Полтора дракона для травницы, или Таверна «С любовью»
Шрифт:
Потому что по-настоящему люблю его!
– Прости меня, - полный раскаяния, шепнул супруг, когда подводы с нашими вещами выехали на улицу.
Что-то, конечно, пришлось оставить в таверне – как мебель, например, взяли только самое необходимое.
– Ты не виноват, - сжала его руку, шагая следом.
– Муж из меня так себе, - ухмыльнулся.
– Бывают и хуже, - философски заключила, улыбаясь. – Не переживай. У нас полно денег на счету в банке, не пропадем. Надо найти жилье на ночь, а утром будем
– Верно говорите, барышня, - кивнула Рози, шагая рядом. – Коли все живы да здоровы, чего унывать?
– А мы и не унываем! – раздалось из коробки с цветами голосом Герберта.
– Глупый, тебе-то чего, - осадила его Мэри. – Все, что надо – горшочек с земелькой да чтобы поливали иногда. У людей-то по-другому все.
– Концертов токо наших жалко, - горестно вздохнуло каланхоэ. – Только у нас с тобой, старушка, карьера в гору пошла, и тут на тебе!
– Какая я тебе старушка?! – разобиделась герань. – Вот ща как наподдам, чтобы до корешков продрало! На тебе, на!
Коробка заходила ходуном, грозя свалиться с телеги.
– Ай-яй-я-юшки! – завыл Герберт.
– Чего? Не так уж сильно я тебя и шлепнула, чего орешь, будто арию поешь?
– Да я на колючки Куся напоролся, - пожаловался он.
– Так тебе и надо, бог шельму метит!
– Вот злая ты!
– Сам-то больно добрый!
– Лана, хватит собачиться, - каланхоэ предпочло пойти на мировую. – Давай-ка лучше споем, - помолчал и ехидно добавил, - молодушка ты моя!
– А давай, - согласилась Мэри, пропустив ехидную шпильку мимо ушей.
Прокашлявшись, они затянули песню. Опять не попадая ни в одну ноту, но с душой же, а это главное!
– Кра, - деликатно сообщил Арман, сидевший на моем плече.
– Согласна с тобой, милый, - со смешком шепнула ему. – Но ничего, потерпим.
Взлетев, ворон сорвал клювом ромашку и принес мне.
– Спасибо, мой хороший, - отозвалась, в тот же миг почувствовав, как талию сжимает ревнивый дракон.
Мы вышли из нашего квартала и под любопытными взглядами соседей начали подниматься в гору. Символично, что уж там. Такова жизнь, то с горки, то под горку, то пироги, то корки. Прямо народная мудрость получилась, надо будет ее запустить в массы.
– Попробую узнать, есть ли места, - оторвал меня от размышлений Рэйчэр, увидев вывеску постоялого двора.
Но мест не было. Как и в пяти следующих гостиницах. Нам повезло на самом верху – «Дерзкий петушок», взгромоздившийся на вершине холма, предложил шикарные апартаменты в количестве двух штук. Видимо, ищущие приюта путники сюда уже просто не доходили, довольствуясь жильем поближе.
Мы и сами тяжело дышали, войдя в комнаты. Ноги гудели. Все-таки идти в гору нелегко. Припаркованная во дворе телега осталась под наблюдением сторожа. А мы, не напуганные даже медленно шествующими по полу тараканами, начали устраиваться на ночлег.
Глава 48
За плохо вымытым окном бесновался ветер, нагоняя холод и неприятные мысли. На горизонте клубились черные тучи, напоминающие кулаки, готовые обрушиться на землю. Сквозь рассохшиеся ставни нещадно сифонило сквозняком, заставляя ежиться от озноба, пробегающего по телу. Но меня обняли горячие сильные руки и стало тепло и спокойно.
– Прости, аленький, - покаянно прошептал Рэйчэр.
Аленький. Так меня звала мама. Нежное прозвище из прошлого согрело сердце.
– Не такую жизнь я хотел бы дать любимой женщине, - муж с горечью усмехнулся. – Ты достойна самого лучшего.
– Ты не наелся за ужином? – спросила, развернувшись.
– С чего ты взяла? – нахмурился.
– Ну, раз самоедством занялся, то, наверное, не наелся, - улыбнулась и поправила прядку его волос, отодвинув ее от лба.
– Скучаю по твоим пирожкам, - шепнул муж, поймав руку и оставив на чувствительном запястье горячий поцелуй. – И по булочкам тоже, - добавил, ухмыльнувшись.
– Голодный дракон, - тихо ответила, ощущая, как в душе что-то сладко замирает от предвкушения.
– Безумно голодный, - подтвердил хрипло и накрыл ртом мои губы, застонав в них.
Ответила, прильнув к нему, обвила руками шею, запустила пальцы в шевелюру, отдаваясь терзающим меня губам. За окном бушевала непогода, ветер толкался в жалобно дребезжащие стекла, напрасно пытаясь привлечь к себе внимание, а мы целовались, позабыв обо всем на свете.
– Я готова стать твоей женой, - выдохнула, когда Рэйчэр оторвался от губ.
– Уверена? – судорожно сглотнул.
– Ты против? – улыбнулась.
– Еще шутит! – рыкнул, прижав к себе теснее. – Я этого сильнее всего желаю, аленький! Но если это, - посерьезнел, - из жалости…
– Даже умные мужчины порой такие тупни! – хихикнула. – Поверь, это точно не из жалости. Я просто хочу прожить с тобой всю жизнь. И без разницы, где и как это будет – в гостинице, где маршируют тараканы, или во дворце, - погладила его по щеке, - лишь бы с тобой.
Он потянулся за моей ладонью, ласкаясь. Поцеловал пальчики, потом меня саму и выдохнул:
– Люблю тебя!
– И я тебя люблю…
Только это и успела прошептать в ответ, ведь меня снова закружили в страстном поцелуе. Губы податливо раскрылись навстречу мужскому напору. По венам потекли волшебные пузырьки, словно кто-то наполнил жилы колдовским зельем. Каждая частичка льнула к мужу, жаждала его прикосновений.
Он украсил шею ожерельем из поцелуев. Проложил дорожку вниз, к груди, а потом еще ниже по моему телу, оставляя его без одежды. Миг в воздухе, словно за спиной выросли крылья, а потом меня уложили на постель, благоухающую травами – ведь я застелила ее нашим постельным бельем, к счастью. Рэйчэр навис надо мной – обнаженный и прекрасный. Сгусток страстно пылающего огня. Настоящий дракон!