Полуночная ведьма. Театр теней
Шрифт:
Клио помрачнела. Она вспомнила стеклянный взгляд Ника, когда он рассказывал ей, что в один момент все спящие, все погруженные в сон Ткачом Кошмаров, погибли. Их сердца разорвались, их души забрал с собой мир теней.
Нет, не он. Ткач Кошмаров. Женщина, чью фамилию она носила. Ее родная мать.
Бадо поглотила их души, как деликатес, чтобы напитаться чужой силой. Клио было невыносимо думать об этом.
Но она, конечно же, думала.
– Я рада, что ты жив, – искренне сказала Клио. Помолчав, добавила: – Приглядывай за Морри, ладно? Хотя бы как… друг.
Дэмьен шутливо отсалютовал рукой.
–
Клио со смехом закатила глаза. Жаль, под повязкой этого не видно. Смех ее затих, когда она получше разглядела лицо друга. Темные круги под глазами, уставший, словно потрепанный вид…
– Опять плохо спишь?
Клио старалась не подглядывать в сновидения людей, которые были ей дороги, но точно знала, что, даже выскользнув из ловушки Бадо Блэр, Дэмьен продолжал видеть кошмары.
Дэмьен растянул губы в неестественной улыбке и преувеличенно бодро заверил:
– Все в порядке.
Клио терпеливо вздохнула. Эта черта – нежелание делиться с кем-то своими бедами – объединяла его с Морри. Да и не только она…
Тревожась за Дэмьена, Клио не стала дожидаться ночи, чтобы шагнуть в Юдоль Сновидений. Сейчас ее ждала встреча не с Ведой или Морриган, а с ее самым близким другом из мира снов – их Ловцом.
Он появился перед Клио, как только она негромко его позвала, словно Юдоль Сновидений прислушивалась к ее желаниям и торопилась их исполнить. Впрочем, отчасти так оно и было…
Белесые волосы по-прежнему лезли ему в глаза, а улыбка смягчала не слишком привлекательное лицо с мелкими чертами. Клио задавалась вопросом, отчего Каэр, обладая невероятной красотой, создала Ловца Снов столь… небезупречным. Может, он кого-то ей напоминал? Кого-то из прошлой жизни, оставленной за пределами царства снов? А может, Каэр ценила красоту во всем ее разнообразии и несовершенстве?
Но почему она не дала Ловцу Снов имя? Не желала привязываться к нему, как к настоящему сыну, забывать, что он – лишь ее творение?
Глядя в почти прозрачные глаза, Клио проникновенно сказала:
– Я хочу попросить тебя кое о чем. Ты можешь помочь моему другу?
– Конечно, – уверенно сказал Ловец Снов. – А чем именно?
– Ты мог бы… м-м-м… сторожить его сны? Забирать или, может, смягчать плохие?
Ловец Снов крепко задумался, приложив палец к бледному рту.
– Я мог бы попробовать.
Клио и сама не знала, выйдет ли из ее задумки что-нибудь путное, но попытаться определенно стоило. Сама она, увы, неспособна избавить близких ей людей от боли, от дурной энергии, которая вмешивалась в их и без того беспокойную жизнь.
Но, может, на это способен Ловец Снов?
Она выскользнула в реальный мир как раз вовремя, чтобы услышать донесшийся с кухни голос Ника.
– Клио?
Она вскочила с постели и придирчиво оглядела себя – не помялось ли платье во время короткого сна? Взбила руками светлые волосы. Подумать только – их с Ником разделяет одна тонкая стенка. И он скучает по ней. И ждет.
Улыбнувшись, Клио звонко крикнула:
– Иду!
Что ни говори, а реальность порой прекраснее самых сказочных снов.
Глава 4
Муха в сетях паука
Она
Он отшвыривал их от себя, словно тряпичных кукол. Лишал шанса устоять перед торнадо, в который его превратила берсеркская кровь. Удар, порожденный ладонями, резко выброшенными вперед, сбил с ног очередного противника. Разметал в разные стороны остальных, разбросав по земле, будто клочки бумаги.
Казалось, он подчинил себе даже ветер.
Застывшая поодаль Бадо усмехнулась. Знали бы люди, сколь многое можно узнать о них, если просто подсмотреть их сны. Однако с каждой минутой наблюдать становилось все скучней.
Она повела рукой, стирая чужую грезу, обнажая истинную, неприглядную суть. Берсеркский огонь погас в ярко-голубых глазах. Лишившись покрова иллюзий, Лелль превратился в того, кем всегда был. В смешного худощавого паренька со светлыми волосами и некрасивым лицом.
В сына вёльвы и берсерка, который должен был пойти по стопам отца, но выбрал стезю скальда [2] .
2
Скальд – древнескандинавский поэт-певец, сочиняющий, помимо прочего, хвалебные песни и фиксирующий события своего времени.
Походкой пантеры Бадо подошла к нему.
– Г-где я? – пролепетал Лелль, озираясь по сторонам.
Как всякий разбуженный в царстве сновидений, он не понимал, что находится внутри собственного сна.
Или, вернее, сна, власть над которым захватила Бадо.
– Кто я, где я? – с гримасой передразнила она. – Как же вы, смертные, все-таки похожи. И как до зевоты предсказуемы. Ты – в моих владениях.
– Кто вы? – сфокусировав взгляд, хрипло проговорил Лелль.
– А вот это уже интереснее, – сытой кошкой улыбнулась Бадо. – Мне давали множество имен. Черная Вдова. Ворон Битвы. Ткач Кошмаров. Леди Ворон. Но для многих я больше известна как Бадо Блэр. А ты – Лелль Бьёрклунд. Ты помогал Морриган понять истинную сущность ее дражайшего берсерка.
До сих пор едва верилось… Ее своенравная, циничная дочь, которая с детства видела магию смыслом своего существования, влюбилась. И в кого? Во взрывоопасного берсерка, искусственно взращенного Трибуналом.
Да, и сама Бадо позволила себе увлечься… но от главной цели Доминик ее не отвлекал. В нем она обрела и поддержку, и опору, которых даже не думала искать. Дэмьен же с его неприятием полуночной силы сбил Морриган с истинного пути. Она позволила задурить себе голову глупыми размышлениями о тьме и свете, о добре и зле. И что из этого вышло? Ничего хорошего ни для кого из них троих. Дэмьен продолжал лелеять свое одиночество и почти истаявшую любовь к фэйри, интрижка Морриган с ноктурнистом закончилась столь же стремительно, как началась, а выбросить из головы берсерка ей так и не удалось. Бадо лишилась ценной союзницы, и вместо этого обрела врага.