше покинули поселок. Все
выслушали ее в полном спокойствии. Скоро весь поселок был занят
приготовлениями к переходу в подземные луга больной матери Ло.
Позади землянки, у самой стены, мужчины вырыли длинную яму: три шага
длиной и глубиной около метра. Когда яма была готова, в нее положили
олений мех и посыпали зеленой хвоей то место, на которое будет положена
Ло.
Женщины наделали берестяных кружек, положили в них немного рыбы,
кусочки сырого мяса, ракушек и орехов. Старуху завернули в мягкую шкуру и
бережно опустили на дно могилы. Около стенок ямы расставили берестяную
посуду, чашку с водой и разложили украшения — те, что при жизни особенно
любила Ло. В ногах в небольшую ямку насыпали горячих углей из большого
костра. Дети набрали разных грибов и ягод.
Все тело Матери матерей посыпали порошком красной охры и заложили
могилу толстыми ветками елок. Веток накидали так много, что они