Получить статус Бога
Шрифт:
— Работаем, — переждав смешки, я потянулся к штурвалу; теперь связь обеспечивала техника, можно вернуться к управлению кораблем. — Выясняем желания пленных и находим точки соприкосновения.
— И у них наши ребята, — напомнил Гришка, присматриваясь к сенсоэкрану, на котором четырехпалая ладошка рисовала звездную карту и маршрут. — Меларус! — Гришка возбужденно ерзал в кресле, сверяя карту на экране со своей рабочей. — Точно, командир.
— Совпадение интересов облегчает диалог, — я повернулся в кресле и, показывая рукой, назвал по именам свою команду.
Ответ
Оказалось, Меларус — родная планета «зеленых человечков», а земляне до сих пор не столкнулись с аборигенами, потому что меларусцы жили под куполами, которые земляне принимали за ледяные полярные шапки и до сих пор умудрились не исследовать:
— Вы нас не трогаете, мы Вам не мешаем.
— Логика, как у желтолицых братьев из поднебесной, — отметил Гришка, и, добавив в голос агрессивности, подался лицом к экрану. — Зачем америкосов забрали? — Зеленые человечки мгновенно возбудились и начали перемигиваться всеми оттенками красного. — И уже не надо долго подбирать матерные слова и неприличные выражения, — прокомментировал Гришка. — Америкосы-таки сунули нос под полярные шапки, а цвет у братьев по разуму основная эмоциональная единица.
— Очень удобно, — размечтался Колька-стажер, — подходишь к девушке, окрашиваешься в зеленый цвет надежды, а красавица уже согласно побелела.
— Взлетели на розовом облачке любви, — язвительно включился Отрепьев, — и нарожали новых зеленых человечков.
— Как вы на Вуди-Руди, — засмеялась Галя, — только одно на уме.
— А мне нравится, — вклинился Сашка Буратино. — Показали зеленую ладошку, значит, накормят, показали красную — в ухо дадут.
— Командир, — официальное обращение мгновенно оборвало легкомысленный треп. — Посадочная глиссада. Отпустим пришельцев?
Доклад прервал мощный рывок «тарелки» вниз и вправо.
— Грубо, — штурвалом и тягой я компенсировал попытку инопланетян освободиться, — похоже, близость к родному стойлу перевозбудила. Галя, помаши перед экраном ладошкой. — Новые беспорядочные потяжки рвали штурвал. — Включай, Галя, волшебную улыбку.
— И спой чудикам, — не замедлил вставить свои «две копейки» Отрепьев.
— Хорошая мысль. Быстро распакуй в фонотеке что-нибудь струнное.
— А-а-а, — растерянно тянул Отрепьев.
— Это приказ, Гриша. Умение напеть, а лучше наиграть на струнах души, не одно сердце взломало.
Первые аккорды прекратили рывки, как по мановению, а красные фигурки на сенсоэкране побледнели и сменили цвет на салатовый. Только самый маленький из щупальценавтов отвалил в сторону и сердито отсвечивал бордовым.
— Оппозиция, — пробасил Сашка Буратино, помолчал и с удовольствием выговорил. — Диссидент.
— Угадал с музыкой, — я дотянулся рукой до Галиного плеча. — Помнишь?
— Еще бы, — Галчонок обернулась, из почти круглых глаз пролегли по щекам дорожки слез. — Тогда казалось невсерьез, и встреча не за горами.
В
— Спасибо, Гриша, угодил.
— Старался, — Гришка усмехнулся. — Вру, не старался: первую попавшую включил: Ремо Джадзотто, адажио соль минор для струнных инструментов и органа, известное как Адажио Альбинони, исполнение группой «КВАТРО».
— Как-как? — растерянно развел руками Сашка Буратино. — Столько слов не запомню, на бумажку запиши.
— Обязательно, — Гришка улыбнулся каким-то своим мыслям. — Слова вторичны, и могут служить добру и злу; открывать истину и затемнять. Можно долго об этом говорить, но это будут только слова, которыми мы играем, скрывая свои мысли и замыслы. Отпустим пришельцев?
— Нет. Пригласи в гости и попроси не дергаться. Заодно и топливо сэкономят. Удивительно, Гриша, как интеллигентская подоплека души у тебя постоянно пробивается на свет.
— Считаешь, недостаток? — напрягся Гришка.
— Достоинство, но спорное, а иногда и опасное.
— А у меня не пробивается, — похвастался Сашка, — просто открытый и правдивый от сохи, парень от станка, росток от земли.
— Яблоко от яблони, — придерживая живот, чтобы не разошлись от смеха после операционные швы, поддержал Колька. — Знание своих корней помогает устойчиво стоять на земле.
— Командир, а как ты догадался, что консерванты поведутся на струнную музыку? — проигнорировал стажера Сашка Буратино, а Гришка Отрепьев едва не выскочил из кресла, торопясь разыграть простодушного парня. Я предостерегающе поднял ладонь и, подмигнув Галчонку, небрежно ответил:
— Внутренний слух, — значительно глянул на механика и пояснил. — Обычное дело у экстрасенсов: внутреннее обоняние, внутреннее осязание…
— Внутреннее чувство юмора… — торопливо добавил Гришка.
— Не слушай балабола. Кстати, посмотри на правый экран и отсчитай пятнадцать секунд — увидишь слоноподобный астероид.
— Точно, на слона похож, — Сашка уставил на меня восхищенный взгляд и догадался сам. — Внутреннее зрение?
— Да, Саша, — просто ответил я и скомандовал. — Готовимся к посадке.
Сашка рванул в машинный зал, вслед улыбалась команда. Слоноподобный астероид, до появления на правом экране, целую минуту маячил на переднем, и Сашка, единственный из экипажа, умудрился его не заметить.
— Тарелка имеет вес, — отметил Гришка перед началом торможения. — Можем провалиться на глиссаде.
«Провалиться — пройти, подчиняясь силе притяжения Меларуса, ниже расчетной кривой и не дотянуть до посадочной площадки.
— Уменьшим радиус циркуляции, — развернув корабль дюзами к планете, плавно потянул штурвал. Регулировать до приемлемого соотношение силы тяги двигателей и скорости падения корабля пришлось в ручном режиме, так как автопилот не имел в своем компьютере программы посадки с двойной массой.