Полуночная ведьма. Театр теней
Шрифт:
Вопрос озадачил Дэмьена.
– Чтобы вершить над ними суд.
– Правда? – издевательски протянула бааван-ши. – А не для того ли, чтобы проводить над ними эксперименты?
Глаза Дэмьена расширились и словно остекленели.
– Я приводил их Ристерду. Не в Трибунал – ему. Я никогда не задумывался, почему, просто это казалось логичным. Правильным. – Он вскинул голову, заглядывая в лицо Джамесины. – Хотите верьте мне, хотите – нет, я не имел никакого представления об их планах. К тому же… Не только наша сущность, но и память находилась в руках Трибунала.
Взгляд Джамесины лишь самую малость смягчился.
– Верю. Потому что именно так и действует Трибунал. Он любит чинить свои поломанные игрушки. А ты… Вряд ли ты настолько смел или глуп, чтобы прийти сюда, к нам, имея за своей душой такой грех.
Морриган скользнула взглядом по Эддану, Брайд и Джамесине. Да уж… Против их ярости его собственная Дэмьену бы не помогла.
– Продолжай, – прохладным тоном велела Джамесина.
– Я так понимаю, вас интересует, как я из обычного паренька, которому не очень повезло в жизни, стал пародией на существо древней крови? – усмехнулся Дэмьен. В его голосе чувствовалась злость. – Они использовали кровь берсерка и особые трансмутационные чары. Догадываюсь, что информация о них была строго засекречена.
– Разумеется. Трибунал никогда не упустит шанс получить преимущество перед другими. И в руки других его не отдаст.
– Алхимики хотели научиться вживлять в людей и другие дары, другую кровь, принадлежащую существам древней крови, но утверждали, что геном берсерка наиболее близок геному человека. И даже этот факт и хваленые трансмутационные чары не спасли их от ошибок, которые стоили Эйдену жизни. И наверняка не ему одному. Тогда я поклялся, что сделаю все, чтобы разоблачить Трибунал. Жаль, что я так долго шел к этой цели и до сих пор так ее и не достиг.
Джамесина какое-то время изучала его. Морриган напряженно ждала.
– Мне жаль, что из-за Трибунала ты потерял друга, – наконец сказала бааван-ши.
– Наверняка каждый из находящихся здесь терял кого-то по вине Трибунала. Иначе нас бы здесь не было.
Джамесина склонила голову, подтверждая его правоту. Обвела Морриган, Дэмьена и Камарилью пылающим взглядом.
– Но скоро это изменится. Я обещаю.
Глава 11
Паутина кошмаров
Гигантская черная паутина, окутавшая все видимое пространство.
Люди, налипшие на нее, словно мухи.
Бадо, держащая в руках сведенные воедино нити.
Клио, застывшая от нее в нескольких шагах.
– Мама, – сдавленно шептала она. – Пожалуйста, не надо.
Ткач Кошмаров притянула к груди руки с зажатыми в них черными нитями. Со звуком лопнувшей скрипичной струны паутина порвалась. Люди превратились в пепел, а ко рту Бадо призрачным шлейфом потянулись их души.
– Не надо, – шептала Клио.
Ее затопило страхом людей, которыми
– Тихо! – закричала Клио, зажимая уши ладонями. Потом медленно, очень медленно их опустила. Повторила все еще дрожащим, но негромким голосом: – Тихо.
Только сейчас она осознала, что находится во сне. В кошмаре о спящих, спасти которых она не сумела.
Сноходцев, как и обычных людей, порой мучили кошмары – с той лишь разницей, что Клио умела ими управлять. Легче от этого, правда, не становилось. Ее сны были зримее, объемнее и реальнее и с наступлением утра не забывались. Чтобы стереть из своей Юдоли кошмар, Клио нужно было его коснуться. Прожить его. Прочувствовать.
Бадо стояла от нее в нескольких шагах, по локти обнаженных рук окутанная паутиной. За ее спиной развевались два вороньих крыла. Вокруг набирали силу колдовские вихри – потоки чистейшей силы, выпитой из других. Души спящих превратились в серебристую призрачную ленту энергии, которые устремились ко рту Бадо. Она вдыхала их. Она их поглощала.
Воронья королева, готовая занять полуночный трон.
Кошмар остекленевал, превращаясь в огромный осколок, какими была усеяна Юдоль Сновидений. Клио коснулась зеркальной глади, в которой отражалась Бадо. Осколок разбился на сотни, тысячи других, превращаясь в стеклянную крошку, что осыпалась на белый ковер царства снов.
Клио не хотела больше находиться здесь. Она больше не чувствовала себя в безопасности, даже будучи отрешенной от живого мира, полного реальных угроз, от которых не избавиться одним касанием и призывом дара.
Она вынырнула из сна… и угодила в чьи-то объятия. Теплые, крепкие и вместе с тем бережные. Ник прижимал ее к себе, баюкая, словно дитя. С удивлением Клио осознала, что ее щеки увлажнились от слез.
– Ты кричала, – шепнул Ник, обдав ее ухо щекочущим дыханием.
Клио неосознанно прижалась к нему. Черпала силу в его касании и таком желанном сейчас тепле.
– Святая Дану, да ты вся дрожишь…
– Все хорошо, – тихо сказала Клио.
Она чувствовала прикосновение его рук через тонкую ткань ночнушки. Ник, уткнувшись носом в ее волосы, вдыхал их запах. Казалось совершенно правильным, что они сидят вот так, сплетаясь в объятиях, на ее кровати в его доме. Казалось странным, что когда-то Клио существовала вдали, отдельно от него.
Ник не разжимал объятий, но она все не согревалась.
– Я наберу ванную.
– Не надо, – слабо запротестовала Клио.
Он с улыбкой отстранился. Поднявшись, вышел из спальни. Сразу стало неуютнее и холодней.
Клио решительно вытерла щеки. Она не хотела казаться Нику неженкой-принцессой, которую постоянно нужно спасать. Однако тяжело создать себе иной образ, когда живешь в чужом доме, словно в башне, спрятанная от мира за дюжиной колдовских печатей, и не можешь покинуть ее.