Полуденный демон
Шрифт:
Она потянулась губами к капитану, и тот невольно отстранился.
– Не хочешь меня? – удивилась Изабель.
Мысль о том, как она целовалась с толстым похотливым немцем, поубавила командиру разведчиков любовной прыти. Он никак не мог настроиться на нужный лад. Оказывается, его сексуальный голод не настолько силен, чтобы затмить образ борова, который совокуплялся с этой хрупкой, миловидной брюнеткой.
Изабель не обиделась и не огорчилась.
– Как ты оказалась в лагере? – хрипло спросил капитан.
– Дядя Фридрих отправил меня туда… в отместку за мою строптивость.
– Не угодила ему в постели?
– Вроде того, – криво улыбнулась девушка. – Он так часто меня мучил, заставляя делать всякие гнусности… и так мне опротивел, что я укусила его за слюнявую губу. Сильно, до крови. Он взбесился, побил меня и отправил в арбайтслагерь. Думаю, я ему надоела. Я не хотела жить… но не решалась убить себя…
Капитану стало жаль ее. Но как он мог ее утешить?
– Вам с отцом не следовало приезжать в Германию, – сказал он.
– Мы поздно поняли это.
Изабель прижалась к нему своим теплым девичьим телом, и он растаял. Обнял ее, погладил по коротким волосам. Она вся была мягкой, как воск, несмотря на худобу. Капитан вдруг ощутил жар в крови и рванул ворот ее нового платья…
С первого этажа доносились крики солдат, смех девушек и звон бутылок. Электричество в доме не работало из-за обстрела. Единственная свеча на прикроватном столике отражалась в темных стеклах окна…
Под одеждой Изабель оказалась матово-белой, с маленькой грудью и впалым животом. Капитан удовлетворил вспыхнувшую страсть быстрее, чем хотелось бы. Они лежали на вытканном красными нитками покрывале, тяжело дыша, не глядя друг на друга. Он слышал, как рядом стучит сердце Изабель, и спросил:
– Я могу что-то сделать для тебя?
– Помоги мне найти память об отце…
– Не понял? – повернулся к ней капитан.
– Набалдашник от трости, – объяснила девушка. – Он где-то здесь, в доме. Не думаю, что дядя Фридрих взял его с собой, когда убегал.
Она озябла и потянула на себя покрывало. Капитан поднялся, застегнул штаны, надел гимнастерку и ремень. На его широкой груди блеснули орден Красной Звезды и медали.
– Ты герой, – улыбнулась Изабель. – Много немцев убил?
Она говорила о смерти без трепета, как о чем-то обыденном, привычном.
– Одевайся. Пойдем искать твой набалдашник…
Она
– Здесь ты жила? – догадался он. – Твой дядя Фридрих редкий мерзавец. Предал твоего отца, принудил тебя к сожительству…
Изабель поставила на комод горящую свечу и начала выдвигать ящики, один за другим, перебирая нехитрые пожитки.
– Может, он поселил тут после меня другую девушку…
– Невелика ценность – набалдашник от трости, – рассудил капитан, стоя в дверях. – Кому он нужен? Или он сделан из золота?
– Нет, конечно…
Вдруг Изабель с радостным возгласом повернулась и показала ему какой-то небольшой сверток.
– Я чувствовала, что он здесь! Смотри… – Она развернула лоскут, и командир разведчиков увидел нечто круглое и блестящее.
Надставка для верхнего конца трости оказалась непримечательной. Наполовину из слоновой кости, наполовину из какого-то отполированного черного материала.
– Это обсидиан, – объяснила девушка. – Его рождают вулканы. Отец говорил, что он похож на черную луну. Еще он говорил, что «Принцессу Мафальду» погубила черная луна.
– Вот как?
Двухцветный кругляшок опоясывала надпись: «Res intima rerum».
Капитан был не силен в латыни, однако хорошо знал немецкий и любил языки. Фраза заинтересовала его.
– Что это значит? – спросил он у Изабель.
– Самое сокровенное из вещей…
Капитан с недоумением повертел в руках набалдашник со странной надписью.
– Твой отец был необычным человеком, – вырвалось у него.
На первом этаже раздался шум, будто разбилось что-то большое – супница или ваза для цветов, – женский визг, автоматная очередь.
– Подожди меня здесь, – сказал капитан. – Пойду проверю, что там случилось.
Он бегом спустился вниз. Изабель не была бы женщиной, если бы послушалась. Она побежала следом. Внизу было темно.
– Кто стрелял? – вне себя от ярости крикнул командир разведчиков.
– Фрицы… их человек десять… вон, за деревьями…
– Где караульные?
– Наверное, убиты…
Капитан выругался и, прижавшись спиной к стене, выглянул в окно. На небо вышла полная белая луна. В ее мертвенном свете по саду скользили черные тени.