Положись на принца смерти
Шрифт:
— Так что случилось, Тайрел? — проговорила я, когда немного освоилась с темпом движения большого кота.
Друид покрепче обхватил меня и вздохнул. Затем протянул вперед левую руку и коснулся моей ладони, заставив отпустить гладкий мех. Большим пальцем провел по коже, повторяя контуры руны смерти.
— Как ты думаешь, чего добивались культисты, когда сначала напали на меня, а затем на тебя? Что им было нужно?
— Не знаю! — пожала плечами. — Убить нас? Риэльта что-то говорила об открытии врат. Возможно, для этого нужна чья-то смерть.
— Очень близко, — протянул друид. — Но тогда зачем пытаться убить меня? Им
— Да и символы на их одеждах… — добавила я, соглашаясь с его размышлениями. — Они поклонялись тебе. Я не знаю, Тайрел. Логика этих людей от меня ускользает.
Некоторое время друид молчал, а затем проговорил:
— Знаешь, я долго думал, почему знак «Тур», тот знак, который я поставил тебе, чтобы связать нас, изменился. Почему он превратился в старшую букву эшгенрейского? И не мог понять того, что лежало на поверхности. Символ изменился, потому что я — принц смерти. Все становится просто, когда перестаешь отрицать очевидное. Я — тот, кто я есть. — Он глубоко вздохнул, а затем продолжил: — Когда человек объединяет себя с человеком, появляется знак «Тур». Когда темный бог объединяет себя с человеком, появляется старшая руна. У каждого темного бога есть такая. Существует целый старший алфавит эшгенрейского, в котором одна буква обозначает одного бога. Именно с помощью этой буквы можно призвать темных на землю. Но для подобного заклятия всегда требовались слишком сложные ингредиенты, совпадение лунных циклов, удача. И еще кровь. Много крови. В нашем с тобой случае сегодня, в День багряных звезд, все это оказалось культистам не нужно. Кроме одного.
— Моей жизни? — предположила я, вспоминая кровожадность мужчины у озера. — Они хотели меня убить?
Тайрел грустно улыбнулся.
— Руна, которую я поставил тебе, объединила нас. — Он тяжело вздохнул и вдруг напрягся. Это ощущалось хорошо, как будто он сидел не у меня за спиной, а рядом. Я чувствовала каждую затвердевшую мышцу, болезненно замершее дыхание. — Я сам во всем виноват. Когда-то, боясь, что ты уйдешь, выдашь меня императорским охотникам, я сказал, что в случае моей смерти ты пострадаешь. Но знак «Тур» всегда работает в обе стороны. В случае твоей гибели я тоже мертвец.
На несколько мгновений Тайрел замер, словно стиснул зубы. А затем коснулся лбом моей головы.
Где-то под желудком что-то болезненно ухнуло. Казалось, я физически ощущала его боль.
— Тайрел, что случилось? — беспокойно спросила я, когда впереди показался наш шатер.
— Они не собирались тебя убивать, — хрипло ответил мужчина. — Им была нужна…
— Только моя кровь, — вдруг сказала я, словно опомнилась. — Да, что-то такое говорила Риэльта. Но зачем?
— Потому что твоя кровь — это моя кровь, — тихо закончил он, когда утшейр замер у тряпичной дверцы большой палатки.
Друид спрыгнул сам, а затем снял меня со спины Кружочка.
В тот же миг нежить окутало Тьмой, и перед нами опять оказался маленький белый кот.
Кружочек бросил на меня умный взгляд и шмыгнул в кусты. Будто опасался, что мы придумаем для него еще какое-нибудь задание.
Мы с друидом остались вдвоем.
Солнце неумолимо скрывалось за горизонтом, и сейчас от светила осталась лишь узкая желтая полоса.
— Что дальше? — спросила я, чувствуя напряжение мужчины.
— Дай мне свою руку, — проговорил он.
Густые брови были сдвинуты, губы сжаты. Что-то
Протянула ему ладонь, без слов поняв, что он имел в виду ту, на которой начертан темный знак.
— Лучше поздно, чем никогда, — сказал он и стал медленно, пальцем, обводить контур рисунка. — Arg farty it nahte uter, nahte b’ionde retvil’, nahte denuist… [8]
Я с замиранием сердца следила, как с кожи исчезает последняя черточка. Это было похоже на странное освобождение, после которого внутри остается горечь.
8
Ты больше не моя кость, не моя правая рука, а я больше не твоя кровь… (эшгенр.)
Мне хотелось быть связанной с ним. С моим друидом.
— Зачем ты это сделал? — спросила тихо.
— Я должен был, — проговорил он. — Просто хотел отложить на последний момент…
Он сжал мою руку, на которой не осталось и следа от волшебного знака.
— Если я погибну, ты не должна следовать за мной, — твердо сказал он. — Если я умру, руна смерти потянет тебя в Сумерки.
— Зато это был бы повод беречь свою жизнь, — фыркнула я, сжимая пустую ладонь в кулак.
Тайрел улыбнулся, а затем резко скривился, упав на одно колено.
Солнце окончательно закатилось.
— Зайди в шатер, Леора. Он хотя бы немного защищен от сумеречных тварей, — процедил он сквозь зубы и зашипел: — Проклятье, мы не успели…
— Не успели что? — не поняла я, нахмурившись. — Что с тобой? Что случилось?
Мужчина поднял глаза к небу, а затем перевел взгляд на темную гладь озера.
— Твоя кровь, Леора. Твоя кровь — моя кровь. Нужно было снять знак «Тур» раньше.
— Что случилось, о чем ты говоришь? Я не понимаю! — почти выкрикнула я.
Мужчина перевел на меня темный взгляд и ответил:
— Время пришло. Ишхара уже здесь.
— Почему? Как это вышло? — не поняла я и стала оглядываться по сторонам в поисках богини.
— Сегодня Ночь багряных звезд, Леора. Портал в Кристальном озере обычно открыт только из нашего мира. Мы можем проникнуть сквозь него в Сумерки, а боги и монстры к нам — нет. Но теперь все иначе. Твоя кровь открыла портал полностью. Теперь сквозь него можно ходить туда и обратно, и не только нам.
Озерная водная гладь ощутимо дрогнула. Мелкая рябь пошла по поверхности воды. Точно такая же, только нервная, пошла у меня внутри, буквально перемешивая внутренности.
— Ишхара? Богиня безумия… здесь? — выдохнула я, все еще до конца не веря в происходящее.
Тайрел указал рукой в темное небо. Я проследила за его взглядом, и что-то внутри оборвалось. Тело пронзило болезненным холодом.
Над нашими головами сверкал круглый диск луны. Его серебряная поверхность медленно наливалась густым цветом крови.
Я испуганно посмотрела на Тайрела, надеясь найти в нем опору, уверенность, что все будет в порядке.
Он и вправду был спокоен. И все же по его лицу мне стало ясно, что в порядке уже ничего не будет. Солнечно-карие глаза моего друида то и дело вспыхивали яркой сумеречной зеленью. Где-то в самой глубине. И сам Тайрел был словно огромное, внешне безмятежное озеро, в омуте которого кишели невидимые глазу монстры.