Полуночное солнце
Шрифт:
Дверь над ними распахнулась, и Норма больше не прислушивалась. Она взяла соседку за руку и втащила ее к себе в комнату, захлопнула и закрыла дверь. Обе женщины едва дышали, услышав, что кто-то спускается вниз. Шаги остановились за дверью.
Миссис Бронсон повернулась к Норме. Она открыла рот, словно собираясь что-то сказать, но девушка зажала ей рот и глазами приказала молчать.
В коридоре послышалось какое-то движение, кто-то приблизился к двери.
– Эй, - раздался мужской голос.
– Кто там? Там кто-нибудь есть?
Норма
– Выходите, - сказал голос.
– Я знаю, что вы там. Выходите и проявите гостеприимство.
В голосе слышалось нетерпение.
– Открывайте, я не могу торчать здесь весь день. Или вы выйдете, или я войду!
Норма, все еще держа руку у рта хозяйки, отчаянно оглядела комнату. Увидев на столике револьвер копа, она подошла и взяла его.
Она подошла к двери и прижала оружие к замочной скважине. Она взвела курок и повернулась лицом к двери.
– Вы слышали?
– спросила она громко.
– Это револьвер. А теперь убирайтесь отсюда. Идите вниз и выйдите через входную дверь. Оставьте нас.
За дверью послышалось тяжелое дыхание. Человек за дверью обдумывал сказанное.
– О'кей, дорогая, - наконец произнес он.
– Я никогда не спорю с леди, у которой есть револьвер.
Затем послышались шаркающие шаги на лестнице, ведущей вниз, и Норма быстро подошла к окну и, вытянув шею, наблюдала за входной дверью внизу. Она ждала, но из дома никто не вышел.
– Мне кажется, он не спускался, - начала она говорить и, услышав звук ключей, быстро повернулась и увидела, что миссис Бронсон открывает дверь.
– Миссис Бронсон!
– крикнула она.
– Подож...
Дверь распахнулась, за дверью стоял мужчина - громадный, грузный гигант в разорванной нижней рубашке. Его лицо и тело были грязными. Миссис Бронсон завизжала и попыталась бежать мимо него. Он схватил ее за руку и швырнул в сторону.
Норма подняла револьвер, вцепившись в него, пытаясь нащупать курок. Мужчина бросился на нее, выбил револьвер и ударил ее по лицу. Боль от удара оглушила девушку. Мужчина пнул револьвер в угол, подошел к нему и поставил на него ногу. Он стоял так,.тяжело дыша, глядя то на одну, то на другую женщину.
– Ненормальные бабы! Слишком жарко, чтобы играть в игры.
Черт возьми, слишком жарко!
Он наклонился, поднял оружие и осмотрел комнату. Увидев холодильник, он подошел к нему. В нем осталась одна бутылка с водой, и он с облегчением улыбнулся, взяв ее. Он закинул голову назад и пил, а вода стекала с уголков его рта и капала на пол перед ним. Когда он все выпил, он бросил бутылку в угол, где она разбилась с невообразимо громким звуком.
Он медленно шел через комнату, все еще держа револьвер, и увидел картины, которые внимательно рассматривал. Он взглянул на Норму и показал на одну из картин.
– Ты рисовала?
– спросил он.
Та кивнула, не отваживаясь говорить.
–
– Ты действительно здорово рисуешь. Моя жена тоже рисовала.
От миссис Бронсон исходил ужас.
– Пожалуйста, - стонала она, - пожалуйста, оставьте нас. Мы не сделали ничего плохого. Пожалуйста...
Мужчина уставился на нее, словно голос ее долетал издалека.
Он повернулся, снова посмотрел на картины, потом - на револьвер, точно впервые его увидел. Очень медленно он опустил его, пока револьвер не начал свободно висеть на его пальце, а потом бросил на пол. Его рот перекосился, а глаза сузились. Он подошел к тахте и сел на нее.
– Моя жена, - начал он, - моя жена рожала. Она лежала в больнице. И тогда случилось это.
– Он показал в окно.
– Она была... она была такая слабая, как маленький ребенок.
Он вытянул руки, словно желая подобрать нужные слова.
– Она не вынесла этой жары. Они пытались держать ее в прохладе... но она не могла переносить жару. Ребенок прожил чуть больше часа, и тогда... и тогда она тоже умерла.
Его голова опустилась, потом он снова посмотрел на них, в его глазах стояли слезы.
– Я не... я не взломщик. Я порядочный человек. Клянусь вам, я порядочный человек. Все это просто... ну, эта жара. Эта ужасная жара. И весь день с самого утра я ходил по улицам, пытаясь найти воду.
Его глаза молили о понимании, и, невзирая на пыль и пот, его лицо неожиданно стало молодым и испуганным.
– Я не хотел вас обидеть, честно. Я бы не причинил вам вреда. Вы не поверите!
– Он засмеялся.
– Я вас испугался. Я так же боялся вас, как вы меня.
Он поднялся с тахты и пошел через комнату, наступив на бутылочные осколки. Он посмотрел на них.
– Я... я прошу прощения за это, - сказал он.
– Я просто чокнулся. Мне очень хотелось пить.
Он пошел к двери мимо миссис Бронсон. Он протянул ей руку.
Это был жест мольбы.
– Пожалуйста... пожалуйста, извините. Вы.ведь простите меня?
Он подошел к двери и облокотился о косяк, по лицу струился пот.
– Почему это не кончается?
– сказал он низким голосом, почти неразборчиво.
– Почему мы просто... почему мы не можем просто сгореть?
Он повернулся к ним.
– Как мне хочется, чтобы все кончилось. Больше нам ничего не остается, кроме как пережить конец.
Он вышел.
Когда Норма услышала, как хлопнула входная дверь, она подошла к миссис Бронсон, помогла ей подняться и обхватила ее голову руками, поглаживая ее, как мать.
– У меня есть сюрприз для вас, - сказала она.
– Миссис Бронсон, слышите, у меня для вас сюрприз.
Она прошла через всю комнату и вытащила из общей кучи какую-то картину. Она развернула ее и держала впереди себя. Это был изготовленный на скорую руку вид на водопад, явный набросок, сделанный с отчаянием.