Получить статус Бога
Шрифт:
— Пустота красива, долго можно смотреть не отрываясь, но обманчива зараза: зовет, а зачем — не говорит. У меня охота, — подмигнул Федор. — Днями увидел глухаря на сосне, торопливо ружье вскинул, а глухарь в ответ: «Кар-р-р», — и тут обман.
— Прав, Федя, лучше не верить, — я забрал рыбу и пиво и перенес в самый дальний домик, налил в прозрачные высокие стаканы и начал обдирать серебристую кожуру с воблешки. — Колись, пошто в грубый космический разбой ударился?
— Жестко квалифицируешь, — зябко повел плечами Федор.
— Мягко,
— Душевная простота и сердечная открытость после вашего отлета остались только в Тобике, — Федор глянул печальными карими глазами глубоко несчастного человека, горестно вздохнул, отпил больше половины из стакана и взъерошил пальцами смолевую бороду. — Остальные жители прожигали друг друга подозрительными взглядами и не вынимали из-за пазухи правую руку, крепко сжимающую приготовленный для ближнего камень.
— А причиной всего оказалась…?
— Причин было несколько, — торопливо перебил Федор. — Сначала к америкосам прилетел транспорт «Клондайк».
— Неожиданно, думали ремонтируется на Луне.
— Потом катаклизм, похожий на конец света, и провал во времени. Шедший следом за «Клондайком» рейдер-база «Техас», до сих пор не может нас найти.
— Я в том еще беды не вижу, — попытался я развеселить друга поэтической строкой.
— Да скука, — вот беда, мой друг, [8] — мгновенно отозвался Федор и радостно захохотал.
8
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
— Нам скучать не приходилось, — радуюсь за вас.
— Радость ущербная, — Федор вновь наполнил бокалы и признался. — Джуди Нигерскиллер оказалась стихийным бедствием: перессорила мужиков, прознала о нашем общении с аборигенами, и америкосы решили отправить щупальцеруких на Землю для лабораторных исследований.
— Для опытов? Акт, несовместимый с принципами гуманизма.
— Америкосам в очередной раз захотелось показать себя выше других и обозначить массив, на который могут плюнуть сверху и ничего за это не будет.
— Чисто научный интерес отвергаешь изначально?
— Я решил снять экипаж с медборта и обменять на аборигенов, а ты влез, — Федор настойчиво «буровил» меня взглядом. — Где взять слов, чтоб выплеснуть досаду?
— Если начну оправдываться, запишешь во враги и перестанешь здороваться? Теряюсь от максимализма друзей. Командуй.
— Желание вернуть аборигенов семьям по прежнему актуально.
— Без проблем, но, не будь я экстрасенс…. вижу сверхзадачу.
— Умеешь между строк душевные терзания прочитывать, — Федор смущенно засопел. — Джуди исчезла на второй день, и сердце мое…
— Идешь с нами?
— Собираемся… И еще: Джуди знала о «Клондайке»… Допивай напиток Богов. Сами делаем, без пива же никак, хоть на Марс улети,
— Не успокаивай… значит, Галчонок, моя девушка, тоже знала?
— «Клондайк» должен был подобрать космокапсулу с астронавтками, после вашей кончины.
— Грустно, Федор, но я тебе верю.
На улице грохнул мощный взрыв, и окна модуля осыпались мелким стеклом на пол. На месте первого вагончика чернела трехметровая воронка.
ГЛАВА 28 ДРУЗЬЯ И ШПИОНЫ
Умение наблюдать, смотреть и
видеть — созерцать — корень мудрости
Шпионы — обычные люди,
но платят им за вранье
— Едва упомянул о шпионах и, как с куста, диверсия. Черт! — Федор нетерпеливо перебирал ногами на крыльце модуля, готовясь мчаться и выяснять.
Народонаселение фактории торопливо-суетливо подтягивалось к месту взрыва. Я придержал Федора за рукав комбеза:
— Смотри отсюда, обращая внимание на отсутствие наличия контингента. Своих вижу, тарелконавты — здесь. Вычисляя шпиена, думай вслух, Федя.
— Раз, два…. десять — шахтеры здесь, — Федор попросту пересчитывал подчиненных «по головам», благо, толпа у воронки хорошо просматривалась с двухметровой высоты. — Химика нет. Порву гада!
Федор через перила прыгнул вниз и по-спринтерски припустил к лаборатории, с размаха выбил телом дверь. Я обежал модуль с тыла и, прихватив за руку, впечатал лицом в пыль выскочившего из окна химика Николая. Модуль дрожал и трясся от ударов и воплей разгневанного Федора.
— Я б в шпионы пошел, пусть меня научат, — я придавил большим пальцем болевую точку под носом химика, удерживая парня от ненужного вранья. — Джуди где?
— Утром сбежала, — всхлипнул химик и злорадно оглянулся на Федора. — Ни мне, ни тебе.
— Взрослые люди вроде бы, — я с сомнением перевел взгляд с одного на другого. — Здорово вас девушка высветила, как на ладошке показала. К тридцати не стал циничным, значит, не был и умным.
— Мне ближе глупая молодость, чем мудрость на грани маразма, — шмыгнув помятым носом, осторожно надерзил Николай.
— К тебе мудрость пришла, ко мне маразм крадется…, жизнь не остановить, — поддержал Федор; выбрался через окно и, горестно отмахнув рукой, рассмеялся. — Умные и циничные у вас на Земле, а у нас все на душевном порыве, с открытым сердцем… — с распахнутым взглядом, — с жалостью глядя на запутавшихся в любовных страстях друзей, я «отвесил» Николаю подзатыльник за непочтение к старшим и примирительно улыбнулся. — Очередные зулусы на мою голову: рванул рубаху от ворота, ударил шапкой оземь…. что ж не живется вам спокойно и бесстрастно? Готовь, Николай, взрывчатку; пойдешь в поход подрывником. После заката тронемся незаметно. Готов отличиться?