Полундра!
Шрифт:
— Товарищи! — Рон, получивший весточку с Родины, обратил на себя внимание друзей. — Тут нам предлагают интересную штуку, а у меня мысль разнообразить ее.
— Ну, делись, — сразу же подошел к нему Колин, знавший, что предлагает Москва.
Смена династии моментально выявит те управляющие нити, которые не нашлись, конечно. Мысль Рона была в том, чтобы в королевы двинуть Таню — дочь Гермионы и Кати, но тут девушки встали стеной, не позволяя продолжить.
— Ты это что, командир, нашу малышку под удар подставить хочешь? — негромко поинтересовались девушки, отчего у Рона сработал инстинкт самосохранения.
— Ты, милый, это не подумавши сказал, —
С ее собственными родителями все было очень плохо, но целители обещали, что со временем привести в себя возможность будет. Правда, выходило, что и узников тюрьмы лучше всего эвакуировать в Союз, чтобы ими занимались профессионалы. Вопрос же о том, кого подставить под возможный огонь, как будущего короля, оставался открытым. Потому что для советских людей институт монархии звучал сильно так себе, но с другой стороны, тема обещала быть интересной, потому что сверху проще сменить правительство, и изолировать всех тех, кто хоть и не был подчинен, но от своей власти над детьми, за издевательства над которыми ничего не будет, «потек крышей», как это назвал Рон. В общем, идея была богатой, но…
Вот это самое «но» не давало покоя Рону. Он-то, конечно, понимал, что социализм придется строить и в немагической части, но очень ему не хотелось принимать участия во всяких плясках. Именно с этим он и вышел на советских товарищей. Принять в семью можно было кого угодно, как и назначить королем или королевой, но вот сами товарищи ветераны этого точно не хотели.
— Будем просить помощи у наших, — кивнула товарищ полковник. — Думаю, они сумеют подготовить правильных людей, ибо из вас политики действительно так себе.
Товарищ генерал в высоком кабинете такого, конечно, не ожидал, но делать было нечего — сам предложил. Именно поэтому надо было выходить на самое высокое начальство, ибо вопрос вышел за рамки разведки, перейдя в плоскость государственных дел. А государственные дела должны были решать государственные люди.
Глава двадцать вторая
Рон
Пока Москва пытается найти выход, я раздумываю о том, что править не хочу. Никто из наших не хочет, на самом деле. Простой одесский парень, шпана, можно сказать, никакого специального воспитания я не получал, отчего и претит мне мысль улыбаться всяким сволочам. А если править, то придется улыбаться, ничего не поделаешь. Я перебираю ребят, вызывая их лица перед внутренним взором, все больше понимая — нет у нас выхода, да и в правители мы не годимся. Совнарком из нас сильно так себе, мы воины. Что делать?
Первый вариант — быть говорящими куклами под управлением Москвы… Второй — делать самим, скрипя зубами. Третий… Спихнуть бы это все кому-нибудь, а самому пройтись с любимой по лесу, на берегу моря посидеть, почувствовать родную землю. Обрыдла мне эта Великобритания, да и война постоянная. Ребята мои от войны устали, да и от ненависти своей… Вон Гермиона к родителям тянется, в глазах нашего дважды героя тоска… И выходя я никакого не вижу.
— Отчего кручинишься, командир? — Симус усаживается рядом с таким видом, как будто ему орден обещали. В руках партизана я замечаю толстый том устрашающих размеров.
— А то ты сам не знаешь, — вздыхаю я, собираясь с мыслями. — С чем пришел?
— А ты погляди, что я тут вычитал, — хмыкает он, раскрывая принесенное.
—
— А своими словами у нас выходит чудо-чудное, да диво дивное, — негромко произносит он, подглядывая в том. — В общем так, Пендрагоны, к которым мы теперь относимся, как оказалось — законная власть и в магической, и немагической части.
— Расскажи что-нибудь, чего я не знаю, — вздыхаю я, но тут улыбка с лица Симуса пропадает. Он подсовывает мне том, тыкая пальцем в карту.
— Это карта барьера магической и немагической части, — серьезно сообщает он мне. — Установлен этот барьер королевской волей Пендрагона, сейчас неважно какого. Смотри, командир, мы можем просто сдвинуть барьер вот сюда, — палец указывает на океан, который сам по себе преграда. — И тогда вся Британия становится магической, что значит…
Я ошарашен. Если вся Британия становится магической, то сразу начинаются «подробности» — перестает работать электричество, становятся неопасными ядерные бомбы, но и кроме того, все вынуждены подчиняться именно нашим законам. При этом с карт мира Британия что?
— А на картах мира что будет? — интересуюсь я.
— Судя по всему, острова исчезнут, — не очень уверенно произносит он. — Надо старших товарищей спросить.
— Сейчас Грейнджеров кликнем, и поспрошаем, — хмыкаю я в ответ. — А мысль богатая, сыровата, конечно, но сколько проблем-то решится сразу!
Действительно, если вся Британия станет магической, а по законам этих земель она уже социалистическая, то ни королей, ни бомб не будет. Людям, которые к магам не относятся, придется, правда, привыкать к новой жизни, но я думаю, советские товарищи помогут. А еще у меня есть мыслишка тайная — объявить Британию автономией в составе РСФРС и свалить отсюда домой. Все-таки, скучаю я за Одессу…
Гермиона
Увидев командира, все свои дела я, разумеется, откладываю в сторону. Учитывая Симуса с неподъемным томом, есть у меня подозрения, что товарищи что-то задумали. Предвкушение прямо и светится в глазах командира, потому я понимаю — будет дело. Заметив жест Рона, понятливо киваю.
— Танечка, доченька! — зову я ту, что навсегда осталась моей дочкой. — Папа!
— Правильная мысль, — кивает командир, показывая в сторону стола.
Гарри косится с интересом, но его пока не зовут, потому остается на месте, как, кстати, и Невилл. На самом деле, ребятам нужна семья. Настоящая семья — мама и папа, а не вечный бой. Мне Луна по секрету рассказала — как война утихомирится, начнутся срывы, потому что мы физиологически подростки и ничего с этим не сделаешь, но пока… Пока вариантов нет, ибо у нас фрицы недобитые вокруг бегают.
— У вас есть какая-то идея? — сразу берет быка за рога Танечка.
— Вот тут наш партизан накопал очень интересную информацию, — в задумчивости произносит Рон. — Может сделать крупный шухер без геволта.
— Интересно, — кивает папа, с манерой общения нашего командира слегка пообвыкшийся уже. — Рассказывайте.
— Короче, тут такое дело, — Симус на мгновение задумывается, а затем открывает том аккурат на карте. — Границы магического и не-магического в Британии в отличие, насколько я понимаю, всех остальных стран, устанавливал король. Поэтому мы можем сдвинуть своим указом границу во-о-от сюда. И тогда все острова, выходит, будут в магическом мире, а тут у нас уже Советская страна, так что проблемы снимутся.